сердце биться учащенно. Комната была больше, чем городская площадь в Тамберли, и упиралась прямо в небо! Не было целой стены!
В проеме арки в стволе дерева стоял воздушный корабль. Он был меньше, чем тот, который подобрал Эмселя в заливе, и его ярко раскрашенные паруса бессильно висели. И все же он был красив. Рядом стоял одинокий стражник.
— Спрячься за мной, — сказал Эфрайон, и Эмсель притаился за его спиной.
— Караульный, — закричал Эфрайон, — быстро сюда! Я видел фандорского шпиона на этом уровне!
Стражник бегом покинул пост и поспешил на зов.
— Быстро! — приказал Эфрайон. — Проверить зал!
Стражник, ни минуты не медля, бросился прочь. Как только за ним закрылась дверь, старый король и фандорец бросились к кораблю и по веревочной лестнице забрались на борт.
Эфрайон быстро прошел в центр палубы, где Эмсель заметил металлический короб, в котором лежали драгоценные камни.
— Теперь смотри, — сказал король и начал брызгать на камни водой из небольшого кожаного бурдюка. Когда вода попала на голубые синдрильские камни, они зашипели и задымились.
Эмсель в изумлении смотрел, как паруса корабля начали надуваться. Камни производили огромное количество газа. Скоро будет достаточно, чтобы полностью надуть паруса.
— Мне нужно идти, — сказал Эфрайон, — продолжай, пока паруса не надуются полностью. Полотнища действуют так же, как паруса морских кораблей. Есть простые рычаги на корме, чтобы ими управлять. Самое главное — чувствовать ветер. Судя по твоим остальным приключениям, ты с этим справишься.
Эфрайон бросил быстрый взгляд на дверь зала.
— Нам повезло, что большинство стражи забрали на войну. Я буду отвлекать оставшегося как только смогу долго.
Эмсель кивнул и продолжил раздувать огонь.
— Мне нужно знать, куда лететь! — сказал он. — Я слишком мало знаю о Надлесье, чтобы слепо лететь на север. А как насчет еды и воды?
Эфрайон кивнул и вынул свиток из кармана.
— Это старая карта одного уважаемого всадника ветра. Его звали Эйлат, — сказал он, кладя карту на крышу низкой каюты. — Припасы в каюте, — сказал он, затем вытянул длинную жердь из паза в корпусе. — Когда паруса надуются, оттолкнись этим от платформы.
Положив жердь на место, король протянул Эмселю руку:
— Ты вернешься, Эмсель из Фандоры. Ты вернешься с миром.
Эмсель схватил монарха за руку.
— Помни о легендах, услышанных в детстве, — продолжил король, — ибо, исходя из моего опыта последних дней, в них может быть больше правды, чем мы когда-либо могли предположить.
Он поднял голову и увидел, что паруса быстро наполняются газом.
— Мне пора, — сказал он и спустился по лестнице. — Доброго пути, Эмсель!
Фандорец молча помахал рукой и начал освобождать канаты, удерживающие корабль на пристани.
— Доброго пути, ага, — пробормотал он, когда вдали стихли шаги старика. — Я тут собираюсь прямо в пасть к чудовищу, а он желает мне доброго пути!
Освободив все концы, кроме самых главных, Эмсель снова поспешил к топке, чтобы поддать огня. Затем он взял в руки карту и прошел на нос корабля. Он хотел убедиться в том, что хотя бы в общих чертах знаком с планом своего путешествия, а заодно разобраться в управлении до того, как отправиться в путь. Он не мог удержаться и с восторгом смотрел на замысловатую конструкцию парусов, которые волнами выгибались над его головой.
Медлить, однако, было нельзя. Дверь в дальнем конце зала вдруг распахнулась настежь, и вошли два стражника. Эмсель рассудил, что они подчинялись Эвирайе, потому что, увидев корабль, чуть приподнявшийся над взлетной площадкой, они бросились вперед, крича, чтобы Эмсель сдавался.
— Пора, — сказал себе Эмсель, — жаль только, попрактиковаться не успел.
Он сбросил большой канат за борт и оттолкнулся от дощатой пристани шестом. Паруса еще не до конца наполнились газом, палуба опасно качнулась под ногами, фандорец упал. Стражники метнули в него копья, но они не долетели. Эмсель с трудом поднялся на ноги. Он выглянул за борт и тотчас же понял, что ему следовало оставаться поближе к рычагам управления. Вершина дворца и лес вокруг были уже под ним. В передних парусах было явно слишком много газа, и палуба круто накренилась.
Эмсель выровнял давление газа, схватился за рулевые рычаги и вскоре нашел, какое именно положение выравнивало корабль. Паруса стали жесткими. Он вернулся в центр палубы и взял карту, которую ему дал Эфрайон, чтобы проложить курс на север, в земли драконов.
Он заметил, что низкие облака начали рассеиваться. Над зеленой крышей леса появилось солнце. Эмсель смотрел, как на фоне его пролетела стая темных птиц. Здесь, в вышине, царил покой. Трудно было поверить, что людей, живущих в таком прекрасном мире, заботили война или интриги.
Подумав о войне, Эмсель сразу вспомнил о Йогане, о Крыле и взялся за работу. У него будет мало времени наслаждаться пейзажем. Корабль все еще поднимался и теперь находился в опасной близости к северному ветру. Эмсель видел, как над ним северный ветер разрывает верхний слой облаков. Затем он заметил стаю птиц, как ему показалось, приближающуюся к нему. Но когда разошлись облака, он увидел, что птица только одна. Странно, подумал Эмсель, как отсутствие перспективы в небе может обмануть человеческое зрение.
А затем, похолодев от ужаса, словно в подземной реке, Эмсель понял, что летящая прямо на него тень — огромная, слишком большая, чтобы быть птицей. Он смотрел и смотрел, как она приближается.
Это была не птица. И не стая птиц. Это был холдраг.
Эмсель в ужасе вцепился в борт. Гигантские крылья существа несли его быстрее, чем ветер нес кораблик фандорца. Желтые глаза, каждый размером с голову Эмселя, были устремлены прямо на него. Он летел к нему, выпустив когти, которые с легкостью могли бы разорвать паруса в клочья.
Или разодрать Крыло, на котором летит смеющийся ребенок.
Эмсель задрожал. У него не было времени осмыслить слова Эфрайона. Ошеломляющее известие о том, что драконы и холдраги в самом деле существуют, вело к стольким выводам, что Эмсель запретил себе думать об этом, пока корабль не покинет пределы Симбалии. А сейчас, в тот момент, когда он стоял, уставившись на чудовище, все слова, намеки и недомолвки сложились в его мозгу. То, на что намекал Эфрайон, было правдой! Он так и не видел ни обломков своего Крыла, ни тела Йогана, но знал обо всем со слов Йондалрана. Крыло было изодрано в клочья, а тело мальчика избито и сломано так, что никакое падение не могло этого объяснить. Дочку пастуха тоже что-то подняло в воздух и поступило с ней так же. Йондалран обвинял симбалийского всадника ветра, и в самом деле, как еще такое могло произойти?
Как еще, если не с помощью этих жестоких когтей и зубов, которые сейчас приближались к нему?
Эмсель отпрыгнул назад и открыл трубу топки. Корабль в результате резко дернулся вверх и покачнулся, когда холдраг пронесся под ним, возмутив воздух. Эмсель смотрел, как холдраг медленно, как будто лениво, разворачивается. Чудовище снова подлетело достаточно близко, но пока не сделало попытки напасть. Затем зверь прошел мимо и продолжил свой путь на север, поднимаясь все выше.
Эмсель раздул огонь, и корабль тоже поднялся. Нельзя было упустить зверя из виду! Эмсель видел, как северный ветер рвет облака. Если подняться выше, корабль захватит воздушное течение. Нижние его слои уже заставляли вздрагивать верхушки парусов. Это напомнило ему силу, тянувшую его лодку из залива в Северное море, где он и видел холдрага и подумал, что ему это снится.
— Йоган, — сказал он, — был ли этот желтый глаз последним, что ты видел в своей жизни?
Холдраг вернулся. Он сделал круг над кораблем, а затем снова двинулся на север. Так вот в чем дело! Он хотел, чтобы Эмсель следовал за ним! Он не собирался нападать, по крайней мере пока.
Эмсель посмотрел на чудовище.
— Они дерутся из-за тебя? — тихо спросил он. — Это из-за тебя началась война?
Эмсель полностью открыл крышку топки. Корабль немедленно поднялся еще выше и оказался в лапах
