Шерил почувствовала, что краснеет, и вновь остро ощутила свою неполноценность. Треццо, услышав это неуместное замечание, издал неодобрительный звук, и Шерил поняла: она должна была смутиться сильнее, чем это было на самом деле. Стараясь ничем не выдать себя, Шерил сказала Треццо как можно более беззаботным тоном:
– Не обращайте на него внимания. Он просто дуется.
– Я вовсе не дуюсь!
Эта вспышка гнева заставила ее подавить улыбку.
– Можете отнести их туда, – сказала Шерил, не обращая внимания на Джордано, и, взглянув в сторону коридора, ведущего из маленькой гостиной, снова обернулась. – Полагаю, там есть спальни? – спросила она через плечо.
Джордано что-то буркнул, направленный на нее темный взгляд был тяжел.
– Неужели он поцеловал вас, мисс? – обеспокоенно спросил Треццо.
– О, да.
Она вновь постаралась, чтобы ее голос звучал как можно непринужденнее и спокойнее. Нельзя было дать Джордано понять, что он перевернул ее мир с ног на голову.
– Она совсем не умеет делать этого, – громко уточнил Джордано.
– Теперь я вижу, почему ваш отец решил, что вам нужна няня, – любезным тоном сказала Шерил. – Кто-нибудь должен научить вас, как себя вести.
С этими словами она вышла из комнаты в коридор вслед за садовником. Стратегический отход после высказанного последнего слова всегда был главным оружием нянь.
– Няня? – Треццо выпучил глаза.
– Мистер Рикелли, очевидно, обладает странным чувством юмора, – ответила Шерил, не желая вдаваться в объяснения.
– Не знал, что оно у него вообще есть, – пробормотал Треццо и продолжил: – Какая комната, мисс?
Позади нее раздался голос Джордано.
– Она может спать со мной.
– Мистер Джордано! – Треццо был явно шокирован.
– Ей нравится, когда я грублю, – донесся до них голос Джордано.
Треццо даже сплюнул.
– Дети ведут себя подобным образом, когда видят, что за ними наблюдают, – решительно сказала Шерил. – Советую вам не обращать на него внимания. Идите спокойно. Я сама подберу себе комнату.
В коридор выходили двери трех спален. Самую большую из них, с видом на сад, явно занимал Джордано. Огромная постель разобрана, повсюду разбросаны иллюстрированные журналы, посвященные яхтам. Наверное, выбирает себе новую, подумала она.
Сама комната, однако, имела скорее спартанский вид – белые, желто-коричневые, коричневые цвета и немного черного. Немного мрачновато. И сурово. Вполне соответствует своему хозяину.
– Нравится моя кровать? – вновь раздался голос Джордано. – Она достаточно велика для нас двоих.
Она попыталась проигнорировать его слова, но мысль о возможности разделить постель с Джордано оказалась до удивления стойкой. Шерил ясно представила Джордано лежащим обнаженным на этих белых простынях и себя рядом с ним, тоже обнаженной, в его объятиях… Никогда прежде у нее не было столь вульгарных фантазий! Повернувшись, она поспешно вышла из комнаты.
Спальня напротив была обставлена как офис, но вместо софы или пары кресел в ней была кровать. Похоже, в настоящий момент ею никто не пользуется. Можно было бы остаться и здесь, но ей не хотелось жить столь близко от Джордано. То ли потому, что он мог неправильно это понять, то ли потому, что она не доверяла самой себе.
К счастью, в конце коридора находилась третья спальня, длинная, узкая комната, должно быть переделанная из веранды и обставленная более легкомысленно, чем остальная часть дома. Воздушная и солнечная, с белыми кружевными шторами, комната выглядела уютно и романтично.
– Будьте добры, Треццо, оставьте мои вещи здесь.
Подойдя к окну, Шерил выглянула наружу. За небольшой дубравой были видны песчаные дюны. В наступившей тишине слышался шум прибоя.
– Мисс?
Обернувшись, она увидела, что Треццо, поставив ее вещи, смотрит на нее с легкой улыбкой на губах.
– Я только хотел, чтобы вы знали, мисс… он не так уж плох, каким хочет казаться. Но, думаю, он очень постарается.
– Это… должно быть весьма любопытно, – заметила она. – Скажите, Треццо, вы знали о том, что задумал мистер Рикелли?
Помедлив мгновение, Треццо ответил.
– Нет, но я не удивлен. Ни от кого не секрет, что мистер Рикелли очень беспокоится насчет мистера Джордано и будущего своей компании. У него уже был один инфаркт, ему хочется уделять больше времени миссис Рикелли с детьми. Поэтому он желает, чтобы мистер Джордано взял на себя руководство… Однако, – добавил старик, – только если это произойдет на его условиях.
Так вот в чем дело.
– Мне это только кажется, или у Джордано имеется на это свой взгляд? – спросила Шерил.
Треццо вновь улыбнулся.
– Он сын своего отца. Мистер Рикелли не всегда хорошо обращался с мистером Джордано.
– И он надеется, что приглашение няни исправит ситуацию?
– Не уверен, что мистер Рикелли вообще на что-нибудь еще надеется, – откровенно ответил Треццо. – Но этого способа, во всяком случае, он пока еще не пробовал.
Что ж, она тоже.
– Джордано не обидит вас, мисс, – быстро заверил ее Треццо. – Он просто дразнится, вот и все. Но если мальчик будет причинять вам беспокойство, позовите меня. Я приведу его в порядок. – Он ухмыльнулся. – Мистер Джордано слушается меня.
– Но не своего отца. – Это не было вопросом.
Треццо без колебания покачал головой.
– Никогда. Если по правде, то мистер Рикелли никогда и не разговаривает с Джордано по-хорошему, а только кричит. И требует. – Он взглянул на нее. – Вы сможете все поправить.
– Похоже на то, что проблема слишком уж застарелая.
Помедлив, Треццо слегка кивнул в знак согласия.
– Однако они хорошие люди. Оба.
– Тогда в чем же проблема? Почему они не могут прислушаться друг к другу? Почему не поговорят? – Ей нужно было откуда-то начать, найти какой-то ключ к их отношениям.
Треццо пожал широкими плечами.
– Об этом вы должны спросить у мистера Джордано или у мистера Рикелли. Желаю вам удачи, мисс.
И она мне понадобится, подумала Шерил.
Стук в дверь прозвучал быстро и отрывисто. Семь ударов, последние два через короткий промежуток. Очевидно, это старик – доволен собой и хочет позлорадствовать.
– Дверь открыта, – проворчал Джордано.
Секунду спустя в дверь проскользнула соблазнительно сложенная блондинка в пятнистом платье.
– Джордано? – промурлыкала блондинка, глаза которой при виде него загорелись.
Черт побери, он совсем забыл о настоящей красотке Аманды! Но через секунду, при мысли о том, что должен подумать отец и как шокирована будет его дипломированная няня, на лице Джордано появилась недобрая усмешка. Подавшись вперед в кресле, он вытянул руку и протянул:
– Иди ко мне, милочка.
Та закрыла за собой дверь и двинулась к нему, расстегнув по дороге две пуговицы своей очень низко вырезанной блузки.
