противника, сумел подкупить высокопоставленного советника Звиде по имени Нолуджу (Медовый человек) и точно знал, что происходит в лагере Звиде. Вскоре Чака понял, что на границах его владений подготавливается вражеское нашествие.
Он снова обратился с просьбой о помощи к Пакатвайо — вождю клана Г'вабе, являвшегося старшим братом клана Зулу. Просьбу передал его посол Нц'озана, сын Мони. Он заявил Пакатвайо, что его господин не нанес Звиде никаких обид, если не считать того случая, когда назвал его «ссохшейся старой шкурой». На что Пакатвайо ответил:
— Пойди и скажи своему королю: «Зачем ты это сделал, зачем употребил оскорбительные слова, говоря о старшем? Если тебе требуется теперь помощь, проси ее у суто (клан, живший в двухстах милях)».
Получив этот мало обнадеживающий ответ, Чака поклялся именем своей сестры Номц'обы и приказал послу сказать вождю, чтобы тот велел вставить клинки в древки.
Зловещее послание, в котором назначались также место и время встречи двух армий, совершенно ошарашило Пакатвайо, и он выразил свои чувства такими словами: «Горе мне, люди, на меня опорожнился ворон, пролетавший мимо!» (зулусская идиома, обозначающая неожиданное несчастье; как говорят у нас, «гром с ясного неба»).
Зная через своего шпиона Нолуджу, что Звиде слишком занят укреплением армии и оплакиванием сыновей, чтобы тотчас же затеять новую военную авантюру, Чака уверенно повел свои силы на южную границу, не опасаясь вмешательства с севера. Битва произошла в середине зимы 1818 года, и Чака благодаря своему блистательному маневрированию легко и быстро одержал победу. Вскоре после начала военных действий воины нк'умало захватили в плен вождя г'вабе. После этого Чака приказал сложить оружие и отпустить всех вражеских воинов.
Разгром так подействовал на Пакатвайо, что с ним случился удар, и ночью он умер в конвульсиях. Чака обвинил его братьев в небрежности, а может быть, и в преступлении и отправил их в изгнание. Королевский же скот, который они рассчитывали унаследовать, конфисковал так же, как и весь гарем.
Покорение и включение в состав зулусского государства клана Г'вабе, притом с минимальным кровопролитием и без уничтожения их имущества, было большим успехом, и Чака счел, что со стороны южной границы, которой стала теперь река Тугела, ему не грозят более никакие неприятности.
Начав с территории в сто квадратных миль, Чака за два с половиной года распространил свое господство более чем на семь тысяч квадратных миль — от Уайт Умфолози на севере до Тугелы на юге и от океана до большого леса Нкандлы — крыши страны зулусов — на западе. Тридцать вождей со своими кланами, включая такие крупные, как Мтетва и Г'вабе, составили военно-политическое объединение, признав Чаку верховным вождем и самодержавным правителем всей страны. Чака стал теперь настоящим королем. Боевая подготовка армии не прекращалась ни на минуту, оружейники и кузнецы не покладая рук мастерили щиты, служившие отличительным знаком полков, и стандартизованные клинки для ассегаев.
Земледелие интенсифицировалось. По всей стране плели из травы мешки для зерна, но зачем — это знал один Чака. В животноводстве широко практиковалась селекция: малорослых бычков подпергали кастрации, лучших же животных отбирали на племя.
Хотя Чака нанес сильный удар колдунам, или прорицателям, необыкновенный успех, которого добился Звиде, околдовав Дингисвайо, невозможно было отрицать. Оккультная «профессия» создала себе такую рекламу, что дела ее пошли необычайно хорошо. И это не могло не повлиять и на самого Чаку. Никогда не полагаясь на случаи и полагая, что Звиде начнет напускать на него колдовство, если только завладеет какой-нибудь частицей его тела, Чака принял все возможные контрмеры. Он считал себя менее уязвимым, чем другие, ибо не вступал (пока еще) в связь ни с одной женщиной из своего гарема и допускал в свою хижину только самых близких друзей. Кроме того, он поручил доверенному знахарю Мг'алаану из клана Пзуза окружить его чарами, противодействующими колдовству. Однако Чака никогда не был сторонником исключительно оборонительной тактики и перенес войну колдунов в стан противника. Он стал регулярно получать через Нолуджу — вероломного советника Звиде — состриженные волосы и ногти вождя ндвандве, травы с порога (амакогамо), обрывки одежды — словом, все то, в чем нуждался зулусский знахарь для своих заклинаний. Затем началась контрбомбардировка.
Чака настолько усовершенствовал разведку, что обо всем, что случалось в стране ндвандве, он ужо через сутки узнавал от гонцов зламини. Зламини были близкими родичами ндвандве, но ненавидели их. Маленькое государство зламини с севера граничило с владениями Чаки и, хотя числилось союзником Звидо, поддерживало усилия, направленные против него.
С того времени как Чака стал вождем маленького клана Зулу, он был так занят, что никак не мог выбрать время для большого умкоси — праздника урожая. Разумеется, и при нем ежегодно отмечали малые умкоси, то есть праздники сбора первых плодов, ибо без этого никому не дозволялось даже отведать продуктов сельского хозяйства.
В 1818 году малый умкоси состоялся, как и обычно, в полнолуние, примерно совпавшее с рождеством. На нем было решено, что в следующее полнолуние состоится празднование большого умкоси. Все торжества зулусов происходили только в эту фазу луны.
Ежегодный праздник сбора первых плодов был связан с сельским хозяйством. Считалось, что урожай всех культур, а следовательно, и богатство нации зависят от состояния короля, потому и сам он и орудие его власти — армия — должны были предварительно подкрепиться специально приготовленными снадобьями, сопровождая их принятие соответствующими обрядами.
По случаю празднества устраивался парад и смотр всей армии, объявлялись новые законы и отменялись старые. На большой умкоси собиралось все взрослое мужское население, все девушки, достигшие зрелости, и все замужние женщины. Малый же умкоси, как видно и из его названия, был делом второстепенным, хотя почти во всем походил на большой. Оба празднества служили поводом для развлечений; зулусы плясали, пели новые песни. В это время не происходило никаких казней.
Замечательной особенностью праздника было то, что в день смотра воинам предоставлялась значительная свобода слова. Любой из них мог безнаказанно задать королю любой вопрос, и король обязан был отвечать всем и каждому. Разрешалось открыто критиковать его поступки, требовать объяснений, подвергать сомнению и опровергать выдвигаемые им доводы[91] .
В новолуние после малого умкоси в королевский крааль Булавайо стали прибывать полки для обработки огородов правителя. Каждый воин принес с собой полную парадную форму, и командиры следили за тем, чтобы к смотру все были одеты с иголочки. Из полковых краалей пригнали большое количество скота. На некотором расстоянии от королевского крааля каждый полк построил себе временный лагерь. Между полками существовало острое соперничество, поэтому во избежание столкновений между ними лагеря располагали далеко друг от друга.
К празднику был создан женский полк Вутвамини, которому тоже был отведен участок земли под лагерь. Доступ мужчин в этот лагерь строго запрещался. Это был самый большой из полков — он насчитывал около трех тысяч человек.
По обе стороны от него разместились два полка кадетов — тоже нововведение Чаки. Они состояли из ребят от шестнадцати до девятнадцати лет, то есть уже зрелых юношей, но еще не достигших призывного возраста.
Щиты их были совершенно черными, в то время как на щитах воинов младших полков — также черных — имелись белые пятнышки. По мере накопления воинами боевого опыта количество белых пятен на щитах возрастало, ветераны же носили чисто белые щиты, иногда с небольшой черной отметиной. Щиты красные или с красными пятнами при Чаке не пользовались популярностью.
За три дня до полнолуния на скотный двор пригнали самого свирепого и сильного быка из всего стада. Воины младшего полка должны были голыми руками поймать его, повалить наземь и задушить. При этом обычно быку удавалось забодать несколько человек, притом одного или двух насмерть. Из жира убитого быка приготовляли снадобье для воинов.
Часть его шла на укрепление сил всей армии, а из остального варили самое сильное «черное» снадобье, которое с той же целью должен был принять сам Чака. Оно состояло из животного и человеческого жира, а также многих растительных компонентов. Считалось, что, выпив его, простой смертный немедленно погибнет.
