Переглянувшись, Бев и Вера виновато посмотрели на меня.
– Объясните же мне наконец! – накинулась я на них.
– Пожалуй, я подожду вас снаружи, – сказал Йен. – Здесь немного душно. Всего хорошего, дамы!
Вера проводила его мечтательным взглядом и вздохнула:
– Какой мужчина! Настоящий джентльмен! А ты, дорогая, не беспокойся из-за всякой ерунды, все само собой утрясется.
– Обсудим это позже, дома, – сурово сказала Бев.
– Да, так будет лучше, – поспешно согласилась с ней Вера. – Порция, ждем тебя в воскресенье к нам на ужин. Тогда обо всем и поговорим.
Я не выдержала и порывисто схватила ее за руку.
– Но объясни хотя бы, все ли у нее в порядке с головой! Она, случайно, не наглоталась наркосодержащих таблеток? Я ее просто не узнаю!
– Дело вовсе не в этом, деточка! – потрепав меня по плечу, сказала Вера. – Поверь мне на слово. До воскресенья.
Мне оставалось только кивнуть.
Бев и Вера неторопливо вышли из участка и, как я видела в окно, уселись в наш старенький красный джип. Мэгс плюхнулась на заднее сиденье, как важная персона, следующая в свою резиденцию. Да, она явно сильно изменилась. Вот только я никак не могла понять, чем вызвана произошедшая с ней метаморфоза.
– Значит, он заправил тебе за ухо локон? – уточнила, слушая мой рассказ, Бьюджи во время нашей совместной утренней прогулки, на которую она вытащила меня ни свет ни заря.
– Послушай, не могла бы ты идти помедленнее? – спросила я, все еще сердясь на нее за то, что она разбудила меня в шесть утра. – Я за тобой не поспеваю!
– Быстрая ходьба полезна для женщин в моем положении, – нравоучительно сказала Бьюджи. – Я ежедневно совершаю продолжительные пешие прогулки. На прошлой неделе прошла почти пять миль.
Я прикусила язык. О Боже! Пять миль! Невероятно!
– И все-таки, убавь шаг, милочка, – сказала я. – До родов еще по крайней мере две недели, тебе нужно беречь силы. Да вообще роды могут и не начаться вовремя, ведь человеку свойственно опаздывать!
Бьюджи ахнула и остановилась.
– Типун тебе на язык! Как ты могла сказать мне такое!
Я поспешила сменить тему:
– Как ты думаешь, это был невинный жест с его стороны? Или же он хотел...
– Поцеловать тебя? – просияв, договорила за меня Бьюджи.
– Вот именно. Может быть, это мне померещилось?
Я пытливо уставилась на нее. Бьюджи пожала плечами.
– Откуда мне знать? Эти англичане такие загадочные люди! Но ручаюсь, что он ктебе неравнодушен. Спит и видит, как бы уложить тебя в постель.
– Прекрати! – воскликнула я, заткнув пальцами уши. – Я не могу сейчас это обсуждать.
– Почему? – удивленно спросила Бьюджи. – Не понимаю, что за дурацкую игру в недотрогу ты затеяла! В тебя влюбился миллионер, а ты строишь из себя девственницу.
– Плевать мне на его миллионы! – замахала я руками. Однако не решилась добавить, что обожаю его приятный низкий голос и ласковый, все понимающий взгляд. – Мне просто нравится его общество.
– Так в чем проблема? – спросила Бьюджи.
– В том, что он живет в Лондоне.
– Разве это мешает тебе закрутить летний роман с английским джентльменом? Пока он ведет себя вполне корректно.
– Однажды я уже легла с ним в одну постель, – напомнила я. – И кончилось это тем, что я расплакалась.
Бьюджи остановилась и наморщила лоб.
– Это действительно неприятно! Однако раз он все еще к тебе не охладел, возьми инициативу в свои руки! – изрекла наконец она. – Что конкретно тебя беспокоит? Признавайся!
Я собралась с духом и выпалила:
– Родовое проклятие. Загадочная напасть. Я называю это «тефлоновая вагина»!
– Это шутка? Или ты всерьез намереваешься отвергнуть известного писателя-миллионера из-за своего дурацкого предрассудка? Да ты просто сбрендила! Выкинь эти глупости из головы, Порция!
– Тебе легко говорить! – огрызнулась я. – От тебя не сбежал еще ни один мужчина! Ты в отличие от меня жила в нормальной, полной семье, а затем вышла замуж. У тебя есть братья. А в нашей семье одни только женщины, к нам мужчины почему-то не прилипают. Вот почему я уверена, что причина всех наших бед в «тефлоновой вагине». Я однажды уже обожглась, привязавшись к Питеру, и не хочу обжечься снова.
– Ничего глупее того, что ты сейчас сказала, я в жизни не слышала, – смерив меня презрительным
