– Полегче, вы, оба, – не выдержал Гейд, положив руку на плечо Рош. – Так мы ничего не добьемся.
– Я согласна, – вмешалась Майи, сумевшая взять под контроль свои эмоции. – Ври, если хочешь, можешь сопровождать меня в качестве телохранителя. Тебя такой вариант устроит ?
Рош показалось, что Ври начнет с ней спорить, но тот кивнул.
– Разумный компромисс, – сказал он.
– Хорошо. И пусть с нами пойдет Гейд, а Морган останется на скутере.
– Но... – начала Рош.
– Морган, тебе нужно немного передохнуть. Пусть, для разнообразия, кто-нибудь другой рискует своей шкурой.
– Она права, Морган, – с улыбкой согласился Гейд. – Теперь моя очередь быть героем.
Рош знала, что он шутит, но ей все равно стало обидно.
Она не хотела выпускать из рук контроль над ситуацией, потому что не имела права на ошибку. Тот факт, что в Солнечной системе все смешалось, ничего не менял.
Однако в словах Майи был определенный смысл. Рош действительно устала от общения с враждебно настроенными дипломатами и подозрительными представителями сил безопасности. Кроме того, у Ври появлялась прекрасная возможность сохранить лицо, а у Гейда немного размяться. К тому же они с Майи убедились в том, что на станции нет воинов-клонов. Так что, здесь им грозит гораздо меньше опасностей, чем в любых других портах, которые они посещали раньше.
Во всяком случае, так ей тогда казалось. Рош настолько привыкла искать повсюду воинов-клонов, что забыла о склонности обычных людей к предательству. Как только младший консул решила, что команда Рош достаточно далеко углубилась на станцию, она приказала охране открыть огонь – по передовому отряду и даже по «Ане Верейн», вынудив корабль удалиться на безопасное расстояние. Если бы скутер не успел пришвартоваться, в результате чего Ящик получил доступ к внутренним системам станции и сумел задержать охрану, то ситуация и вовсе стала бы безнадежной.
Даже не зная, что ждет их впереди, Рош с большой опаской приступила к этой миссии. Перед отлетом она навестила Кейна.
Он устроился в блистерном отсеке одной из семи гондол «Аны Верейн». Изогнутый иллюминатор давал хороший обзор окружающего пространства. Впрочем, смотреть было не на что.
Разглядеть удавалось лишь перекрещивающиеся кольца Консулата Фатехи, медленно вращающиеся на фоне звезд.
За предыдущие две недели, после событий на станции «Форпост», Ящик множество раз видел Кейна здесь. У Рош появилось ощущение, что он ее избегает.
– Ты скажешь, почему избегаешь меня? – прямо спросила она его.
Сначала Кейн ничего не ответил, его бронзовая кожа впитывала свет далеких звезд.
– Кейн?
– Я думаю.
– О чем?
– О том, что испытывает одинокий человек.
Рош посмотрела на звезды, на окружающую их галактику.
Системы, миры, люди, населяющие вселенную: Высшие и Низшие, Древние и Экзотические, старые и юные – почти тысяча разных каст собралась в Солнечной системе. Она больше не чувствовала себя одинокой. Во всяком случае, не сейчас.
А ведь она даже не принимала в рассмотрение ИИ, живущий в ее теле.
– Почему? – спросила она.
– Я убил одного из своих, – ответил Кейн, поворачиваясь к Рош.
– Но ведь мы с тобой. – Она попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось. – Мне очень жаль. Я не понимала, что тебя это так тревожит.
– И я тоже, – негромко проговорил он.
– Знаешь, весьма возможно, что ты не одинок. – Рош не хотелось уносить его мрачное настроение с собой в Консулат.
Если есть хоть какая-то надежда преодолеть его сдержанность, она должна попытаться – может быть, даже придется включить его в состав отряда вместо Гейда. – Твои собратья не слишком часто вступают в контакт друг с другом. Нам известен только один случай, когда они действовали совместно – на «Форпосте». Может быть, он исключение. Возможно, они убивают друг друга с такой же легкостью, как обычные люди.
Кейн ничего не ответил.
В конце концов Рош оставила его и пошла навестить Альту Ансуриан. Еще одна ошибка. Альта продолжала скорбеть о своем отце и друзьях, погибших вместе со станцией. С тех пор как она попала на борт «Аны Верейн», Альта практически не покидала каюту, которую ей выделила Рош, – даже не вышла выяснить, что происходит, когда «Ана Верейн» подверглась нападению.
– Как ты думаешь, я когда-нибудь вернусь на Васишну? – спросила она.
– Я сделаю все, что в моих силах, – сказала Рош, надеясь, что Альта поверит в ее слова больше, чем она сама, – вэксы жили на другом конце галактики. – Боюсь, что ничего более определенного я обещать не могу.
– Я понимаю.
Но даже если она действительно все понимала, это служило ей слабым утешением. И Рош подумала, что Альта Ансуриан мудра, несмотря на свой юный возраст.
– Ты уверена, что поступаешь правильно? – спросил Ящик у Рош, когда та отдыхала в своей каюте, вспоминая кошмарное бегство из Консулата Фатехи.
– А ты как думаешь ? – Рош задумчиво поскребла в затылке. – Несмотря на последние события, я не люблю убегать.
– Но ты же знаешь, что бегать тебе не придется.
– Да, но у меня возникли неприятные ощущения. И мне они не нравятся.
– Это очевидно. Но спроси у себя, Морган, на кого ты рассердилась больше всего – и почему.
Рош обдумала вопрос Ящика. Рассердилась ли она на Рея Немета за то, что он поручил ей миссию, которую она не может завершить? Или на Ври, заставившего ее заглянуть в лицо неизбежному? А может быть, на Майи за то, что она ранена?
Последнее просто смешно. Прежде всего она должна ненавидеть человека, выстрелившего в девушку. Однако еще более привлекательным объектом ненависти являлась младший консул, та, что отдала приказ открыть огонь.
А еще лейтенант, не впустивший их в казармы Ла Гока во, время посещения предыдущей станции.
И правители трех поселений, не пожелавшие с ней разговаривать.
И диверсанты носке, которые подложили на скутер бомбы и чудом не поубивали всех, кто находился на его борту.
И воин-клон на Катахалин Серэй, вызвавший массовые беспорядки за день до появления Рош.
Наконец, Индердип Дженс и ее неизвестный сподвижник, которые – вместе или отдельно – сделали так, что первое задание «Невидимок» Рош провалила полностью.
Или, например, Совет за то, что он отказался ей помочь, но это уже слишком. С тем же успехом Рош могла ненавидеть СОИ, Крессенда или всю галактику.
Вот только Ящик спросил не про ненависть, не так ли? Он спросил, на кого она рассердилась, и, как только Рош разделила эти два понятия, она сразу же поняла, что знает ответ.
– Я рассердилась на себя, – призналась Рош.
– А почему, Рош?
– Потому что я теряю контроль, Ящик. Я теряю контроль над происходящим. – Она помолчала, и перед ее мысленным взором возникло воспоминание из сна. – Я потерпела неудачу.
– Морган, ты никогда не контролировала ситуацию.
– Но у меня была цель! А это уже что-то. – Она повернулась набок и поджала под себя ноги. – А теперь...
