техник-сестрой Алмис. Самки атсанов во всем походили на самцов, кроме размера: размерами они походили скорее на алмастов. Стражница, толстенная громадина, увенчанная пучком жесткой ботвы, плавно присела. Это означало довольную улыбку: Дмитрий, назвав Брюкву по полному имени, показал чудеса учтивости. Кун же, не успевший толком прийти в себя, снова вяло махнул кулаком. - Возьми, - стражница протянула Дмитрию пропуск, одновременно хлопнув тяжелой ладонью Куна по макушке, - а это кто? - Жардинер Кун, бона. - Вы шли вдвоем - и не смогли отбиться от толпы болванов? Ввалились сюда, девочкам пришлось стрелять... - Стражница сделала попытку подпрыгнуть, но была для этого слишком тяжела, и лишь резко дернулась всей тушей. 'Девочки', две стражницы таких же размеров, вооруженные самострелами, тоже одновременно дернулись. - Ни в коем случае, бона. Я, признаться, был сильно удивлен, застав его в столовой. - И что же он там делал, если не шел сюда? Дмитрий наивно пожал плечами: - Пил хренофарию с рабочими, говорил с ними о чем-то. Я прошел к двери, тут все и началось... Ну, ты же меня помнишь, бона, ко мне уже давно никто не лезет. А тут... И жардинер оказался рядом. Я знаешь, что подумал... - Не желаю знать, лаборант. Иди куда шел, а мы с девочками разберемся, какого Ру-Бьека этот жардинер-хердинер... И, коротко буркнув что-то 'девочкам' на своем языке, стражница поволокла Куна в караульную нишу. - Прости, бона... - Чего еще? - Недовольно обернулась стражница. - Слово и дело. Вообще-то, этот жардинер меня ударил. - Серьезно? - Я его тоже серьезно приложил... - Нет, - стражница чуть заметно дернулась, - я спрашиваю, ты серьезно хочешь заявить ябеду? - Да, я хочу заявить официальную ябеду. - Мне? - Почему нет? Тебе. Я имею право? - Но твой статус... - Раб-лаборант. - А он - жардинер. Тебе что, жить надоело? Давай, я его выпущу в столовку, тебя - к нему, и отметель его, как хочешь. Просто прибей. Я потом все на рабочих свалю... Дмитрий покачал головой: - Я желаю официального поединка. - Жаль. Алмис будет по тебе горевать. - Я - рыцарь короны, - хмуро ответил Дмитрий. - Ты дурак. Иди. О времени поединка тебе сообщат за час до начала. - Я знаю правила, бона. - Дмитрий отвесил еще один легкий поклон и пошел к грядкам. Атсанская молодежь торчала стройными рядами в гидропонных ваннах. Те, кто постарше, галдели, почесывая брюшки, совсем как взрослые, а малыши молча пялили бессмысленные круглые глазенки. Пьютер Алмис стоял возле бака с минеральным раствором. Алмис как раз слезала с кадки, радостно размахивая руками. Дмитрий побежал навстречу девушке, широко улыбаясь. Обнял, поцеловал сперва в темечко, потом в лобик, потом в щечку и, не переставая улыбаться, шепнул ей на ухо: - Упроси своих картошек, чтобы отпустили тебя в город на праздники, хорошо? Несмотря на улыбку, голос у Дмитрия был серьезный и даже чуть-чуть зловещий. Алмис сразу все поняла, поэтому улыбнулась еще шире и шепотом ответила: - На всю неделю не отпустят. - На один день. Первый. - Именно первый? - Да, он самый веселый. Дмитрий не стал объяснять Алмис, что поединок могут назначить на вечер первого дня Недели Приплода. До праздника у атсанов идет Неделя Ожидания, сейчас - Третий день Ожидания, никаких поединков. А с вечера первого праздничного дня атсаны начинают беситься, особенно самки: ведь для многих атсанских дам Неделя Приплода станет последней неделей в жизни, и провести ее надо так, чтобы не было мучительно стыдно на том свете. Впрочем, эта неделя вполне могла стать последней и в жизни Дмитрия.
ГЛАВА 2
Общедоступная часть картотеки представляла собой бесконечную кучу полной ерунды, но Дмитрий верил в рациональность атсанов: они не собирают ничего лишнего. Сведения, хранящиеся в открытом доступе, должны казаться ерундой тому, для кого закрыты специальные пути. Но взламывать защиту Дмитрий не торопился, хотя времени уже почти не осталось: четыре дня - и начнутся праздники. Ряды ящиков тянулись во все стороны, заполняя интерфейс пьютера. Перед носом Дмитрия висела в пустоте гладкая берестяная табличка, над которой парило блестящее стило. Взяв стило, Дмитрий написал на табличке: 'Аркона'. Ряды ящиков принялись смещаться в разные стороны, перемешиваясь, словно игральные карты в чьей-то невидимой руке, и вдруг замерли. Возле Дмитрия оказался ящик 'Арканзас- Арктика', но к Арконе в этом ящике имел отношение лишь один мелкий текстовый файл: 'Наиболее престижная работа с точки зрения рядового арконца - техник по борьбе с насекомыми. И не зря: ведь даже самое маленькое арконское насекомое, железнодорожная тютелька, по величине и весу как раз совпадает с паровозом, но, в отличие от последнего, питается вовсе не углем...' Дмитрий не сомневался, что найдет в открытом доступе море информации по арконским насекомым, но его интересовала другая живность. Снова перед глазами замелькали ящики. Дракон, дракон... Ага: 'ДРАКОН себе устроил пир. Ему прекрасную принцессу Вчера крестьяне привели. Дракон откусывал, хрустя, Куски дрожащей нежной плоти, Из бочки элем запивал... С утра гремело в головах, Усы повисли, как мочала, Рога саднили - и дракон, Поднявшись в небо неуклюже, Крылами задевая горы, Хвостом с кустов сбивая пыль, Поплыл куда-то...' И все? Нет, вот еще чуть-чуть: 'ДРАКОН, бар. Расположен в северных предместьях Ермунграда. Возник во времена Тромпа одновременно с Черным Замком и транспортной компанией 'Авторун'. Приличные люди, независимо от своих политических и эстетических предпочтений, в это место стараются не ходить.' Про Тромпа - ни слова, про Черный Замок - нечто невнятное: внутри Замка, если верить картотеке, побывала лишь группа рыцарей короны во главе с Ланцом Банником. Живым вернулся один командир, да и того родные узнали только благодаря мечу. 'Сам же рыцарь Ланц, по свидетельству своих родственников, сделался телом извилист, а умом слаб, за что и подвергся изгнанию в предместья,' - сообщил файл. Что ж, надо добраться до братвы и порасспросить. Илион, небось, в курсе. Про 'Авторун' картотека коротко сообщала, что это компания международных перевозок, специализирующаяся по особо ценным грузам. Интересно, между какими народами курсируют 'ценные грузы'? Дмитрий сразу вспомнил о вагонах платины, отправленных 'Мерлином' в Рунику. Но статьи 'Мерлин' в открытом доступе, разумеется, не существовало. Ладно, и так неплохо. Внезапно Дмитрий почувствовал, что кто-то настойчиво хлопает его по спине. Содрав с головы бутон, он спрыгнул на пол. Перед ним стоял Брюква. - Ты сволочь, - начал Брюква без предисловий, - ты глупая и наглая княжья сволочь! Твоя честь... - Прости, бон Брукс, - ответил Дмитрий, напустив на лицо каменное выражение, - но моя честь... - Удобрение. Испорченное. Заткнись. Пошли. Брюква резко развернулся и засеменил между кадками. Дмитрий за ним еле поспевал. Лаборанты молча сидели на своих местах, но многие из них, сняв бутоны, пялились на Дмитрия. Быстро же расходятся слухи. Зайдя в нишу стражы, Брукс рявкнул на трех жардинеров: - Брысь, гадье! Потом обернулся к Дмитрию: - Садись. Дмитрий присел на краешек табурета. В отличие от остальных помещений подземелья, ниша не была залеплена кафелем. Отштукатуренные стены покрывала сложная роспись - драконы, переплетенные с кербами и еще какими-то тварями, а сверху надо всеми, раскинув мантию, словно крылья, парит рыцарь в длинной белой рубахе, похожей на лаборантскую. В одной руке рыцарь сжимает меч, а вдругой - желтый цветок. - Подвиги Тромпа, - пояснил Брукс, увидев, что Дмитрий разглядывает роспись, - тебе придется совершить нечто сходное. Только противником твоим будет не дракон и не керб, а сраный жардинер. Я-то надеялся... - На что ты надеялся, бон Брукс? - А вот сейчас скажу, чтоб тебе, кретину, обидно стало перед смертью. Ты, вообще, знаешь, кто правит у нас? - У вас? Атсаны... Брукс вскочил со своего табурета и несколько раз высоко подпрыгнул, чуть не задев головой низкий потолок ниши. - Атсаны! - Сокрушенно повторил он, - потсаны! Круассаны! Зассаны! Так вот, обезьяна, здесь правят пестики! Не понял? Дмитрий нахмурился, помотал головой. Брукс сел на место и продолжил спокойно: - Бабы здесь правят, если по-вашему выражаться, по- обезьяньи. А теперь слушай внимательно, я буду говорить тихо. - Он склонился к уху Дмитрия и зашептал, - я хотел все изменить, рыцарь. С твоей помощью. Тебе отсюда никак нельзя, ты же кровь керба пил, так? Дмитрий кивнул, поджав губы. - Значит, - продолжал атсан, - всюду, кроме как здесь, тебя ждет личинка. Ржет, как кобыла, извивается и все мечтает, пока ты при ее дыре кувшинчиком станешь. У тебя, я понимаю, планы там были, ты в Аркону зачем-то шел с толпой ублюдков, кровь керба нес. Где ты ее достал, кстати? Ладно. Забудь. Личинка тебе не по зубам. Все по зубам, только не она. Ты и сам знаешь. - Но ведь я... - Ты теперь - жрутерный корм. Сейчас объясню, почему. Ты думаешь, хлебнул крови, так теперь самым крутым стал? Почти угадал. Почти. Сегодня с утра Кун, твой приятель, ходил инспектировать поливочный резервуар. Оступился случайно - да и бултых туда! Минерального раствора наглотался, пронесет его, бедолагу. Но в растворе том не только соли, да и упал Кун неспроста. Понял? Дмитрий понял. Но не мог поверить: - Кровь? - Она самая. Мало ее там, но ему хватит, как и тебе хватило. Ее много ли надо? В общем, Кун теперь тебе ровня. такой же керб, как и ты. Только ты будешь гол, как та личинка, а он при сбруе и с самострелом. А планы мои и твои - накрылись горшком. Вот так. Дмитрий потер подбородок. Мрачно посмотрел на Брукса. Кивнул: - Спасибо, бон Бруксмелхисторинпикт. Спасибо. Но еще не все потеряно, вообще-то. Знаешь, как я достал кровь керба? - А плевать мне, у кого ты ее купил... - Купил... - презрительно повторил Дмитрий, - все-таки ты дурак, бон Брукс. Но я тебе помогу, как помог себе. - И, положив атсану руку на покатое плечико, Дмитрий сказал с кривой улыбкой, - кровь керба я добыл, убив керба. Как и полагается рыцарю
