прилегающей территорией. Взял в банке кредит под терпимый процент, выкупил все вместе с землей и напряг ремонтом отдел капитального строительства своей фирмы. Когда же закрутился их проект, особенно перед последней операцией - ведь теперь наверняка будут деньги вернуть кредит без продажи части квартир - подумал и решил отдать его под семьи своих новых друзей и нескольких особо доверенных руководителей фирмы. Да и от его жилья рядышком. Ремонт дома был уже практически закончен, поэтому, отправляясь в отпуск, Александр Юрьевич отдал все необходимые распоряжения. По ночному городу доехали быстро. Наталья с детьми отправилась домой, а сам Сахно решил лично показать друзьям свой сюрприз. Лена с Геннадием, конечно, обрадовались новой большой квартире, где мало того, что теперь у обоих детей будет по своей комнате, так еще и в соседях на той же лестничной площадке ныне родители братьев с Григорием будут жить. Мать Кононовых, маленькая пятидесятипятилетняя женщина, уже хлопотала в гостиной новой четырехкомнатной квартиры, накрывая стол к приезду детей и внуков. Долго не могла понять, откуда такое счастье вдруг? Ей с мужем и младшему сыну такие хоромы, и старший рядом в пятикомнатной. Отец Кононовых был тоже не очень большого роста. И откуда у них такие высокие дети? Геннадий под метр девяносто, да и Гришка до старшего брата только на несколько сантиметров не дотянул. Не в мать, не в… Э, нет. При виде их отца ни у кого никаких сомнений уже не возникало. Внешнее сходство было, что называется, налицо. Оставив Елену и детей у накрытого стола, поднялись на этаж выше. Квартира Гольдштейна оказалась над Гришиной и была точно такой же. Разве что мебель и отделка оказались другими.
- Ну и на хрена мне четыре комнаты? - Виктор, заглянув на большую кухню, критически разглядывал огромный шкаф с прозрачными дверцами, набитый различной кухонной техникой.
- Ты всегда будешь жить один? - вопросом на вопрос ответил Сахно.
- Не хуже, чем в отеле на Гаити, - присвистнул Гришка, проверяя содержимое бара в комнате рядом, - может, по рюмочке чая?
- Можно, - согласился Сахно, - новоселье как-никак.
- Решили же завтра приступать к работе? - возразил старший брат. - Второй час ночи уже. Там, - он махнул рукой вниз, - Лена, наверное, уже детей укладывает.
- А мы по чуть-чуть.
Выпили действительно немного. Разговор же, как всегда, свернул на животрепещущую тему.
- Что сегодня правит миром?
Вопрос Сахно не заставил Геннадия долго думать.
- Деньги?
- В какой-то мере. Еще?
- Сила? - высказал свое мнение Гришка. - Оружие?
- Может быть. Но я говорю именно о двадцать первом веке.
- Информация? - подал голос Гольдштейн.
- О! И это именно то, к чему мы получили практически неограниченный доступ. Теперь бы правильно распорядиться этим богатством.
- В Ингушетии опять бандиты в ихнего президента стреляли. И что ты, дядя Саша, с этим поделаешь? - Григорий выпил совсем мало, а затем по наводке Сахно обнаружил в большом холодильнике банки с так понравившимся парню соком манго и тянул понемногу уже вторую.
Александр Юрьевич помрачнел, задумался, а потом, как бы размышляя вслух, спросил:
- Если мы сможем отследить денежные потоки… Кто реально финансирует этих сволочей на Кавказе?
- А ведь это вариант! - сразу понял идею Геннадий. - Лишить бандитов денег, и там достаточно быстро все затихнет.
- Не выйдет. Слишком много крутится наличных, поступающих из самой России от так называемой чеченской организованной преступности. Да, все, что приходит из Саудовской Аравии, Америки, той же Турции мы можем попытаться отрезать нашими методами, но вот наличка…
- Сами же учили, что нужен системный подход, - заявил Гришка, - надо искать кому все это выгодно?
- Врагам России, - ответил Гольдштейн. - Кто еще может быть заинтересован в этом бардаке?
- Надо рассматривать ситуацию комплексно, - согласился с обоими Сахно, - итак, исходя из наличной обстановки, власть в стране и в мире принадлежит, в некотором роде, мафии. То есть на самом верху существуют различные влиятельные группировки-кланы, но они все связаны в более-менее единую систему балансом сил-возможностей и вынуждены друг друга как-то учитывать. Соответственно, взаимодействуя и, в том числе, жутко конкурируя. А вот нижестоящую экономику, то бишь опять-таки ту же власть-мафию, они стараются контролировать, потому что всё это пирамида, на которой во многом лежит их собственное могущество. Отсюда что? Столкновение с этой мафией. Не получится. Мы для этого невероятно слабы. Остается как-то натравить их всех друг на друга. А вот это сделать мы вероятно сможем.
- На всех уровнях? - с сомнением поинтересовался Кононов-старший.
- Нет, конечно. Нас слишком мало, чтобы справиться с таким огромным объемом информации. Только на самых верхних. Внизу же без поддержки и направления сверху и, главное, без поступления денег, все само должно постепенно заглохнуть. Неужели ты, Гена, думаешь, что эти чехи просто так, без оплаты за свою грязную и опасную работу, будут устраивать теракты?
- Ты хочешь сказать, дядя Саша, что все основано только на деньгах? - тут же спросил Григорий. - И те же палестинцы в Израиле воюют за свою независимость только из-за бабок?
- Конечно, - рассмеялся Сахно, - каждый доллар, вложенный в любое повышение напряженности на Ближнем востоке, окупается минимум десятикратно за счет роста цены на нефть.
- Получается, что и российская власть тоже заинтересована? Поэтому поддержали турков в том же две тысячи десятом, когда они устроили этот псевдомирный конвой с якобы гуманитарной помощью палестинцам?
- А разве наше правительство чем-то отличается от западных в этом смысле? Политика - это всегда продолжение экономики, точно так же, как война - продолжение политики. Наша власть на самом деле еще хуже - она продает собственную страну.
- Ну, Саша, - не выдержал Гольдштейн, - такие вещи надо обосновывать.
- В общем виде, или достаточно будет отдельных фактов?
Геннадий с некоторым сомнением посмотрел на младшего брата - не рано ли ему такие вещи слушать? - потом опомнился, ведь и так уж до таких секретов допущен, что дальше некуда, и махнул рукой:
- Давай, Александр Юрьевич, факты.
Сахно ненадолго задумался, потом начал рассказывать:
- Несколько лет назад подумывал я вложиться в «Суперджет-сто» корпорации Сухого. Начал собирать информацию и понял, что меня туда просто не пустят. Там, оказывается, все уже давно разобрано зарубежными компаниями. Alenia Aeronautica, Boeing, PowerJet, Messier-Dowty, B/E Aerospace, Autronics (Curtiss Wright), Parker, Hamilton Sundstrand, - названия западных фирм отскакивали от зубов Александра Юрьевича одно за другим. Ясно было, что он хорошо знает, о чем говорит, - и еще черт знает какие, но заметьте - все оттуда. Понятно, что они инвестируют корпорацию Сухого, чтобы снять сливки с тех огромных наработок, что были сделаны еще при Советском Союзе. И все это не просто при попустительстве нашей власти, а при ее лоббировании. Машина до сих пор в серию не пошла. А зачем? Доступ к нашим технологиям уже получен, а кредиты будут возвращены или акциями корпорации, или из бюджета. В две тысячи десятом вроде бы получили заказ из Индонезии на тридцать самолетов, но до сих пор не выполнили почему-то. Может, все-таки еще и полетит, но на большой мировой рынок «Сушку» все равно не пустят. Это что касается ближнемагистрального пассажирского самолета.
С дальнемагистральным ситуация еще веселее. В программе развития гражданской авиации России до две тыщи десятого года имелся пункт о создании дальнего магистрального пассажирского самолета, годы разработки - пятый-пятнадцатый нашего века. Была определена и стоимость разработки - почти одиннадцать с половиной миллиардов рублей, из которых лишь четыре миллиарда бюджетных средств, остальное - за счет самих разработчиков и изготовителей. Задача была определена, и российские
