ничего не было ясно. Скелет еще чуть-чуть придвинулся к Капитану и продолжил: - Потому некоторые и говорят, что язык - дом бытия. Это чушь, как вы понимаете. Настоящий дом бытия - вовсе не язык, а желудок большого Ру-Бьек. Итак, язык разнесло в разные стороны, осталась только голубая слизь. Эту слизь Тромп поместил в подземелье и позволил личинке земляной лошади ее пить. Выпив слизи, личинка родила первого керба, которому разрешила купаться в слизи. Вот почему личинка такая умная, а кербы такие сильные. Над озером слизи Тромп выстроил город и назвал его Ермунград, что значит 'Град великий'. Град сей сторожит святыню кербов... - А мы, значится, из той святыни отхлебнули, - подытожил Боцман. - Вот- вот... Внезапно эрлик резко дернулся, пытаясь перехватить руку Капитана, в которой был зажат 'макаров'. Но бандит давно следил за медленным продвижением скелета и успел отпрянуть. Эрлик, поняв, что игра проиграна, вскочил на ноги и ринулся в атаку. Капитан отступил на шаг и, направив ствол пистолета на скелет, нажал на спусковой крючок. Подземелье огласилось раскатами хохота. - Нет, только не это! - заверещал эрлик, пятясь к стене. - Ты не понимаешь!.. Восьмимерная выкидуха! Вас всех завалит! Только не сдвигай пластины! Капитан подумал: 'А что мы теряем?' И сдвинул пластины рукояти. Из дула вырвалось нечто. Оно сверкало тысячами граней. Казалось, конус, начинавшийся дулом и тянувшийся непонятно докуда, моментально заполнился мириадами острейших бритв. Они на миг возникали и вновь исчезали, чтобы появиться в новом месте. Среди этого мельтешения разглядеть было невозможно абсолютно ничего. Капитан приотпустил рукоять. Резные пластины со щелчком и хохотом встали на место, лезвия убрались обратно. Эрлик стоял, как и прежде, скованный цепями. Но двигаться и болтать он перестал. - Бызня... - хмыкнул Боцман. От этого легчайшего движения воздуха обстановка преобразилась. Скелет вместе с цепями рассыпался в мельчайшую пыль. Мало того, в пыль превратилось совершенно все, что попало в радиус действия восьмимерной выкидухи. Когда пыль осела, в стене возник пролом, точнее, аккуратное круглое отверстие диаметром метра полтора. А за отверстием в глубь земли тянулся широкий коридор. - Воля! - завопил Боцман и поскакал к пролому. Но едва он сделал несколько шагов, камни пола под ним пришли в движение... Выкидуха поработала на славу. Капитан опасался, что теперь весь мир превратился в пыль. Придется этой Ру-ру, или как ее, снова блевать. Боцман исчез, на его месте зияла еще одна дыра, из которой бил поток голубоватого света. Оттуда же слышались плеск и крики: - Кэп! Тону! Капитан лег на грязный пол и осторожно, как по льду, стал подползать к провалу. Внизу оказалось обширное светящееся озеро, в котором, хлопая руками по воде, бултыхался Боцман. Внезапно чистый голубой поток пересекла тусклая дрожащая полоса. Лязгнули дверные петли. - Выходь на обед, хо... Бьек! Не прыгай! Там кербы! - Стражник, появившийся в дверях, от удивления выронил факел, однако сразу подобрал. Ребята! Уходят! Сюда! Но было поздно. Несмотря на предосторожности, камни под Капитаном внезапно зашатались и бандит, не успев удержаться, рухнул в озеро. В камере наверху тут же началась суматоха. Кто-то кричал, слышался топот множества ног. Около Капитана просвистело копье и упало в воду. - Поднимайтесь! - звали стражники, - на допрос... - Допрос-купорос, - буркнул Капитан. Вдоволь нахлебавшись воды, он понял, что глубина озера, самое большее, по грудь. Зацепив барахтающегося Боцмана за шкирку, бандит поволок того к видневшемуся невдалеке берегу. Сверху бросили еще несколько копий, но копья прошли мимо и беглецы благополучно выбрались на сухое место рядом с огромной грудой камней. Перенервничавший Боцман тут же сел на дно, привалившись к камням. Над светящейся поверхностью воды торчала только голова... Воды? Голубая слизь, вот как это называется! Капитан брезгливо сплюнул и стал карабкаться на кучу. С высоты нескольких метров пещера не казалась ни огромной, ни величественной. Чуть больше камеры (наверху, было слышно, все еще суетятся стражники), в центре - озеро, которое справедливее было бы назвать лужей. Боцман усмехнулся: если этот самый Тромп, про которого базарил скелет, такой крутой великан, почему он не мог напрудить целое море? Дешевая получилась баечка. Обычная зоновская гонка, объясняющая, отчего у зеков пальцы растут веером, и то интереснее. От озера во все стороны расходились темные ходы. Капитан поискал глазами тоннель, прорытый выкидухой... Нет. Выкидуха, судя по всему, рыла дырки ограниченной глубины. 'Славно, - пришла вдруг в голову неожиданная мысль, - а то провалились бы в Трехмерную Контору, а там ни вздохнуть, ни пернуть!..' Капитан сам удивился своему страху: что еще за 'Трехмерная Контора'? И тут камни задвигались под ногами. Вопль Боцмана исчез на фоне мощного хорового рыка, потом возник снова - совсем рядом. Оглянувшись, Капинан чуть не столкнулся с Боцманом лбами. Тот висел... Капитан испугался не того, что увидел, а, наоборот, того факта, что увиденное не вызвало в нем никаких чувств. Боцман свисал по обеим сторонам огромной вытянутой пасти. Пасть принадлежала голове, похожей то ли на крысиную, то ли на крокодилью. Голова крепилась к шее, а шея - к той самой куче камней... То есть, к телу, которое бандиты по дури приняли за безобидную кучу. От этого же тела поднимались еще две шеи, увенчанные безобразными головами. Тварь стукнула длинным акульим хвостом, подняв тучу светящихся брызг, из двух свободных глоток снова вырвался рык. Капитан стал тихонько тащить из кармана выкидуху. - Оставь свою игрушку для земляных работ, ублюдок, - хором проговорили головы, - на меня это почти не действует. Капитан пихнул выкидуху обратно: - Верю. - Еще бы ты не верил, сын кимора и обезьяны, - проговорила та голова, что торчала слева. Правая голова заметила: - Святость и сила достались двум идиотам... - В одном флаконе, - закончили головы хором. Тело снова зашевелилось, поднявшись на четыре мощные лапы. Челюсти, державшие Боцмана, разжались, бандит плюхнулся рядом с Капитаном, продолжая вопить. Капитан со всей силы хлопнул его ладонью по макушке: - Заткнись, козел!.. - За козла ответишь, - сразу успокоился Боцман. - Вы оба ответите, - рыкнула первая голова, - перед святой Ма-Мин. Пускай святые разбираются друг с другом. Боцман дернулся, порываясь спрыгнуть со спины чудовища, но Капитан его удержал. Осклабился: - Ответим, коли что не так. Поехали. И они поехали. Бесконечные земляные стены уносились назад, к озеру голубой слизи. Капитан молча глядел вперед, ухватившись за какой-то бугор на неровной спине твари. Боцман озирался по сторонам: он никак не мог привыкнуть к тому, что прекрасно видит в темноте. - А кто это? - Вдруг спросил он. - Кто? - Нахмурился Капитан. - Ма-Мэн этот... - Неуч! - Обернулась к Боцману центральная голова, - Ма-Мэн и Ма-Мон сестры. Они убьют нашу мать. - Вашу мать... - Эхом повторил Боцман. - Да, Ма-Мин, святую мать кербов. Мою мать. И всех остальных. Капитан кивнул, попытался устроиться поудобнее... Внезапно его палец уперся во что-то мягкое. Керб затормозил так резко, что бандиты чуть не свалились: - Убери лапы, мартышка! Капитан поспешно поднял руки над головой, Боцман сделал то же самое. 'Ага, - понял Капитан, - вот куда надо тыкать выкидухой.' Керб успокоился и понесся дальше по темному коридору, вытянув вперед шеи и оттопырив хвост. Скоро коридор сделался шире. Навстречу стали попадаться другие кербы. Увидев всадников, они застывали в удивлении, вытягивали шеи, рычали. Капитан надеялся, что сможет понимать их язык, но кербы, видимо, от удивления потеряли возможность выражаться членораздельно. Повороты, развилки, небольшой участок, мощеный желтоватыми каменными плитами, опять земля. Мощеный участок был чем-то усыпан, кажется - полуобглоданными человеческими трупами. Трупы не пахли - потому, наверное, что кругом стоял резкий смрад, больше всего похожий на вонь подгорелого машинного масла. Стены коридора потерялись окончательно: теперь керб нес бандитов через огромную пещеру мимо древних развалин. Когда-то здесь был подземный город, но теперь от домов остались только уродливые фрагменты стен. По кучам щебня, сверкая красными глазами, ползали кербы. Широкая прямая улица оканчивалась единственным уцелевшим строением - огромной аркой, украшенной сверху четверкой каменных кентавров. Стертые лица кентавров оскалились в вечной ярости. Из арки стелился плотный молочно-белый туман. Именно этот туман пах подгорелым маслом. Но теперь почему-то запах тумана не казался Капитану противным. Напротив, так должен пахнуть родимый дом... Впрочем, Капитан родился и вырос на 'малолетке' и имел весьма смутные представления о том, как должен пахнуть этот самый 'родимый дом'. Не исключено, что именно подгорелым машинным маслом. Керб ссадил бандитов возле самой арки и подтолкнул в спины чешуйчатыми лбами: - Вход к голове. - Там - Гудвин, великий и ужасный! - Обрадовался Боцман. Керб не понял шутки: - Кто бы ни был твой Мудвин, его давно раздавило языком Ру-Бьек. Там вас ждет голова святой Матери. Пусть она решает, как с вами поступить. Что до меня, то я бы вас съел. Вперед, гниды! - Это обязательно? - полюбопытствовал Боцман, вглядываясь в туманную завесу. Ответом ему послужил еще один сильный тычок кербовой головы. Капитан, которому хотелось найти хотя бы какую-нибудь определенность, шагнул в туман. В тот же момент спереди раздалось тихое конское ржание. Не сговариваясь, Боцман и Капитан радостно заржали в ответ.
III. КОРИДОРЫ ВЛАСТИ
ГЛАВА 1
Путь в детскую лежал через мастерские и рабочую столовую. Дмитрий понимал, что эта география отнюдь не случайна: рабочие ненавидели как лаборантов, так и жардинеров, а самих рабочих сторожили
