— Абсолютно! Я уже сунулся в электронный микроскоп, с которым кто-то недавно работал…
— Это был я, — сказал доктор.
— Совершенно иная клеточная структура! Такое подделать невозможно, я гарантирую.
— Вы, видимо, ученый, мистер Вессенберг? — с уважением поинтересовался доктор, одергивая свой замызганный халат.
— Ксенобиолог, — солидно ответил эстонец.
— Помогите нам, Индро Юльевич, — попросил Гумилев. — А вы, доктор, отберите, пожалуйста, самое важное. Самое-самое.
— Вот носители. — Штреллер положил рядом с ноутбуком металлический чемоданчик. — Я думаю, этого достаточно. И я все-таки настоятельно советовал бы вам уничтожить базу. Если это достанется террористам…
— А что, базу так вот запросто можно уничтожить? — осведомился Решетников.
— Я ведь говорил, здесь резервный блок. Идемте.
Доктор подвел их к неприметному с виду пульту, закрытому непрозрачной крышкой. Набрал код на панели, откинул крышку.
— Вот это — система открывания дверей, — показал он.
Решетников и Гумилев переглянулись.
— То есть вы могли открыть двери и выйти? — недоверчиво спросил Андрей.
— Да, разумеется.
— В любое время?
— Господи ты боже мой… — уныло пробормотал доктор Штреллер, быстро пробежался пальцами по клавиатуре, нажал несколько кнопок, сняв с них защитные пластиковые колпачки. Где-то зашипела гидравлика. — Двери открыты.
Штреллер нажал другую кнопку.
— Теперь закрыты. Полагаю, не стоит пока оставлять их открытыми, мало ли что предпримут эти ваши террористы.
— Но почему вы не выбрались?! Столько времени… И несчастный лейтенант, который застрелился…
— Я выполнял инструкцию, — сухо сказал доктор. — Согласно инструкции я не имел права выйти наружу до получения информации. Когда появились вы, инструкция приказала долго жить, потому что стало ясно: база в прежнем ее виде уже не существует. А что до лейтенанта, то он все равно наверху сошел бы с ума, подцепив вирус.
М-да, а доктор-то совсем плох, подумал Гумилев. С одной стороны, сидел здесь, имея возможность в любой момент выйти на поверхность вместе с товарищем, с другой — поверил первым попавшимся людям, что они представляют собой специальную миссию ООН, вручил им секретные данные… Это, конечно, хорошо, было бы куда хуже, начни сумасшедший палить в них из своего дробовика. Как бы то ни было, выход открыт, хотя где-то впереди еще люди Роулинсона. Ладно, это следующий шаг, станем решать проблемы по мере их поступления.
— Спасибо, доктор, — сказал тем временем Решетников, рассматривая пульт. — А что вы говорили насчет уничтожения базы?
— Сейчас я несколько сомневаюсь, есть ли у вас необходимые для этого полномочия… — промямлил Штреллер, запустив пальцы в бороду.
— Мы же не собираемся ее уничтожать, — мягко, словно ребенку, в который раз повторил Гумилев. — Мы просто уточняем.
— Ах да, конечно… Секунду.
Штреллер извлек из кармана халата сложный бороздчатый ключ и вставил в отверстие сбоку пульта. Откинулась еще одна крышка, продемонстрировав небольшое табло с клавиатурой и два маленьких прибора, похожих на дистанционное управление для обычного телевизора.
— Вот. Активируется непосредственно на пульте. Можно уничтожить всю базу, можно — только подземные ярусы или же отдельные сооружения на территории. Управлять этим можно как с пульта, так и с этих маленьких переносных устройств.
— Отлично, — сказал Гумилев, осторожно беря легкий пластиковый приборчик. — А что насчет связи? Здесь есть связь с постройками наверху?
— Здесь есть всё, — с довольной улыбкой произнес доктор, снова что-то нажал и сделал приглашающий жест: — Говорите.
…Полковник Роулинсон, сидевший в башне КДП, едва не подскочил на месте, когда из покрытого пылью динамика на стене прогремел голос Гумилева:
— Полковник, вы меня слышите? Это Гумилев. Повторяю: полковник Роулинсон, вы слышите меня?
Роулинсон поискал микрофон; тот свисал со стены на пружинистом шнуре. Щелкнул кнопкой.
— Роулинсон слушает, tovarishch.
— О, я рад, что вы еще здесь, полковник. Видимо, пытаетесь проникнуть внутрь хранилища и секретных лабораторий?
— Нет, — соврал Роулинсон, хотя именно этим его люди в данный момент и занимались. Совершенно безуспешно. Полковник не смел вернуться к Мастеру с пустыми руками, прекрасно понимая, чем это может для него закончиться.
— Врете, — угадал Гумилев. — Ну да ладно, не в этом дело. Видите ли, полковник, как это частенько бывает в азартных играх — а мы же с вами играем в азартную игру, да?! — ситуация переменилась на прямо противоположную. Вы где сейчас находитесь?
— На башне КДП, — на сей раз Роулинсон сказал правду, ему было интересно, что же затевает русский.
— Чудесно. Стало быть, вы можете видеть из окна два пустых ангара чуть левее. Видите?
— Вижу. — Полковник начал раздражаться. Что он задумал?!
— Хорошо.
Коробки ангаров неожиданно окутались клубами дыма и пыли, оседая внутрь себя. Через миг до башни КДП долетел чудовищный грохот; одно из треснувших стекол вылетело и осыпалось на пол. Полковник присел за столом и прикрыл руками голову. Несколько тревожных секунд он ожидал, что взорвется и КДП, но больше ничего не произошло. Осторожно выглянув из своего укрытия, Роулинсон обнаружил, что оба ангара превратились в груды мусора и обломков. В помещение вбежал капитан Долтри.
— Вы живы, сэр?! — закричал он. — Что это было?!
— Вон отсюда, капитан! — хрипло рявкнул Роулинсон, отряхиваясь.
Капитан тут же исчез так быстро, как и появился.
— Как вам небольшая демонстрация наших новых способностей, полковник? — послышалось из динамика.
В голосе русского сквозило неприкрытое ехидство.
— Что это было, черт побери?! Вы нашли систему уничтожения базы?!
— А вы догадливы, полковник. Да, мы нашли систему. Резервный пульт. Полагаю, даже если вы сейчас активно займетесь деактивацией этой системы, у вас все равно не найдется достаточно времени, чтобы успеть до очередного взрыва. А ведь я и сам пока не знаю, что именно взорву. Может быть, центр инженерной поддержки или еще один ангар. А может быть, электроподстанцию или вертолетную площадку. Или контрольно-диспетчерский пункт, где вы сейчас находитесь.
— Постойте, tovarishch, — сказал Роулинсон, вытирая пот со лба. — Раз уж вы со мной связались, следовательно, не исключаете возможности договориться. Вы, видимо, хотите попросить меня, чтобы я выпустил вас из заточения?
— Нет, полковник, не хочу. Дело в том, что из заточения мы уже выбрались самостоятельно.
Роулинсон злобно скрипнул зубами, а русский продолжал:
— Меня интересует сразу несколько вещей. Во-первых, что с моими людьми и где они находятся? Во- вторых, на каких условиях вы согласитесь выпустить нас с базы? И в-третьих, чего хочет Мастер?
Полковник осознал, что до сих пор стоит в неприличной позе — пригнувшись, с микрофоном в руке.
