Чем та, что по тебе проходит дрожью.На лбу твоем растут листва и лира,Ты вся, как песнь любви, из нежных слов,Слетевших наподобье лепестковС увядшей розы, чтоб закрыть глазаТому, кто книгу отложил из-заЖелания тебя увидеть.Как Будто каждый ствол заряжен,Но медлит с выстрелом, покуда знакНе дан, и ты вся — слух, и взгляд твой влаженКак у купальщицы в пруду лесном,Оборотившемся ее лицом.
Единорог
Святой поднялся, обронив кускиМолитв, разбившихся о созерцанье:К нему шел вырвавшийся из преданьяБелесый зверь с глазами, как у ланиУкраденной, и полными тоски.В непринужденном равновесье ногМерцала белизна слоновой костиИ белый блеск, скользя по шерсти тек,А на зверином лбу, как на помосте,Сиял, как башня в лунном свете, рогИ с каждым шагом выпрямлялся в росте.Пасть с серовато-розовым пушкомСлегка подсвечивалась белизнойЗубов, обозначавшихся все резче,И ноздри жадно впитывали зной.Но взгляда не задерживали вещи:Он образы метал кругом,Замкнув весь цикл преданий голубой.
Лебедь
Эта мука — проходить трясинойНеизведанного в путах дней —Поступи подобна лебединой.Смерть — конечное непостиженьеОснованья нашей жизни всей —Робкому его же приводненью.Подхватив его, речное лоноПостепенно, нежно и влюбленно,Все теченье снизу уберет,Лебедь же теперь, воссев на ложе,С каждым мигом царственней и строжеИ небрежней тянется вперед.
Испанская танцовщица
Как спичка, чиркнув, через миг-другойВыбрасывает языками пламя,Так, вспыхнув, начинает танец свойОна, в кольцо зажатая толпойИ кружится все ярче и упрямей.И вот — вся пламя с головы до пят.Воспламенившись, волосы горят,И жертвою в рискованной игреОна сжигает платье на костре,В котором изгибаются, как змеи,Трепещущие руки, пламенея.