подбили, Гирей-ага? - Опять по касательной задело. Не подбили, но что-то сломали. Видишь, они догоняют? Молись. - А где Мекка-то? - Зигунрджалам молись тогда. - Уже молюсь. Все равно, в этих что-то попасть не могу... Но зигунрджалы, все-таки, помогли. Яркая звездочка на глазах становилась все ярче и ярче, вот она приняла продолговатые очертания... Корабль! Василий еще не разобрался в принадлежности корабля, а тот уже открыл огонь. Разумеется, корабль ведь пытался, небось, с ними связаться - но на истребителе не оказалось устройства связи. И теперь с корабля будут палить по всем троим. Но в преследователей неизвестный корабль попал раньше - они взорвались крохотными фейерверками. Василию удалось по рваной дуге проскочить между толстых лучей корабля и подойти к самому борту. Форма уж больно знакомая... Так и есть! Галера! На борту казеным греческим шрифтом стояла надпись: 'Государственная стража Византийской Империи. Пятая центурия.' Полиция, понял Василий. Центы. Центурионы, видимо, догадались, что Василий на них не собирается нападать - из галеры в сторону истребителя медленно поползла стыковочная труба. Но как ею воспользоваться-то? У истребителя не было своей стыковочной трубы. У истребителя был только абордажный стебель. - Пур, сейчас мы их возьмем на абордаж. - Неверных? - Не в этом дело. Мы просто состыковаться не можем. Прийдтся сквозь стену переть. Они там злиться будут, ругаться, но ты на рожон не лезь. Переговоры, понял? Василий плавно обошел стыковочную трубу и прилепился в десятке шагов от ее основания к обшивке галеры. Порядок абордажа был прост - остановиться и передвинуть тумблеры в обратной последовательности: 'открыть' и 'Проникновение - Да'. Сработало с первого раза. Истребитель задрожал, воздух в кабине слегка нагрелся - и вот от задней стенки внутрь галеры, в скафандровый отсек, как догадывался Василий, протянулся узкий проход. Василий, подняв руки, выкатился первым, за ним - Пурдзан. Центурионы, человек пятнадцать, стояли аккуратным полукругом, нацелив им в головы дула своих бластеров. Из полукруга выступил рыжебородый крепыш в красной тунике стратига центурии. Лицо его по цвету почти не отличалось от туники. - Ага, - сказал он весело, поигрывая бластером, - 'призраки', 'призраки'... Хризраки! Дризраки! Хо-хо!.. Конфедераты! Вот вам, сраный Христос, и все призраки! Он сплюнул себе под ноги и добавил спокойно: - Я так и знал. Василий посмотрел ему в глаза. Может, получится?.. - Стратиг, мы - военнослужащие Конфедерации, мы убежали от 'призраков' на их транспортном средстве. Если вы поторопитесь, то, возможно, спасете вашего Протосеваста... - Мы туда и торопимся, 'призрак'. Не волнуйся. Центурионы продолжали держать Василия и Пурдзана на мушке. Внезапно из глубины центрального коридора раздался вопль: - Стратиг! Стратиг!!! В отсек вбежал молодой центурион в расстегнутом кителе. Шлем он держал в руках. - Стратиг! Триера... - Ну? - Стратиг оглянулся на центуриона и снова поглядел на Василия и Пурдзана. - Взорвалась. - Вот. Как только они нас поторопили, я сразу понял, что так и будет. Георгий, - обратился он к молодому центуриону, - тащи колодки, две штуки. И передай там, курс на Новую Тавриду. Давай, беги. Георгий умчался за колодками. Стратиг заглянул зачем-то в дуло своего бластера. Снова перевел взгляд на Василия. Потом - на ход, прорубленный абордажным стеблем истребителя в борту галеры. И опять - на Василия. Лицо центуриона сделалось еще краснее, широкие ноздри трепетали от злобы. - Я два дня назад взял корабль из ремонта. Поняли? Поняли, что вас ждет? Ты, козел, понял? И ты, турецкая рожа!.. Василий понял. Их ждет провинциальная византийская тюряга.
ГЛАВА 4.
В тесной каптерке негр скинул праздничный скомороший костюм и быстро натянул свой форменный черный комбинезон опричного тысяцкого. На круглой каракулевой папахе золотом блестела кокарда - собачья голова. Снаружи уже ждали люди - два опричных десятника, двадцать рядовых стрельцов и давешний сотник. - Готово, пошли, ребята. Опричники, Свят - по правую руку, Усыня - по левую. Стрельцы через пять шагов сзади, в колонну по два, сотник ведет. Строимся на ходу, без команды. Так, - он помолчал, - главное: всех брать живыми и по возможности здоровыми. С толстым поосторожнее, а с худым, у которого борода клочками, вообще... Он - измаилит, ясно? Слов никаких не слушать, брать, вязать, газом в нос, и волокем ко мне. Вперед. Негр гигантскими шагами побежал через праздничную площадь, опричники пиками расталкивали пьяный народ. Стрельцы ровным строем бежали сзади. Около застекленных дверей под вывеской 'Аптека Бар-Кохбы' негр не стал останавливаться, не стал дергать за шнурок - просто вышиб двери одним ударом сапога и вбежал внутрь, выставив перед собой в вытянутых руках газовый пистолет- парализатор. В темном помещении никого не было - только шкафы, стойки, тяжелые гардины и такой же тяжелый сладковато-едкий аптечный запах. - Стрельцы, в позицию! Двое караулят снаружи! Опричникам - искать потайную дверь, - скомандовал негр. - Старые пердуны здесь, все пятеро. Я знаю. Глубоко под аптекой, в круглой пустой комнате, где стояло только пять кресел по углам выложенной на полу пентаграммы, пять старцев продолжали свое заседание. Стратиг Комнин прервал лекцию профессора Цергхи: - Почтеннейший, суть вашего предложения ясна. Но разве нельзя поступить легче и просто предложить 'призракам' службу в войсках Империи и Конфедерации? В свое время римляне нанимали германцев, и те прекрасно обороняли Рим от собственных сородичей. - Ни за что! Третье ухо на зеленой макушке профессора дрожало, словно маленький пропеллер - профессор был очень нервным треухом. - Ни за что, почтеннейший! Чем кончил Рим? Не просто германскими императорами. Рим пал! И еще я напомню вам, как образовалась Османская Империя. Кордовский халифат задумал пойти на Францию, но пожалел своих воинов для этой цели - халиф накупил в Византии турецких рабов, гулямов. Это примерно то, что вы предложили, почтеннейший. Цергхи встал вплотную перед Комнином. - Так вот, гулямы благополучно завоевали Францию, после чего турецкий бей Осман объявил о своей независимости от арабов. А кончилось это исчезновением Кордовского Халифата! Вам ясно, почтеннейшие? Ясно? - Ясно, ясно, - успокоил профессора Кротов, - и спасибо вам за увлекательное выступление. Почтеннейшие, - обратился он к остальным, полагаю, профессор Цергхи здраво обрисовал нам пафос грядущего взаимодействия с 'призраками'... - А я полагаю, что их надо уничтожить. Всех. Поверьте моей интуиции. Это произнес горбун Руперт, произнес так спокойно, что остальные надолго замолчали. Профессор сидел, нервно сплетя длинные пальцы цвета молодого салата. Комнин что-то насупленно пыхтел себе под нос. Кротов пожал плечами - и ничего не сказал. Наконец, со своего кресла поднялся измаилит Ибрагим. Он привычно положил руку на то место, где должна быть рукоять кинжала - но кинжал остался за дверью-диафрагмой. - Почтеннейшие, я буду очень краток. Нам предстоит создать отряд человек сто, не больше. Подготовку Орден берет на себя: военное дело, полевая и теоретическая психология, все такое прочее. Вы согласны, стратиг Комнин? Стратиг закряхтел: - Как вам сказать? В общем, давайте так: я на свой страх и риск сооружу подобный отряд из наших, в Византии. Мне прийдется: византийские воины ни за что не будут сражаться бок о бок с хашами. Но любой техникой и любой информацией мы вас обеспечим. И еще: кто будет командовать вашим отрядом? Тоже измаилит? - Нет, в том-то и дело, - Ибрагим слегка улыбнулся, - я прошу прощения у профессора Цергхи, но мне тоже хочется привести пример из истории. Как Барбаросса поставил Орден Измаилитов на службу своему султанату? Очень просто: нанял за деньги. Командовать нашим отрядом должен человек, абсолютно чуждый споров между Империей и Конфедерацией. Это должен быть представитель Третьего Мира, и работать он должен не из тех или иных политических побуждений, а за деньги. У меня есть список кандидатур... Но свой список Ибрагим огласить не успел: внезапно раздался противный визг зуммера. Кротов поспешно нажал кнопку в подлокотнике кресла - с потолка к его глазам опустился экран монитора. Только взглянув на него, Кротов коротко хохотнул. - Почтеннейшие, один из кандидатов сейчас прямо над нами. Громит мою аптеку.
ГЛАВА 1.
По перламутровым водам Босфора скользили парусники. Когда-то здесь была база боевых кораблей, но сейчас запрещено пользоваться даже моторными лодками. А после переноса правительственных учреждений в Олимполис Константинополь превратился в самый мирный город во Вселенной. Только войдя в офис, Феодосий Комнин сразу же открыл все окна. Сначала он хотел иметь офис с видом на храм Святой Софии, но скоро понял, что лицезрение парусников, набитых богатыми хлыщами и их девками, окупается свежайшим босфорским воздухом. Разумеется, Третий стратиг константинопольского управления Тайной Службы Византийской Империи мог потребовать офис в любой точке Константинополя хоть у Императора в спальне. Просто Филон, штатный философ управления, сказал, что Комнину с его астмой необходим офис именно на набережной чистый воздух и покой будут способствовать более плодотворной работе. Насчет воздуха философ оказался прав. А покой... Какой, к дьяволу, покой, когда кругом такое творится? Хлыщам на парусниках, конечно, все едино хоть 'призраки', хоть Конфедерация, хоть есть Император, хоть нет его. Беда в том, что Императору тоже все едино, лишь бы доченька любимая была, с одной стороны, здорова, а с другой стороны, его не подсидела. У силовых министров заботы такого же уровня - подсидеть друг друга, а
