происшедшем, последует ли очередное наказание для непослушного? Он думал о том, что на этот раз совершил поступок, за который определенно достоин изгнания из племени. Так не хочется уходить от отца, матери и бабушки. Хотя с этой ночи Лориан был готов к далеким путешествиям.
Отступающая ночь окутала Лориана белесым туманом. Ветер стих. Зябко поводя плечами, Лориан сидел на верхушке большого сухого камня, обхватив колени руками, и с надеждой вглядывался в далекий горизонт, пытаясь разглядеть на рассветном небосклоне призывный свет последней звезды.
Так кто же он — Мальчик-Рожденный-На-Воде? Останется ли он в памяти рода Человеком-Который- Приду-мал-Своему-Соплеменнику-Короткое-Имя? Или его род найдет силы для победы над старухами? Неужели Лориа-ну суждено стать новым шаманом ренного племени? От размышлений о будущем его оторвал пришедший в себя мальчик-краб. Перстень так воодушевил его, что на одном дыхании Иго рассказал о сокровенном. Он весь день подгладывал за парой влюбленных — юношей и девушкой, которым вскоре будет разрешено создать семью. Так вот, Иго видел, как вдали от становища двое влюбленных целовались! Да! Иго победно смотрел на Лориана. Но тот мыслями был далеко. Иго вздохнул и отправился в обратный путь. Ему нужно было успеть до рассвета. Иго не забыл попросить Лориана быть повнимательнее. Если он, Иго, попросит помощи из воды, Лориан обязан ему помочь. «Мы с тобой связаны рыбьими усами», — говорил Иго. Но так ли уж беспомощен этот мальчик? Не так давно Иго украл у отца синеглазого мальчика секрет плавания. Подсмотрел, как это делает взрослый, задал пару-другую вопросов Лориану и не побоялся войти в глубокую воду. Смелый Иго. Но как отец научил самого Лориана плавать? Почему это не вспоминается? Где это было, у какого речного изгиба? Может, Иго научился воровать чужие воспоминания? Может, он по-китовласов-ски умеет воровать чужое прошлое? Ух-х, какие мысли навевает ночной тугой ветер. Все же Лориан пошел провожать приятеля до кромки берега. У воды они неожиданно разговорились.
— Иго, если захочешь, сможешь украсть у шамана навык превращаться в женщину? — спросил Лориан.
— Этому ты учись сам, а я не люблю девчонок, — прошептал Иго.
Научился он уходить от прямого ответа — взрослеет.
— Много рыб назад я подслушал разговор шамана с твоей бабушкой, — сказал Иго. — Шаман предсказывал твою скорую встречу с Китовласом. Это случилось после того, как ты обманул всех рассказом о встрече с перумом.
Лориан не придал никакого значения услышанному, а на обидные слова вовсе не отреагировал.
— Человеческое имя — лучший оберег против любой страшной силы. Против Китовласа легче бороться, если у тебя есть имя. Я готов к этой встрече, Иго.
Произнося столь важные слова, Лориан далеко не был уверен в их справедливости.
— Захватив человека, Китовлас первым делом лишает его имени, — добавил он и замолчал. Он побаивался вопроса: «А откуда ты знаешь?»
Иго тоже хранил молчание.
— Если у человека есть имя, Китовласу труднее сожрать душу, — продолжил Лориан.
— Тогда Китовласа должно притягивать к людям с именами, — подумав, сказал Иго. — Женщинами Китовлас не интересуется. За женщинами и девочками охотятся слуги Илобиса. Китовлас опасен лишь для мужчины. Мужчина легче поддается чарам зла.
Они бы долго говорили о планах на будущее и о решимости противостоять любой опасности, но ветер крепчал. Попрощавшись, Лориан по колено вошел в сонную густую воду, провожая ночного собеседника. Иго не бухнулся спиной в воду, как это делал Лориан, а бесшумно юркнул под набегавшую волну и беззвучно поплыл по течению. Лориану стало спокойнее за краба. С такими навыками держаться на воде любой пловец доплывет до становища даже против здешнего сильного течения.
На следующее утро отец поплыл на северный берег с вестью о шохотонах, появившихся восточнее становища. Лориан узнал от него несколько грустных вестей. Иго благополучно вернулся, но не выдержал, не утерпел до полудня и… похвастался тем, что у него есть имя. Увы, что одному зачлось как смелый и своевольный мужской поступок, второму вышло боком. На него посыпался град оскорбительных насмешек. Хвастливого Иго побили девочки племени. Мальчика побили девочки! Побитый Иго! Бедный Иго! Только бы у него не отняли бирюзовый перстень, про который ночью Лориан совсем позабыл.
В отсутствие провинившихся мужчин старухи заставили племя поверить, что «это шаман наслал на мальчика порчу. Не мог маленький мальчик сам себе придумать имя. Шаман хочет власти над племенем». На отцовские слова Лориан отозвался: «Шамана мы не дадим в обиду». Отец сообщил и последнюю новость. Умерла самая старая женщина племени, болевшая и давно находившаяся на берегу Реки Смерти. Ее смерть обязывала покинуть обжитое становище. Что, если племя уйдет вверх по реке без них, сосланных на остров? Об этом одновременно подумали сборщик тростника и шаман. Лориан размышлял о другом. Если племя бездумно начнет продвигаться на восток, встреча с шохотонами неизбежна.
Как интересно жить вдали от племени, которым правят женщины. Мужчины всегда вставали раньше, чем люди на берегу, хотя солнце от них дальше на расстояние в один заплыв. Зато спали и жили они на спине удивительной каменной рыбины, вытянувшейся во всю длину острова. Игра природы превратила основание скалы, выступающее над водой, в некоторое подобие огромной рыбы. Наследственное чутье подсказало отцу: мысль о продолжении работы, начатой ветром и водой.
Днем Лориан наблюдал, как работает отец. Помощь1 почти не требовалась. То резец подать, то рубило принести, то камышовой метелкой смести в реку мусор с отвесного берега. Иногда удавалось получить ответ на один-другой вопрос. Упрямство отца тверже сыновнего любопытства. Хочется о многом спросить; но ведь он не ответит на главные вопросы: «Отец, откуда ты знаешь о существовании Каменной Рыбы? Почему ты веришь в Страну Живых Зверей, если увидеть животное можно только во сне? Откуда ты знаешь, что она выглядит так, как изображаешь на камне, а не иначе?»
Но спрашивал Лориан почему-то совсем другое:
— Отец, тебя за что первый раз наказали?
Страшный вопрос! Что, если отец рассердится? Но нет, понял сыновние чувства. Опустил руку с напрягшимися жилами и мускулами. Оторвался от тяжелого труда.
— После посвящения нас, мальчиков, собрали в круг и стали задавать вопросы. Каждый пересказывал, что слышал от старух.
— И тебе задали самый трудный вопрос?
— Самый легкий. Спросили, что такое русло Миссии? Любой другой мальник ответил бы, что это след от брюха Большой Рыбы.
— А ты что сказал?
— Мне захотелось всех удивить. И я рассказал им о водном человеке.
— Что такое «водный человек»? Я хочу все знать о водном человеке.
— Река — это рука водного человека. Он давно лежит под солнцем и чутко дремлет. Одна рука отброшена на запад — это Миссия. Другой рукой, протянувшейся до востока, гигант обнимает всю Восточную Ойкумену — это Соленый океан. И в огромную ладонь далеко за горизонтом водный человек ловит заходящее солнце. Утром он перебрасывает отдохнувшее светило в руку, побелевшую от соли, и солнечный шарик снова катится по руслу вольной Миссии.
— Но у человека есть туловище и живот. Если у водного человека есть руки и ноги, то это Облачные горы, да? Тогда в мире есть одна большая река? Как она называется? Почему никто ничего про нее не знает?
Отец пожал плечами:
— Я был маленьким и хотел всех удивить. О водном человеке я больше и не думал. Присмотрись к себе. В людях так много воды. Может, мы происходим не от рыб, а. водяного человека?
Помолчав, отец высказал две мысли. Их мальчик слышал впервые.
— В каком бы племени моему сыну ни жить, тебя будут заставлять работать со всеми вместе. Не соглашайся» Человек должен оставаться с работой один на один. Делай больше других, но не со всеми и не за всех. Работай для себя, получай удовольствие.
— Как ты с камнем?
— Мужчина и камень. Мужчина и камыш. Может быть, мужчина и другой берег. Но не мужчина и
