Она завтракала с подругой, проехала в одиночестве до вашей квартиры на Риверсайд-драйв, побывала на вечеринке в Челси, вернулась домой – снова одна – и отправилась спать. Утром она прогулялась по Центральному парку, зашла в пару магазинов на Пятой авеню, взяла в квартире свои вещи и отправилась прямиком в аэропорт.
– Значит, вы уверены, что она не встречалась с мужчиной?
– Полностью уверен. У меня в Нью-Йорке есть помощник, и кроме того, мы поставили «жучки» в вашей квартире на Риверсайд. Возможно, на вечеринке она и беседовала с какими-нибудь парнями – точно мы этого знать не можем. Но, полагаю, это вас не очень тревожит.
– Нет, не тревожит. А как насчет телефонных звонков? – Мартель разрешил помощнику Поэка поставить «жучки» на телефон и организовать прослушку мобильника.
– Она звонила матери и подруге по имени Бобби Лоурсон. И это все.
Отличная новость! Если у Черил был роман, то скорее всего, находясь в Нью-Йорке, она позвонила бы любовнику. Но Мартель по-прежнему не был ни в чем уверен.
– Вот мой доклад. – Поэк вручил Мартелю конверт из плотной коричневой бумаги, и тот был приятно поражен эффективностью работы детектива, хотя вслух об этом не сказал. – Вы хотите, чтобы я продолжал?
– Да. По меньшей мере еще неделю.
– В таком случае мне потребуется помощь здесь, в Джексоне. Я не могу в одиночку наблюдать за ней двадцать четыре часа в сутки.
– Действуйте, – сказал Мартель, внимательно глядя на детектива. В компетенции ему явно не откажешь. Полного доверия вид Поэка не вызывал, но в целом он вполне подходил для того, что имел в виду Жан-Люк. – Возможно, у меня для вас есть еще кое-что, – добавил он.
– Вот как?
– У меня в связи с моим бизнесом возникли кое-какие проблемы в Лондоне. Имеется человек, который причиняет мне неприятности, и весьма серьезные. Не знаете ли вы кого-нибудь, кто помог бы мне с ним разобраться?
– Я понимаю, о чем вы говорите, мистер Мартель, – с каменным выражением лица произнес Поэк. – И мой ответ – нет. Такого рода делами я не занимаюсь.
– Вы меня неправильно поняли, – отыгрывая назад, поспешил уточнить Мартель. – Я вовсе не думал о том, чтобы причинить ему какой-то вред.
– Конечно, нет, сэр, – не меняя выражения лица, ответил Поэк.
– Но вы, надеюсь, сможете продолжить наблюдение за моей женой?
– Безусловно, сэр. Буду рад. Вот счет за то, что я уже успел сделать. – В руки Мартеля перекочевал другой конверт – на сей раз белый.
Гонорар оказался крутым, но Поэк проделал отличную работу. Мартель выписал чек.
– Благодарю вас, сэр. – Детектив вышел из «ровера» на холод, будучи не в силах скрыть широкую улыбку.
– Встретимся ровно через неделю на этом месте, – сказал Мартель и нажал на газ.
Поэк посмотрел вслед удаляющемуся «роверу», а затем изучил полученный от Мартеля чек. Он знал, что в Джексон-Холле водятся богачи, но этот парень, похоже, был нагружен баблом выше крыши. Поэк нуждался в деньгах. После развода он так и не смог выбраться из-под завала долгов, образовавшихся за время его несчастливого супружества. Ничего не получалось, несмотря на то, что он вкалывал изо всех сил. Детектив запаздывал с выплатой алиментов, и экс-супруга вела себя в этом отношении как последняя сука. Во время весенних каникул она не разрешила Райну прилететь из Майами, чтобы повидаться с отцом. Поэк любил сына. Он был хорошим мальчишкой, честным и работящим. После окончания школы парень хотел учиться на врача и, судя по его текущим отметкам, вполне мог этого добиться. Это, конечно, потребует денег. Стерва, которая называет себя матерью, окончательно его пока не разорила, но Поэк понятия не имел, сколько еще времени он сможет продержаться на плаву. Мальчишке сейчас четырнадцать – возраст, когда дети особенно впечатлительны. Одному Богу известно, что произойдет, если он потеряет контакт с сыном.
Детектив подумал о просьбе Мартеля. Со времени работы в полиции Денвера Поэк не стрелял в человека и считал, что правильно среагировал на слова Мартеля. За семь лет ему удалось создать надежный бизнес, и он не хотел им рисковать. Всего полгода назад ему пришлось преодолеть весьма сильное искушение. Одна весьма ревнивая супруга, узнав, что творит ее благоверный, предложила Поэку двадцать тысяч долларов, чтобы детектив разобрался с неверным. Хорошенько подумав, Поэк сказал «нет». Двадцать тысяч совсем не те деньги. Но у него не было никаких сомнений в том, что Мартель готов выложить хорошие бабки. Можно было бы расплатиться по закладной, погасить долги по кредитным картам и обеспечить в этом году встречу с Райном. Возможно, он даже смог бы начать копить парню на колледж.
Но кого-то убить? Те двое, которых он застрелил в свою бытность полицейским, были подонками и с радостью прикончили бы его, не опереди он их. Но объект, который предлагал Марсель, мог быть невинным, безвредным человеком. Невинным? Черта с два! Все эти большие бабки – сплошное жульничество. Единственная разница между Мартелем, бродягами, наркоманами или мелкими преступниками, с которыми Поэк имел дело на улицах Денвера, состоит в том, что закон позволяет Мартелю оставаться безнаказанным. Если вы стащите пять сотен баксов в винной лавке, вас упекут за решетку. Если же вы украдете пятьсот миллионов, то окажетесь в Джексон-Холл, на ранчо, которое стоит десять миллионов. Мартелю не нужно собирать крохи, чтобы заплатить по закладной. Скорее всего он сам владеет банком, чтобы выжимать соки из честных работяг вроде Поэка. Если бы Мартелю потребовалось доставить сынка из Флориды, то отпрыск летел бы первым классом. Да что там первый класс! Он направил бы за сыном собственный реактивный самолет. Люди, подобные Мартелю, всегда готовы поиметь таких, как Поэк. Какие еще оправдания нужны?
С крыши хижины сорвалась синешейка и тут же нырнула в заросли полыни. Крошечная яркая точка в унылом ландшафте. Когда Поэк садился в машину, ему в голову пришла неплохая мысль.
Прежде чем сделать первый шаг, детектив выждал сутки. Затем он позвонил в офис Мартеля из расположенного в центре Джексона мотеля. Для этого ему пришлось потратиться на новый сотовый телефон. Чтобы дозвониться до секретаря, он приложил некоторые усилия, однако довольно скоро услышал голос самого Жан-Люка.
– Мартель слушает.
– Добрый день, мистер Мартель. Меня зовут Луиджи. – Поэк изменил голос: он стал глубже, а тон грубее, и детектив надеялся, что сможет ввести в заблуждение человека, для которого английский язык не был родным. Имя Луиджи казалось несколько банальным, но зато оно порождало нужные ассоциации.
– Слушаю?
В голосе Мартеля Поэк уловил нотку интереса.
– Несколько я знаю, у вас в Лондоне возникла проблема, которую надо решить.
– Кто говорит?
– Я же вам сказал. Меня зовут Луиджи. Я вроде как свободный художник.
– Свободный художник в чем?
– Это зависит от того, что вы хотите, мистер Мартель.
– Почему вы решили мне позвонить?
– Как говорится, слухами земля полнится.
– Вы встречались с Реем Поэком?
– Я не знаю никаких Реев Поэков, – ответил Рей Поэк.
За этим последовала тишина. Мартель размышлял, а Поэк не хотел его торопить.
– Я позвоню вам через пять минут, мистер Мартель.
Поэк лежал на кровати в номере мотеля и самодовольно улыбался. Он не сомневался, что Мартель клюнет. Прошло пять минут, и он снова набрал номер. На сей раз детектив решил действовать прямо.
– Ну как? – спросил он. – Решили?
– Возможно, у меня для вас кое-что имеется, – отозвался Мартель. – Не могли бы мы встретиться?
