Роберт закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Как всегда при создании иллюзии, нельзя было позволить аярну засветиться. Задача была сложной, но все же выполнимой. Роберт заставил себя успокоиться, потом направил из глубин своего существа поток силы. Собрав силу в единый узкий луч, он послал его сквозь аярн вовне. Камень послушно дал Роберту возможность нацелить луч в нужном направлении, а потом развернуть его в полотнище тьмы, которое скрыло оба склона, сходящиеся к роще. Роберт распространял его все дальше и дальше, так далеко, как никогда не считал возможным. Под покровом иллюзии он чувствовал удары сердец своих людей, почти видел их лица в темноте. И вдруг…
— Клянусь богами! — прошептал он. — Там есть малахи!
Роберт распространил свою силу еще дальше, пока кольцо вокруг рощи не сомкнулось. Теперь вражеский лагерь был полностью окружен щитом иллюзии, и любой, кто оттуда посмотрел бы наружу, увидел бы только покрытый вереском склон. Видимость продержится достаточно долго, чтобы воины Роберта успели нанести удар. Оставалось надеяться, что спящий малахи ничего не почувствует.
— Все в порядке, — выдохнул Роберт. — Вперед! Пригнувшись, он побежал вниз по склону к ручью, при помощи остатков колдовской силы стараясь обнаружить часового. Тот оказался совсем рядом; он дремал, сидя у дерева.
Роберт оглянулся на Мику и знаком направил парня туда, где были привязаны лошади. Однако если людей иллюзия могла обмануть, на животных она не действовала. Кони услышали приближение человека и забеспокоились. Топот копыт и звяканье уздечек разбудили часового. Тот вскочил, прежде чем Роберт добрался до него, и успел крикнуть:
— Тревога! — В этот момент кинжал Роберта вонзился ему в грудь и он рухнул на землю, но вред был уже причинен.
— В следующий раз первыми перебьем коней, — проворчал Роберт, сунул пальцы в рот, оглушительно свистнул и тут же уничтожил иллюзию. Его воины с боевым кличем кинулись на врагов. Крики и топот копыт подняли разбойников на ноги, и внезапно в лагере началась беготня, люди хватались за оружие.
Роберт, подняв меч, побежал между деревьями. Он должен найти малахи — и найти быстро. Роща наполнилась звоном стали, криками людей, ржанием коней. Половину костров спешащие скрыться разбойники затоптали, но усилившийся ветер раздувал другую половину и вздымал облака пыли.
Роберт продолжал бежать, разыскивая малахи. Он был уже на краю рощи, там, где начинался обрывистый склон оврага, и собирался повернуть обратно, когда заметил слева какое-то движение. Резкий толчок, который нанесла ему чужая колдовская сила, разрешил все сомнения: человек, бегущий к спрятанным в чаще лошадям, — малахи!
Роберт рванулся следом, скользя на крутизне, вызвав целую лавину катящихся вниз камней. Он ловко приземлился на дно оврага, но человек, которого он преследовал, был уже в седле. Не обращая внимания на ушибы, Роберт вскочил на ноги, бросился к ближайшему коню и поскакал в погоню.
Припав к гриве скакуна, Роберт дал ему шпоры; расстояние между беглецом и преследователем стало сокращаться. Вскоре Роберт поравнялся с другим всадником. Ему пришлось быстро наклониться, чтобы избежать удара мечом в лицо, но он сумел и сам резким взмахом оружия поразить противника. Раздался крик боли, лошадь малахи споткнулась, но удержалась на ногах.
Всадники бок о бок мчались по болотистой равнине, потом снова влетели в лес. Роберту приходилось уворачиваться от сучьев, листья хлестали его по лицу. Однако он не прекращал погони, нанося удары противнику при каждой возможности. Лошади вынесли их снова на открытую равнину и от усталости стали замедлять бег.
Неожиданно они оказались на краю обрыва. Беглец упал с коня и покатился вниз по склону в темноту. Роберт немедленно спешился и ринулся вниз, но к тому моменту, когда он достиг конца склона, противник ждал его, обнажив меч.
— Кто вы? — потребовал ответа Роберт, отразив первый выпад. Он почти инстинктивно прибег к колдовской силе, и мощь его ударов удвоилась.
Его противник отшатнулся, на лице его отразилось изумление.
— Вы, Данлорн? — Однако малахи быстро справился с собой и снова сделал выпад, на этот раз используя собственную колдовскую силу. Его меч загорелся ярким светом, ослепительным в ночной темноте. Малахи сражался с решительностью и ожесточением, но Роберт был слишком сильным противником. Когда мечи со звоном столкнулись, клинок Роберта засиял собственным светом, слепя противника.
Малахи в ярости заслонился рукой, и Роберт воспользовался открывшейся возможностью: его меч вонзился в незащищенный бок противника. Малахи медленно согнулся и рухнул на землю, клинок выпал из его руки. Роберт опустился на колени рядом с раненым.
— Кто вы? — снова спросил он умирающего. — Да признайтесь, черт побери! Кто вы?
В ответ раздался лишь вздох; кровь заклокотала в горле малахи, и скоро все было кончено. Разочарованный, несмотря на победу, Роберт уселся на землю и постарался отдышаться, потом устало поднялся на ноги. Бросив последний взгляд на мертвеца, он покачал головой и двинулся вверх по откосу туда, где остались лошади. Вскочив в седло, он направился к роще Венлей.
Когда он туда добрался, там уже все стихло. Костры снова разожгли, было светло почти как днем. Деверин стаскивал в одно место тела убитых разбойников, Мика занимался ранеными из своего отряда.
— Есть живые пленники? — спросил Роберт, спешиваясь.
— Боюсь, что нет, милорд. Они все сражались до конца, как демоны. — Мика кончил перевязывать руку Аларду Бейну и поднялся на ноги. По выражению его лица Роберт понял, что у парня есть какая-то не слишком приятная новость. — Вы должны кое на что взглянуть.
Мика повел своего господина на другой конец рощи. Там, рядом с полупогасшим костром, лежало тело одного из разбойников. Ужасные раны в груди и животе ясно говорили о том, каков был конец его молодой жизни. Мика опустился на землю рядом с мертвецом и, оглянувшись, чтобы проверить, — нет ли поблизости нет других воинов, — прошептал:
— Мне подумалось, что вы не захотите, чтобы об этом узнали остальные, милорд. Видят боги, я и сам предпочел бы не знать.
Парень протянул руку и отвел в сторону полу куртки, прикрывавшую плечо убитого. Роберт опустился на колени и заметил Знак Дома, ясно различимый в отблесках догорающего костра.
— Клянусь триумом! Это не дело рук малахи! Он же… — Роберт умолк, не находя слов. Ему захотелось зажмуриться, чтобы не видеть печального свидетельства. Потом он медленно склонил голову, глядя на мертвого юношу.
— Вы его узнали?
— Да. Это Петер МакГлашен — Знак Дома совершенно отчетливый.
— Но что он делал…
— Его похитили одним из первых, Мика, а что он делал в этой банде, я не знаю. Остальных ты осмотрел?
— Да. Его я нашел первым, а когда понял, в чем дело, проверил и остальных.
— Ты правильно поступил, что положил его отдельно от прочих. Я договорюсь с Деверином, чтобы он как-нибудь незаметно перевез тело в Данлорн. Я хочу, чтобы МакГлашен должным образом был погребен в часовне. Ему не место среди разбойников, что бы с ним ни случилось.
Роберт поднялся и двинулся прочь, но Мика окликнул господина.
— Вы собираетесь сообщить герцогу?
— Нет, — ответил Роберт, продолжая идти к кострам лагеря.
Роберт, державший в одной руке поднос, сунул свитки под мышку и другой рукой открыл дверь в комнату Финлея. Тот, лежа в постели с разбросанными по одеялу книгами и бумагами, поднял голову и вздохнул.
— Ох, не хочу я снова есть. Клянусь, врач думает, будто я заболел оттого, что долго голодал!
Роберт усмехнулся и поставил поднос на столик рядом с кроватью.
— Ну, меня ты не вини. Я просто выполняю его распоряжение.
— Надо же, мне прислуживает сам хозяин замка! Я польщен! — Финлей сел, опираясь на подушки. — Точнее, был бы польщен, если бы…
— Как я посмотрю, характер у тебя не улучшился, — добродушно протянул Роберт. Сдвинув в сторону часть бумаг, он присел на край кровати. — Выглядишь ты сегодня гораздо лучше. А как себя чувствуешь?
