Джулия Bde еще выглядела, как покойник, однако на этот раз Пол промолчал. Он хотел было поддержать ее, однако передумал и сунул руку в карман.
— Как ты? Получше? — спросил он, от всей души надеясь, что она скажет «да».
— О, прекрасно! — Голос Джулии дрожал и звучал очень сухо. — Я как огурчик. Разве по мне не видно?
Она неприязненно взглянула на него и прошла мимо по направлению к спальне. Пол поплелся за ней.
— Я не знал, что тебя тошнит. Не думаешь же ты, что я нарочно принес эту рыбу?
Она легла в постель и прикрыла локтем глаза, словно пытаясь отгородиться от всего мира.
Пол смущенно переминался с ноги на ногу, чувствуя свою беспомощность.
— Могу я… что-нибудь сделать?
— Еще?
— Проклятье, Джулия! Я же сказал, что не хотел вызвать у тебя приступ тошноты. Повторяю, что я могу сделать для тебя?
— Думаю, ты и так уже достаточно сделал, Пол. Рука Джулии оставалась на прежнем месте. А ему так нужно было видеть ее лицо! Своим поведением она пугала его.
Он подошел к кровати и сел рядом. Она отодвинулась. Но Пол дотянулся и отвел руку Джулии от лица. Она хотела вырваться, но безрезультатно.
Теперь ее щеки порозовели, но, как догадывался Пол, это было вызвано скорее злостью, чем внезапным улучшением состояния. Они пристально смотрели друг на друга. Джулия выглядела возмущенной и настороженной. Никакого сияния, подумал Пол.
— Принести тебе воды? Ты должна что-нибудь выпить.
Он не знал, почему, но это казалось ему непреложной истиной.
Джулия заколебалась, затем вздохнула.
— В холодильнике есть минеральная вода.
— Я принесу.
— Мне не нужны твои услуги.
Но Пол не обратил внимания на ее слова. Когда он принес воды, Джулия полусидела, опершись на спинку кровати. Он протянул ей стакан и стоял, наблюдая за тем, как она пьет.
— Перестань пялиться на меня, — пробормотала Джулия.
Но Пол не мог. Казалось, уже лет сто он не видел ее так близко. И очень, очень давно не смотрел на нее так долго. Она казалась очень слабой. Это удивило его.
— Я сказала — перестань пялиться! — выпалила Джулия.
— Прости.
На этот раз Пол отвел глаза и зашагал по маленькой комнате. Но в ней не было ничего интересного для него, кроме Джулии, Он снова обернулся.
— Тебе лучше?
— Да. Спасибо. — Последнее слово она произнесла крайне неохотно. — Можешь не ждать. Больше осложнений не предвидится.
Пол проигнорировал предложение уйти.
— Такое случается каждый день?
— Только когда мне вручают пакеты с рыбой. Или с бараниной. — Заметив его недоумевающий взгляд, Джулия пояснила: — Элис однажды принесла мне на ланч. В результате мы позавтракали крекерами с маслом.
— Может, принести тебе крекеров?
— Я не… голодна.
— Но должна же ты что-то есть. — Помимо того, что казалась слабой, Джулия еще и очень похудела. — Предполагается, что ты должна набирать вес, не так ли? А не терять его.
— Я и не теряю. Уже.
— Неужели?
Джулия пожала плечами.
— Многие женщины поначалу худеют… если их тошнит по утрам.
— А тебя часто тошнит?
Казалось, Пол никогда не прекратит задавать вопросы.
— В некоторые дни. Доктор выписал лекарства, но я стараюсь ими не злоупотреблять. По большей части справляюсь сама. Кроме того, мне уже гораздо лучше. Особенно если день для меня начинается не так стремительно и не в столь ранний час.
— Ты всегда вставала рано. — Пол чувствовал себя ужасно виноватым. — Я подумал, что ты захочешь рыбы, — пробормотал он.
Ему не хотелось вспоминать 6 своем твердом решении прийти к ней как можно раньше, чтобы заставить пожалеть о столь позднем отходе ко сну.
Чем же она все-таки занималась? Пол с трудом удержался от вопроса. Не его дело. Да ему это и безразлично.
— Спасибо, что подумал обо мне. — В голосе Джулии не было сарказма. Она поставила стакан на прикроватный столик и взглянула на Пола. — Тебе ни к чему стоять здесь. Я не собираюсь умирать. Это всего лишь утреннее недомогание.
— Мне известно, что это такое, — хрипло ответил он.
У Шейлы оно тоже было. Он давал ей крекеры и содовую. Жалел ее. Ухаживал за ней. Зазвонил телефон. Джулия взяла трубку.
— О, Сесил! Привет… Только что встала. — Она зевнула. — Я знаю. Мне тоже нравится. Сегодня днем? — Джулия помолчала, перелистывая ежедневник, лежавший рядом с кроватью, затем сказала: — Да, прекрасно. Значит, увидимся. Пока.
Джулия улыбалась, когда прощалась с этим Сесилом. Пол помнил эту улыбку. Обычно она предназначалась ему.
— Один из твоих мужчин? — ядовито спросил он; все его сочувствие как ветром сдуло.
— Что? А, да. Думаю, можно сказать и так. Джулия снова улыбнулась, и снова улыбка, как показалось Полу, была связана с Сесилом.
— Можно надеяться, что ты окончательно поправишься до вашей встречи?
Нет, он определенно был не в состоянии удержаться от вопросов. Джулия медленно кивнула.
— Думаю, да. — Затем добавила: — Да, я в этом уверена.
Пол бросил на нее свирепый взгляд.
— Тогда я пойду. Может, когда он приведет тебя домой, ты будешь даже в состоянии зайти ко мне и забрать свою рыбу.
Уходя, он хлопнул дверью громче, чем обычно.
Сесил Клейтон был украшением редакции, центром притяжения, мужчиной, к которому вожделели все женщины, работавшие в их здании. Сесил был ее коллегой, с которым Джулия никогда, никогда не стала бы встречаться, поскольку он менял женщин столь же часто, как Элис цвет своих волос. Именно с Сесилом она просидела до трех часов утра, готовя макет разворота с видами Хантербери. И Сесил, пожалуй, был последним человеком во вселенной, который смог бы увлечься беременной женщиной.
Поэтому Джулия удивилась, когда, встретившись с ним днем, чтобы передать отпечатки, и сообщив, что использовала его в качестве прикрытия, в ответ получила: „„
— Почему бы и нет? Что ты делаешь сегодня вечером? Давай куда-нибудь сходим пообедать.
Она не могла понять, зачем ему это, и спросила напрямик. Его красивое лицо расплылось в широкой усмешке.
— Я еще никогда не появлялся на людях с беременной женщиной.
— Ты находишь во мне прелесть новизны.
— Не только. Все женщины, с которыми я встречаюсь, хотят замуж. Ты — нет, по крайней мере, за меня. — Сесил склонил голову набок. — Ну так как?
Джулии всегда нравился Сесил — правда, на расстоянии. Ей хорошо работалось с ним. И она решила,
