произносил эти слова, его голос звучал тускло, как неживой. Он не играл и не притворялся. Всё, что он говорил, было правдой, по крайней мере, частью правды.
— Извини, что я затронула эту тему, — сказала Эбби. — К сожалению, мы порой забываем, что подобные трагедии могут иметь отношение к нашим близким или знакомым нам людям.
— Это ты хорошо сказала, — произнёс Крис. — В самую точку.
— Потом, конечно, поползли слухи. В прессе поговаривали, что это был не просто несчастный случай.
— Не сомневаюсь.
— Помнишь, в начале курсов вы проходили психологическое тестирование?
— Смутно.
— Ну вспомни. Проверяли склонность стажёров к агрессии, отношение к партнёрам и к тому, что называется «умением выживать в каменных джунглях».
— Это как раз в духе Калхауна, — сказал Крис.
— Именно, — подтвердила Эбби. — Мне вообще иногда кажется, что эта затея с тестированием принадлежала Калхауну. Большинство слушателей показали себя нормальными хищниками. Но у двоих диагностировали пограничное состояние психики.
— Боже мой, и «Блумфилд Вайс» принял их на работу?
— С распростёртыми объятиями. Один из штатных психологов поднял из-за этого шум, но ему быстро заткнули глотку.
— А ты этих психопатов лично знала?
— Как выяснилось, одного знала. Это был парень по имени Стиви Матцли: через несколько месяцев после увольнения из банка он был осуждён за изнасилование. Если мне не изменяет память, на ваших курсах он не учился, но его взяли в штат примерно в то же время. Говорят, психолог в своей характеристике так прямо о нём и написал: «Социально опасен».
— И его тем не менее взяли?
— Именно! Самое главное, он оказался блестящим агентом по продажам. Можно сказать, «Блумфилд Вайсу» сильно повезло, что этот тип кого-то там изнасиловал уже после того, как уволился.
— Вот ужас-то! Стало быть, ходили слухи, что один из тех, кто находился на яхте, тоже был психопатом?
— Естественно. Когда дело Стиви Матцли выплыло наружу, какие только слухи тогда не ходили! Но слухи так и остались слухами. Как ты знаешь, «Блумфилд Вайс» держит информацию о своих служащих и даже стажёрах в большом секрете. К тому же ты мне только что сказал, что имел место обыкновенный несчастный случай.
Крис сделал вид, что не расслышал её последней реплики.
— Ты знаешь психолога, который проводил эти тесты с нашим потоком? — спросил он.
— Извини, не знаю. Но если тебе интересно, спроси об этом Калхауна. По поводу этих тестов он знает все.
— А где сейчас Калхаун? В отделе кадров?
— Насколько я знаю, год назад его уволили.
— Какая жалость, — усмехнулся Крис. — Как они могли так мерзко поступить с таким очаровательным парнем?
— Особенно после всего того, что он для них сделал, — сказала с улыбкой Эбби.
— Не знаешь, случаем, где бы я мог с ним пересечься?
— По-моему, он всё ещё сидит без работы, — ответила Эбби. — Сразу предупреждаю, что номера его домашнего телефона у меня нет.
— Нет так нет. Если понадобится, я его узнаю. Спасибо тебе за помощь, Эбби.
— Не стоит благодарности, — произнесла Эбби, увидев новую вспышку на табло и поднимая телефонную трубку.
10
Крис сел в лифт и поднялся ещё на два этажа. Когда двери раздвинулись, он оказался в отделанной мрамором приёмной, где всем заправляла молодая ухоженная женщина. Она предложила Крису занять глубокое мягкое кресло, угостила его чаем и сказала, что мистер Эстли примет его в самом непродолжительном времени.
Ждать пришлось довольно долго, но Крис не торопился. Он наблюдал за людьми, которые входили и выходили из офиса, всякий раз демонстрируя свои идентификационные карточки зелёному волчьему глазку, горевшему в панели рядом с дверью.
Крис вспоминал полицейское расследование, учреждённое в связи с гибелью Алекса. Все, кто был на борту яхты, договорились отвечать на вопросы одинаково. Они рассказали полицейским все, как было на самом деле, даже о ссоре между Алексом и Дунканом рассказали, опустили лишь тот факт, что между ними произошла драка. О том, что Алекс якобы сорвался в воду, говорили только Ленка и Дункан. Остальные находились на мостике и, как считалось, самого момента падения за борт не видели. Потом, через две недели после предварительного допроса, их снова вызвали в полицию. На этот раз их допрашивали двое весьма въедливых детективов, которые, казалось, видели в этой истории нечто большее, нежели банальный несчастный случай. Что-то в рассказе находившихся на борту яхты людей вызывало у них подозрение, но что именно, они, похоже, и сами не знали. Один из них спросил у Криса, была ли на борту драка, на что Крис ответил, что если и была, то он, Крис, ничего подобного не видел. Нервы у стажёров были на пределе, но они тем не менее решили придерживаться принятой ими вначале версии. Дункан, правда, расклеился и едва не раскололся, но Эрику и Крису удалось уговорить его хранить молчание.
После второго допроса Йену, Дункану и Крису было предложено задержаться в Нью-Йорке ещё на неделю — на тот случай, если всплывут новые обстоятельства дела. Эта неделя позволила британцам принять участие в похоронах Алекса. Дункан и Ленка находились в чрезвычайно подавленном состоянии духа и винили себя в его смерти. Йен все больше помалкивал и с мрачным видом бродил по комнате. Ленка в течение этой недели пару раз основательно напилась и старалась избегать встреч и разговоров с Дунканом.
Хотя ближайшим другом покойного был Эрик, он не впал в депрессию, а вместе с Крисом пытался поднять дух маленькой компании и успокоить её. Прошла ещё одна неделя, полиция закрыла дело, и британцы, с облегчением переведя дух, отбыли наконец на родину.
— Привет, Крис. Извини, что заставляю тебя ждать, — сказал Эрик, выходя из офиса. — Я надеялся освободиться пораньше. Боюсь, тебе придётся подождать меня ещё минут двадцать.
— А я не могу подождать тебя в твоём кабинете?
— Извини, — сказал Эрик, — но в эти двери может заходить только ограниченное число людей. Абсолютная безопасность — вот лозунг «М & А» в наши дни.
— Понятно, — протянул Крис. — Но у меня дело-то, в общем, минутное. Хочу разыскать Калхауна. Ты не знаешь, случаем, кто мне может в этом помочь?
— Ты о Джордже Калхауне? — уточнил Эрик. — Не волнуйся. Я сведу тебя с человеком, который знает этого типа. — Эрик кивнул ему и скрылся за тонированными дверьми своего кабинета.
Крис увидел в углу приёмной телефон и спросил у красотки, которая угощала его чаем, можно ли ему воспользоваться аппаратом. Когда разрешение было получено, Крис набрал номер фонда «Карпаты». На телефоне сидел Олли.
— Плохие новости, — сразу, даже не поздоровавшись, сказал он.
Сердце у Криса ёкнуло.
— Ну, что там у нас ещё?
— Проявились люди из «Мелвилл кэпитал менеджмент». Они отзывают свои средства.
Крис закрыл глаза. «Мелвилл кэпитал» была небольшой фирмой, расположенной в Принстоне. Она объединяла средства полудюжины частных колледжей, разбросанных по Америке. Всего-навсего они внесли в фонд «Карпаты» три миллиона евро — не так много, если разобраться. Но если эти три миллиона приплюсовать к средствам, которые отзывал из «Карпат» Руди, картина получалась ещё более удручающая, нежели предполагал Крис. Но худшее было впереди — тот факт, что Руди и «Мелвилл» отзывали из фонда средства, мог всполошить других инвесторов и вызвать у них аналогичную реакцию.
