ни о чем.
Дуайт наконец залепил ему губы. Он улыбнулся.
— Просьбы неуместны, молодой человек.
Дуайт вглядывался в темно-карие глаза, стараясь запомнить это выражение ужаса, наслаждаясь им. Он знал, что так должно быть, что это возмездие.
— Попозже устраню твои маленькие неудобства, — сказал он. — Но сейчас я ухожу, так что твое брыканье ничего тебе не даст.
Он вздохнул:
— И, кроме того, ты, вероятно, мешаешь спать своей соседке.
Низко склонившись над ящиком, он приблизил свое лицо к лицу мальчика.
— Скоро у тебя появится компания, я привезу тебе приятеля.
Дуайт накрыл ящик крышкой. Удары в деревянную стенку возобновились.
— Потерпи немного — и ты не будешь разочарован, — сказал Дуайт и, покачивая головой, направился к лестнице.
Галерея «Сьюпер-Пауэрс» находилась на углу Кларк и Фостер на северной окраине Чикаго. Она располагалась в передней части магазина и представляла собой зал с игровыми автоматами: огромные окна из цельного стекла, хотя и потемневшего от многих слоев грязи, открывали взгляду ряды автоматов для игры в пинболл — подобие автогонок и велоигры. Из парадной двери, которую обычно держали открытой, доносились звуки колоколов, гонгов и гудков.
Тот, кого не смутили отбросы и грязь на тротуаре, щербатое стекло, пробитое шарикоподшипником, с сетью трещин, разбежавшихся от этого отверстия, тот без труда убеждался, что здесь всегда можно встретить ребятишек от десяти до пятнадцати. Славное местечко.
Прекрасное место для меня. Дуайт Моррис, давая задний ход, въехал на парковочную площадку к югу от Галереи.
Их тут пруд пруди, ухмыльнулся Дуайт. Пруд, полный мелкой рыбешки, которая только и ждет, чтобы ее поймали. Дуайт знал, что возле Галереи он не единственный мужчина среднего возраста. Другие такие же, как он, кружили между игровыми автоматами, делая вид, что их интересует неон, гудки и звонки.
На самом же деле они выискивали среди ребятишек того, кто отвечал им взглядом, с кем есть «контакт».
И всегда находились отважные, всегда находились бродяжки, которые готовы были подойти к ним под любым предлогом (который час?), попросить сигарету, огонька или лишнюю мелочь.
Спаситель придет к ним, но попозже.
В конце концов, не мог же он спасти весь мир.
Дуайт чувствовал, что сегодняшний вечер будет особенным. Вечер, которому суждено стать образцом для всех последующих вечеров. Он вдыхал прокуренный холодный воздух. Конечно, когда он закончит свои дела, это место — Галерея — станет снова безопасной для гуляющих здесь семей и приличных детей.
Для семей и детей... как у него когда-то. Но свою семью он потерял.
По мере того как он приближался к Галерее, шум изнутри становился все громче. Дуайт чувствовал запах табачного дыма и думал, что нормальные мальчики и девочки должны быть уже дома и пить молоко с печеньем, а не раскуривать сигареты и продавать свое тело.
Стыд и срам...
Надвинув на глаза свою бейсбольную кепочку, Дуайт вошел в Галерею. Он подошел к машине с жетонами и скормил ей доллар. Расположился перед «Миссис Пэк-Мэн» и начал манипулировать рычагами: опустил жетон и ухватился за ручку автомата, но глаза его не смотрели на экран. Он наблюдал за детьми. Все — в разорванных джинсах и со странными прическами. Какое право они имели на приличную жизнь? Ну, достаточно. Дуайт взглянул на экран. На экране — полнейший сумбур, потому что никто не следил за «Миссис Пэк-Мэн» и никто не пытался ее защитить.
Я должен оставаться спокойным, иначе я не найду того, кто мне нужен, того, кто необходим мне для моей коллекции.
Он вспомнил, как прошлой ночью он чуть не упустил этого черномазого пострела. Дуайт подошел к нему с какой-то уловкой, придуманной на всякий случай, — об игре в пинболл, но в этот момент к нему подошел другой мужчина — примерно его возраста, возможно старше — и испортил игру. Он угрюмо смотрел на этого явно пассивного гомосексуалиста, на эту пламенную «куин», помахивавшую сигаретой, как какая-то второразрядная Бетт Дэвис [6]. Тот разговаривал с парнишкой, вероятно, минут пять. И они вместе ушли из Галереи. Дуайт знал, что черный парнишка прекрасно подходит для его целей... настоящий бродяжка. Вероятно, обещание десяти долларов показалось бы ему вполне убедительным. Дуайт решил, что есть смысл последовать за ними, на приличном расстоянии конечно, и остановиться возле Золотого берега, куда они в конце концов и направились. И, конечно, дело выгорело. Дуайт улыбнулся, вспоминая эту маленькую тварь, дрожавшую в его подвале.
Возможно, сегодняшняя вылазка в этот питомник для мелкой рыбешки будет не слишком утомительной.
— Эй, мистер, вы собираетесь играть или просто так стоите?
Дуайт повернул голову и увидел ангела. Мальчику было никак не больше одиннадцати лет, ну, от силы двенадцать. Необыкновенно милое личико: алебастровая кожа, абсолютно чистая, и ясные голубые глаза — все это в обрамлении рыжих кудряшек. И россыпь веснушек у переносицы и на щеках. Вылитый Том Сойер. На мальчике была ярко-зеленая лыжная парка, синие джинсы (Дуайт отметил, что они не были изодраны) и новенькие ботинки. Он почувствовал какое-то странное волнение, и в мозгу словно что-то щелкнуло.
Что это было? Он снова поглядел на мальчика: джинсы ладно облегали его маленький задик.
Нет, так не годится. Контроль, я должен держать свои эмоции под контролем. Но внутри у него что-то зашевелилось. Он испытывал томление. Наказание. Вот для чего ты здесь. Рыжеватые волосы кудряшками падали на лоб. Красивый мальчик... Нет, он не для твоих целей.
— О, молодой человек, — ответил наконец Дуайт. — Как грубо... Я просто думал о том, какую избрать стратегию.
— Да, но пока вы ее обдумываете, призраки собираются вас убить.
Как мило. Почему все дети не могут быть такими, как он? Такими невинными.
— Собираешься сыграть? Чего ты ждешь?
Дуайт знал, что ему лучше пройти мимо, — мальчик не годился для его целей.
— Нет, не собирался. Я подумал, что, может быть, вам требуется совет. Вот и все.
Потом рассмеялся:
— У вас такой вид, будто вы сами не знаете, чего хотите.
— Да, думаю, эта игра не для меня. — Дуайт отошел от экрана. — Может быть, займусь чем-нибудь посложнее.
Дуайт уже собирался отойти, но мальчик его остановил.
— На вашем месте я попробовал бы сыграть в гонщика на «Гран При». Это самая спокойная игра.
— Мм-мм, — промычал Дуайт, чуть обернувшись, И тут он увидел шлюху, самую настоящую шлюшку, сидевшую за одной из машин для игры в пинболл. Она курила длиннющую сигарету. Ее голова была с одной стороны выбрита, а волосы с другой падали ей на лицо прядями разных оттенков: розового, голубого и желтого. На ней было не менее десяти пар сережек: одни свисали, другие сидели в ухе плотно. О, прекрасное дополнение к зверинцу в его подвале! Он направился к ней.
— Мистер, а может, сыграете?
Дуайт обернулся и увидел рыжеволосого мальчика.
— Может быть, попозже. — Он направился к девушке. Она улыбнулась, сделав шаг ему навстречу.
— Позже набьется много народу. И у вас не будет шанса.
Дуайт снова обернулся, нахмурился. Чего это мальчишка к нему привязался? Ангельское личико светилось улыбкой столь же невинной и ясной, как лицо его собственной дочери.
— Идите, попробуйте.
