Тысячи разных религий и культур отпраздновали это событие, как и всегда, не очень заботясь о том, что происходит в других регионах галактики. Уходящее в глубь веков торжество, отмечающее наступление нового цикла жизни – разделенное расстояниями и традициями, – занимало сейчас всех, заставив забыть о заботах и неприятностях.
Однако настроение у Рош было совсем не праздничное.
Она бродила по пустым коридорам «Аны Верейн», позволив своим мыслям свободно парить в пространстве и времени.
Для начала она решила просто познакомиться со своим новым домом. Ей хотелось составить о нем представление, почувствовать характер корабля. Впрочем, рассчитывать на большее она и не могла – систематическое исследование судна заняло бы несколько недель.
Итак, Рош покинула просторный капитанский мостик с его характерным для дато внутренним убранством, выполненным в светло-коричневых тонах, и приглушенным светом, и направилась в тесный, перенаселенный «муравейник», расположенный в самом сердце «Мародера». Она шла медленно, без определенной цели, позволив случаю сыграть главную роль в её экспедиции.
Сначала, чем больше она смотрела, тем больше её охватывало любопытство.
До сих пор ей ещё ни разу не приходилось видеть ничего похожего на «Ану Верейн». «Мародер» представлял собой что-то вроде опытного образца, с огромным количеством новшеств и непонятных Рош приспособлений. Например, повсюду были установлены камеры – слишком много, даже если предположить, что хозяева корабля помешаны на безопасности. Данные обрабатывали сложные информационные сети, которые буквально пронизывали все системы, как внутри, так и снаружи корабля. Что происходило с поступающими сведениями, Рош ещё не знала, но не сомневалась, что все они стекаются в один, определенный, источник. Возможно, если ей удастся понять, что он такое, или обнаружить, где он находится, она сумеет понять, для чего он предназначен. А до тех пор, куда бы она ни шла, каким бы случайным ни представлялось ей направление, Рош постоянно казалось, что за ней кто-то наблюдает.
Кроме того, её озадачили установленные на полу генераторы голографического изображения. Она уже видела около дюжины таких устройств – в самых разных местах, включая капитанский мостик, командный модуль, столовую и капитанский скутер. Впрочем, там же находились и стандартные голоэкраны. Рош практически сразу поняла, что они не являются новейшим дополнением, но никак не могла сообразить, каково их назначение. Блок Дато никогда не страдал любовью к излишествам.
И еще: короткое изучение внутреннего устройства корабля показало наличие дополнительной системы жизнеобеспечения. Причем она предназначалась для поддержания жизни в жидкой среде, не используемой ни одной из Каст галактики. Изучив её состав, Рош подумала о касте Древних – но кто же добровольно согласится до конца своих дней плавать в жидкости?
И последнее, что поразило Рош, – очевидное отсутствие капитанской каюты. До определенной степени её это порадовало, учитывая, что в их маленьком отряде не было строгого иерархического разделения. Они уже выбрали для себя постоянное место для жизни – четыре каюты на офицерской палубе приняли своих новых хозяев. Новому капитану придется обходиться без роскоши, к которой привыкли командиры кораблей.
Впрочем, эту проблему можно решить позже. До тех пор, пока Ящик не заключит сделку со Штабом Разведывательного управления СОИ, спорить, кому выпадет принимать решения по поводу того, куда они отправятся, и что станут делать, бессмысленно. В настоящий момент ситуация находится под контролем Ящика, однако он будет подчиняться Рош ровно столько, сколько его создатели на Троице посчитают нужным; сама же она решила полагаться на Гейда и Кейна в вопросах, выходящих за рамки её компетенции. А Майи может вертеть ими всеми по собственному усмотрению. Вопрос о том, кто возглавит их отряд, скорее вопрос удобства, а не необходимости.
Рош вполне устраивало, что она может бродить по кораблю, пытаясь понять, что же такое они получили. Разумеется, она могла предложить помощь кому-нибудь из своих товарищей, но в ситуации, когда Армада от неё отказалась и теперь ей приходилось самой о себе заботиться, Рош хотелось разобраться в происходящем и найти свое место в новых обстоятельствах. Причем чем скорее, тем лучше – пока у неё ещё есть такая возможность, пока её не заставили принять неприемлемые для неё условия.
– Морган? – ожил один из многочисленных громкоговорителей, установленных на корабле, прервав её размышления.
Ящик перехватил Рош между четвертой и пятой верхними палубами.
– Я здесь, Ящик, – громко ответила она.
Рош могла послать ему мысленный ответ, но она радовалась своей вновь обретенной свободе: простой передатчик заменил физическую связь, которая совсем недавно соединяла её с Ящиком. Порой она ловила себя на том, что теряет равновесие, не в силах приспособиться к отсутствию чемоданчика, к которому так привыкла, или сжимает пальцы, чтобы поудобнее перехватить ручку.
– Есть какие-нибудь новости?
– Переговоры проходят успешно, – ответил Ящик, и Рош уловила в его голосе некоторое удивление.
Пару дней назад она бы не поверила, что Ящик способен на человеческие эмоции. Однако, узнав, что он обладает самосознанием, она начала сомневаться в отсутствии у него чувства юмора.
– Мы предполагаем, что обсуждение будет закончено в течение следующего получаса. Если ты согласишься с его условиями, ты его подпишешь. Мы все считаем, что так будет честно.
Рош надолго задумалась. По условиям сделки команда «Аны Верейн» получит топливо, продовольствие и все необходимое для производства мелкого ремонта в случае возникновения незначительных поломок, полную амнистию и разрешение беспрепятственно исследовать феномен Солнечного вундеркинда. В обмен они немедленно покинут Штаб Разведывательного управления, а также будут сообщать обо всех своих открытиях и полученной информации касательно интересующего всех вопроса. Кроме того, они должны дать слово не вмешиваться ни в какие операции, предпринимаемые Армадой или СОИ.
Ситуация, сложившаяся на мире Сиакка, будет рассмотрена в самом ближайшем времени, Эммерик и Нэва получат временный статус официальных представителей во время переговоров между представителями КТПР и коренным населением планеты. В течение пяти лет оно получит полную автономию, а те из заключенных, кто откажется от помилования и гражданства с правом поселения в пустыне, будут отправлены в другие исправительные колонии.
Что касается засады, организованной дато, их акция останется без последствий при условии, что они передадут «Ану Верейн» в номинальное владение Рош – если она подпишет договор. Прежняя команда «Аны Верейн» уже снята с борта корабля и отправится на ближайшую базу Блока Дато без каких бы то ни было штрафных санкций. Затем инцидент будет исчерпан и быстро забыт – так устроена военная машина Армады.
Последнее огорчало Рош. Сотни людей погибли, чтобы она могла благополучно покинуть борт «Полуночи», – никто из них не получит никакой посмертной награды и не будет признан героем. В официальных документах Армады сказано, что они пострадали в результате несчастного случая, происшедшего в районе Обители на мире Сиакка. Еще одна катастрофа в регионе, славящемся своей ненадежностью. Несмотря на разногласия с проктором Клоузом, Рош считала, что это несправедливо по отношению к нему и его команде.
– Звучит приемлемо, – сказала она наконец. – Хотя, если честно, меня удивляет, что они на все согласились. Кроме того, мне не очень нравится, что придется снова на них работать, пусть и на исключительно выгодных условиях.
– Соглашение представляется мне достаточно логичным, – терпеливо ответил Ящик. – Ты же сама его составила. Если мы выясним, что Кейн и подобные ему существа представляют опасность для Человечества, это будет касаться не только нас. Как бы ты ни злилась на Армаду за то, что она с тобой сделала, твой долг их предупредить, если тебе станет известно что-нибудь важное. – Он помолчал немного, а потом продолжал: – Разумеется, несмотря на то, что мы не оговорили данный пункт в договоре, мы поделимся своим открытием с Блоком Дато и Неприсоединившимися государствами.
Так будет честно.
Рош добралась до пересечения двух коридоров и принялась с сомнением оглядываться по сторонам – не могла решить, куда идти дальше.
– Мне кажется странным, что ты заговорил о справедливости по отношению к Человечеству и
