пусть посадит своих ставленников на троны. Но для нас главное, чтобы от этого ничего не изменилось - ни жизнь цивилизации, ни наша руководящая роль в ней. Итак, я предлагаю объявить врагу так называемый Джихад Трона. Помните, что говорил легендарный султан Фридрих Барбаросса? 'Чтобы сохранить власть, можно пожертвовать троном'. Ведь именно Барбаросса заменил джихад меча на изобретенный им самим 'Джихад Трона' - защиту веры с помощью дипломатии и государственных реформ. И его джихад победил! Итак, что сделал Барбаросса после того, как разгромил Салаха Ад-Дина в сражении при Селевкии? Принял ислам! И только выиграл так же, как и Византия, пустившая на свой трон князя Олега. Цергхи прошелся туда-сюда вдоль белой стены. Его никто не прерывал старцы решили слегка расслабиться, слушая лекцию по истории в исполнении знаменитого ученого. Цергхи вернулся на свое место. Его третье ухо пульсировало все быстрее. - Чем это кончилось? Византия присоединилась к Руси? Мы знаем, что произошло обратное... - Стоп! Внезапно стратиг Комнин вскочил с кресла и замер в странной позе, слегка наклонившись вперед. Потом выпрямился. Ужас на его лице сменился обычным хмурым выражением. - Почтеннейшие. Вам известно, что в мое тело, как и в тела всех стратигов Тайной Службы Империи, вживлен компьютер, постоянно подключенный к сети Службы. Я получил сообщение: только что враги напали на Императорскую Триеру. Помимо командующего шестым звездным флотом Империи и полка гвардейцев, на борту Триеры находились Протосеваст, руководитель Тайной Службы и дочь Императора принцесса Ольга. Учитывая качества нынешнего Императора, я берусь утверждать, что Империя обезглавлена. Все очень серьезно. Старцы согласились: да, все исключительно серьезно.
ГЛАВА 3.
Истребители появились неожиданно, со всех сторон. Спрятаться им было, вроде бы, негде: кругом - открытый космос. Но они появились, как призраки, прямо из космической черноты, будто пузырьки всплыли из болотной жижи. Василий прогуливался в это время по наблюдательной палубе роскошной Императорской Триеры. Видимо, Феодора - крупная шишка: по одному ее слову Василию и Пурдзану выдали византийские дипломатические пропуска и позволили гулять, где вздумается. А ведь она запросто могла взять их в плен - корабль был полон гвардейцев. Корабль этот оказался чем-то вроде 'белого кальяна в кустах' из притчи о Сенмурве-Разбойнике. Разбитую шлюпку починить не удалось, и Пурдзан кое-как наладил галеру. Где-то скрутил провода пальцами, где-то укрепил порванные шланги изолентой - короче, далеко не улетишь. Но далеко они и не собирались. Так, полчаса в стратосфере до базы янычаров. Но стоило выйти в стратосферу, как объявилась эта самая триера. Вспыхнул экран связи, показав угловатую бородатую голову в островерхом шлеме византийского стратига. - Императорская Триера - экипажу галеры 'Феодора'! - высоким тенором заговорила голова. - Немедленно выдвигайте стыковочную трубу! Вы не можете продолжать полет в таком состоянии, мы намерены принять всех вас на борт. Поняли? Отвечайте! Феодоры в рубке не было - а то бы наставить на нее пушку, пусть отвечает. Василию пришлось надеяться на чистоту своего греческого. Содрав с головы феску, он включил передачу: - Гвардейская галера 'Феодора' - Императорской Триере! Позвольте нам следовать самостоятельно. Отсутствие фески не убедило голову - византиец определил принадлежность Василия по красно-голубому кителю. - Янычар? - Голова слегка вскинула брови. - Это ничего не меняет. Переходите к нам на борт. 'Шайтан тебе в задницу!' - подумал Василий и отключил связь. Если пальнуть по ним неожиданно... Свиные уши! Ведь он сам недавно вывел из строя все орудия галеры! Уходить? Не уйдем. Прийдется на таран. Пурдзан поймет - это ради его джихада. И ради государственных интересов Конфедерации. Василий уже начал маневр, когда на его плечо легла легкая рука. Феодора стояла рядом. - Сделайте, как он рекомендует. Это не плен, вам просто предлагается помощь, - сказала она по-русски. Василий ответил по-турецки, постаравшись придать голосу максимально официальный тон: - Это плен, только пленница - вы, ханум. И не пытайтесь затеять драку в рубке, я вырублю вас в два удара. - Верю, верю. Но и вы поверьте. Как бы вы ко мне не относились, но я знаю, что к нашим общим врагам вы относитесь еще хуже. Да, это так, понял Василий. На фоне 'римлян' разница между византийцами и конфедератами, даже разница между безжалостной Феодорой и монахами, которых она убила - любая разница казалась несущественной... БЫЛА несущественной. Снова вспыхнул экран связи - на нем торчала все та же голова. - Я понял ваш маневр, янычар, но я также понял, что вы его решили не завершать. Выдвигайте трубу. Сколько вас там? - Да трое всего, - пожал плечами Василий, - один янычар, я, один сатир из среднего офицерского состава дир-зигунов и один ваш офицер, женщина. Голова забеспокоилась. - С ней все в порядке?.. Ах, да, вижу, она стоит в рубке. Ваше высо... Ваше благородие, мы ждем. С глухим лязгом сомкнулись стыковочные губы. Через трубу прошли два гвардейца и встали в карауле по обе стороны люка. Феодора покинула галеру первой, не взглянув на гвардейцев. Пурдзан ткнул Василия локтем: - Гирей-ага, гяурка-то крутая!.. - М-да. Еще раз они в этом убедились, когда по ее устному указу им выдали дипломатические пропуска - сразу же, без вопросов. И окончательно Василий был сбит с толку, когда на прогулочной палубе его представили Протосевасту Империи Мануилу Рюрику. Маленький суетливый человечек с нервной мимикой чем-то очень понравился Василию - наверное, своей феерической жестикуляцией. Сам Василий никогда не жестикулировал при разговоре, но любил, когда жестикулируют другие. Он доверял жестикулирующим людям: они, как казалось Василию, никогда не врут по-настоящему. Что ж, если это первое после Императора лицо в Империи, значит, не все потеряно, врага можно будет одолеть сообща. Протосеваст как раз заговорил о враге: - Вы трое, наверное, первые существа, которые близко столкнулись с 'призраками' и остались целы. - С призраками? - Ну, эти непонятные солдаты, появляются ниоткуда, исчезают в никуда и тащат с собой, кого попало. Ведь вы их видели? Беспокойные руки Протосеваста метались на фоне неподвижных звезд, висевших за широкими иллюминаторами прогулочной палубы. Нет, решил Василий, рано еще откровенничать, да и чин ему не позволяет самостоятельно вести такие разговоры. - Извините, сударь, но я не буду обсуждать эту тему, пока не доложу обо всем своему командованию. - Понимаю, понимаю, - руки Прототосеваста сникли, - вы - настоящий янычар. Я читал ваше досье. Надеюсь, мы с вами еще обсудим эту тему. Да-да, именно с вами! - Почему бы вам не распросить Феодору? Она тоже... - Фе... Кого? Ах, конечно! Хм... Хорошо. Сейчас Триера следует на Землю, в порт Киев, оттуда вы рейсовым кораблем отправитесь на Махди, прямо в резидентцию Тронье. - Откуда вы знаете... - Да ладно вам! Короче, прошу вас доложиться лично визирю. Дело-то важное! Договорились? Но на Землю Императорская Триера так и не попала. Враги - 'призраки' - появились со всех сторон. Василий сразу понял, что это они: кораблей такой конструкции не было ни ни на вооружении Империи, ни на вооружении Конфедерации. Не могло быть. Корабли имели строго шарообразную ворму и размерами примерно раза в два превосходили византийскую шлюпку. Не Бог весть, какие размеры, но вражеских истребителей было потрясающе много, их рой буквально заслонил звезды. Призраки. Действительно, призраки, подумал Василий: даже корабли их, глухие шары без выступающих частей, казались мертвыми. Оглушительная сирена заполнила своим звуком просторные коридоры Императорской Триеры. Кругом в разные стороны пробегали гвардейцы. Протосеваст сразу куда-то делся, зато рядом появился запыхавшийся Пурдзан. - Гирей-ага, драться надо. В одной руке Пурдзан сжимал кинжал, в другой - бластер. Василий на всякий случай принял стойку боевого ожидания, свой бластер он мог выхватить в любой момент. Внезапно перед Василием возник Протосеваст и сунул ему в руку какой-то предмет. - Держи. - Что? - Вторая палуба, люк 'альфа'. Вот ключ. За дверью - шлюз и моя личная шлюпка. - А вы? - Драться надо. Драться. А тебе - бежать надо, к визирю Тронье. Действуй, янычар. Василий кивнул, сунул ключ в карман кителя. Если бы османский командующий такого уровня предложил ему свою шлюпку, Василий ни за что бы не согласился. Но хоть Протосеваст ему и понравился, своя жизнь казалась куда ценнее. Это с одной стороны. А с другой - опять же, Протосеваст прав. Надо драться. Но как? - Пурдзан, к поручням! Сейчас закрутит. Едва они с Пурдзаном ухватились за поручни, Триера начала боевые маневры. Звезды вперемежку с серыми шарами за иллюминаторами понеслись в сторону, пол ушел из-под ног. Триера окуталась паутиной розовых и голубых лучей. Шары метались вокруг Триеры, не открывая огня. Некоторые из них, попав под лучи, рассыпались огненными фонтанами. По космосу плыли окоченевшие фигурки пилотов-'римлян'. Но шаров было слишком много. Василий видел, как шары, подходя вплотную к Триере, разделяются пополам, раскрываются, словно булочка с котлетой по-арабски. Но вместо котлет 'булочки' выставляли наружу длинные пики с заостренными концами. Василий сразу понял, что это такое: абордажные стебли! Звезды за иллюминаторами исчезли, заслоненные прилепившимися к бортам Триеры истребителями 'римлян'. Послышался треск, едко запахло озоном и гарью. Из стен прогулочной палубы внутрь росли зловещие стебли, каждый диаметром в четыре локтя. Концы стеблей раскрывались, как хищные бутоны, высыпая на палубу солдат в серых туниках. Василий и Пурдзан одновременно открыли огонь. 'Римляне' беззвучно падали, но на месте убитых оказывались новые - и подходили все ближе, прикрываясь от бластерных лучей
