Во времена мира и спокойствия сотрудники компьютерного центра могли гулять на центральных площадях среди деревьев, травы, отдыхать на берегах искусственных водоемов. Однако в случае опасности вся деятельность станции могла уйти под землю, так как помещения для работы были оборудованы и в монолите астероида. Там, в лабиринте подземных служебных коридоров, переходов и галерей, находились прекрасно оснащенные и надежно защищенные системы жизнеобеспечения командной станции.
Это сооружение имело также глубоко расположенные установки искривления пространства для того чтобы снабжать энергией батареи фотонных ракет. Глубоко эшелонированная ракетная оборона была настолько мощной, что могла бы отразить нападение целого флота линейных галактических крейсеров клингонов. Кроме того, вся эта малая планета могла быть накрыта одним защитным полем. Дополнительная безопасность обеспечивалась тем, что астероид, с размещенным на нем командным пунктом, находился в самом безопасном месте пространства Федерации – в Квадрате Зеро и к тому же охранялся постоянно готовым к бою подразделением спецвойск. Так, по горькой иронии судьбы, на этой центральной компьютерной станции под охраной мощных оборонительных рубежей и оружия колоссальной разрушительной силы ученые сотен миров Федерации вели новый поиск к миру и взаимоотношению между цивилизациями.
Для огромного множества специалистов, действительно понимавших, какое огромное количество невосполнимой, бесценной информации генерируется в центральном вычислительном центре каждый час, неделю или месяц, воспоминания об уроке Альфы Мемори оставались постоянным кошмаром. Любая система с одним центральным пунктом оказывалась слишком уязвимой, а любой военный советник Звездного Флота хорошо запоминал один из первых уроков, усвоенных и Федерацией: нельзя исключать никакую случайность. Несмотря на все, что происходило в прошлом, и несмотря на самые лучшие надежды на будущее, вся научная и культурная сеть, связывавшая различные миры Федерации в единое целое, по- прежнему была под угрозой и подвергалась опасности…
А назвали центральное сооружение компьютерной сети – Прима Мемори.
Глава 11
Салман Нэнси поднял руки над головой, потянулся и зевнул так, что чуть челюсть себе не вывихнул.
Напротив него за столом, изумленная всем только что услышанным, сидела Мира Ромэйн, Точно так же потрясены были и все остальные, кто собрался на ленч в кафетерии центрального терминала станции.
– Ну и что все это может означать? – спросила наконец Ромэйн, когда Нэнси устало потер лицо ладонями.
– Это означает, что я могу пока расслабиться, – ответил главный администратор. – Вот уже три дня, как у меня нет никаких звонков от посредников, Он взял с подноса сандвич с капустным салатом и со счастливым выражением лица вонзил в него зубы.
– Сидят, наверное, бедняги в своем Бункере, – предположила Ромэйн, от души удивляясь тому, сколько пищи за один раз может впихнуть себе в рот ее друг, – и стараются понять, почему это их драгоценные Изыскатели не поддержали их требования. Помнишь, какое выражение лица было у Гарольда?
Столько разговоров о том, что только специально подготовленные, прошедшие имплантацию сотрудники отряда межпространственной связи могут разобраться в сложностях контактов с Изыскателями, и все оказалось блефом! Было от чего изумиться Гарольду.
– Ну, будем надеяться, что они просидят там всю церемонию награждения. Тогда я, пожалуй, начал бы даже наслаждаться своим постом, умудрился проговорить с полным ртом Нэнси, пережевывая сандвич. Впрочем, они с Мирой разделяли одну точку зрения на происходящее, не оставлявшую никакого места для наслаждения. Пока они сидели здесь, вдвоем за одним столиком, в лаборатории Миры без устали работал маленький автономный компьютер, снова и снова просчитывая возможные сценарии разговора Нэнси с Изыскателями. Его вывод оставался неизменным: Изыскатели, которые должны были подчиняться Нэнси и Ромэйн, на самом деле явно их обманывали.
Ромэйн окинула взглядом собравшихся в кафетерии. Они еще никому ничего не говорили, и, наверное, пока лучше всего сохранять вид, будто ничего особенного не происходит.
Молодая.женщина передала своему старому другу вторую салфетку и, как только тот пустил ее в дело, сказала с шутливой озабоченностью:
– Ты знаешь, дядюшка Сэл, я начинаю опасаться, что в приличной компании для тебя просто еды не хватит.
Она с жеманной деликатностью взяла в руки палочки для еды и показала Сэлу, как, по ее мнению, нужно «прилично» есть.
– Боишься, что я шокирую мистера Скотта на обеде, который ты организуешь в его честь, да?
– Ха! – засмеялась Ромэйн. – Он прекрасно воспитанный и деликатный человек. Но он столько лет прожил на борту корабля, что боюсь, как бы это он тебя не шокировал.
Мира улыбнулась, припомнив время своего короткого путешествия на «Энтерпрайзе». Самым лучшим в тех романтических обедах со Скоттом была уж. конечно совсем не еда. Ах, как бы ей хотелось поскорее получить от него новое приглашение на обед вдвоем.
Нэнси взглянул на свой хронометр.
– Ну, сколько еще осталось? Двенадцать часов до прибытия твоего инженера, да?
– Думаю, что-то около этого, – с достаточно рассеянным видом сказала она, а про себя подумала, что встречи со Скоттом осталось ждать ровно тринадцать часов двадцать семь минут. Мира сделала глоток чая и озабоченно добавила:
– Тут есть нечто, чего мне никогда не понять. «Энтерпрайз» должен лететь сюда со Звездной Базы IV пять дней, правильно? Затем, через два дня полета, что-то у них там происходит, они теряют весь свой запас дилития и оказываются перед перспективой потратить на дорогу к нам года два, двигаясь на импульсных двигателях. После этого с Четвертой Базы к ним посылают легкий крейсер с запасом кристаллов, и на это уходит еще несколько часов. Еще три дня ремонтируют схемы, контуры и настраивают новые кристаллы так, что теперь у них опять есть возможность двигаться в искривленном пространстве. И вот после этой трехдневной задержки «Энтерпрайз» прибывает к нам всего лишь с опозданием на два часа! Воля ваша, но тут есть что-то мистическое.
– Это все мистика факторов искривленного пространства, – с улыбкой ответил Нэнси. – Больше этого я тебе ничего сказать не могу, потому что и сам не имею ни малейшего представления обо всех этих штуках. Да и признаться, я слишком стар, чтобы думать о них.
– Но ведь если бы «Энтерпрайз» с самого начала двигался с теперешней скоростью, то он мог бы долететь сюда с Базы всего за сутки, в тот же самый день, как отправился!
– Ну, тут я тебе кое-что могу объяснить, – сказал Нэнси, жестикулируя рукой с оставшимся в ней куском сандвича. – Видишь ли, ворп-двигатели имеют строго ограниченное время действия, которое зависит от факторов, при которых они работают, а не от дистанции полета. Чем выше коэффициент использования, тем меньше время работы. Более половины стоимости звездолета такого класса, как «Энтерпрайз», как раз составляет стоимость установок искривления пространства. Я более пяти лет провел в Сан-Франциско в отделе финансирования и должен сказать, что там, в департаменте финансов Федерации, есть уйма чиновников, которые были бы только счастливы, если бы весь флот остался с одними импульсными двигателями.
– Как всегда, дело упирается в кредиты, да? – сказала Ромэйн. – Как, интересно, можно заниматься освоением космоса без приличного финансирования?
– Смотри, – предупреждающе поднял палец Нэнси, – ты начала говорить точно, как Гарольд и вся его шайка. Чтоб больше никаких разговоров о бюджете не было, пока в моем кабинете не установят панорамный экран видового обзора, ладно?
– А у тебя еще нет?! – изумилась Мира. – Дядюшка Сэл, ты забываешь, что я управляю отделом Звездного Флота и к тому же я – старший офицер.
Тебе нужен экран? Ты его получишь!
Она щелкнула пальцами, как фокусник, собирающийся достать что-то из своей коробки.
– Ты можешь это устроить? – недоверчиво посмотрел на нее Нэнси. – А я думал, что все дела по Флоту идут через капитана Фарла?
– Он, конечно, старший по званию, но командует только солдатами охраны. А поскольку это гражданское
