взглядом, произнесла Бьюджи.
Я поддела мыском туфли камушек и в сердцах воскликнула:
– Спасибо тебе за поддержку, подруга!
– Любая правда лучше, чем фальшивая поддержка! – сказала Бьюджи. – Как можно рассуждать о том, в чем ты ни черта не смыслишь! Вот скажи честно, разве ты сделала все, что в твоих силах, чтобы завладеть сердцем Питера? Ты ни разу не пригласила его в наш город, не удосужилась познакомить его со своими родственниками и подругами. Разве не так?
Я тупо уставилась на нее, осмысливая упрек. О чем она говорит? Откуда ей знать, сколько времени и сил я потратила на Питера!
– Мы с ним два года спали в одной постели, – заявила я.
– Ну и что? – не сдавалась Бьюджи. – Этого мало, чтобы всерьез увлечь парня. Тем более что голова у него была занята написанием своего идиотского романа. Кстати, милочка, ты хоть раз говорила ему о своей дурацкой идее, будто бы ты унаследовала от своей мамочки особенность отпугивать ухажеров? Вы с ним обсуждали проблему «тефлоновой вагины»?
– А какое это имеет значение? – спросила я, не понимая, к чему она клонит.
Бьюджи пристально взглянула на меня, молча кивнула и пошла вперед. Я посмотрела на часы и крикнула ей вслед:
– Разве нам еще не пора возвращаться?
– Нет! – не оборачиваясь, бросила она. – До фермы Бэббов еще две мили. А обратно Йен довезет нас на своем автомобиле.
Я догнала ее и схватила за руку.
– Постой! Что ты задумала?
– Я не собираюсь выслушивать твой бред о каких-то выдуманных тобой изъянах, якобы обрекающих тебя на одиночество! – объявила Бьюджи и, высвободив руку, снова затопала своей утиной походкой по дороге. – Можешь продолжать распускать нюни, но только без меня. А я собираюсь проведать господина писателя.
– Как я должен объяснить ваш визит ко мне в столь ранний час? – спросил Йен, садясь за кухонный стол, на который он уже поставил чайник с горячим чаем и блюдо с пончиками. Волосы у него были взъерошены, глаза – усталые и красные от недосыпания, но тем не менее в 6:45 утра, когда незваные гостьи нагрянули к нему, он уже работал, сидя за своим письменным столом у окна.
– Я хочу узнать, каковы ваши намерения в отношении моей подруги Порции, – не задумываясь, огорошила его Бьюджи.
– Прекрати немедленно! – вскричала я, хлопнув ладонью по столу.
Бьюджи невозмутимо откусила кусочек пончика.
– А что особенного? Он уедет отсюда в конце лета. Вам обоим пора либо решиться на что-то, либо прекратить морочить друг другу голову. Вкусные пончики! Откуда они у вас?
Йен ошарашенно сказал:
– Из пекарни Сью Энн.
Бьюджи кивнула, отправила в рот еще кусочек и сказала, блаженно жмурясь:
– Просто объедение! Я лишь теперь их распробовала. – Она выразительно взглянула на меня и добавила: – Подлинный вкус можно познать только с третьего раза. Итак, Йен, я жду ответа на свой вопрос!
Бьюджи пронзила англичанина беспощадным взглядом.
Тот смущенно взглянул на меня и произнес:
– Извините, но я, кажется, не понял вашего вопроса.
– Я спросила, каковы ваши намерения в отношении Порции.
Йен раскрыл рот, закрыл его и растерянно посмотрел на меня. Но я тоже онемела. Бьюджи постучала пальцами по столу и воскликнула:
– Соображайте скорее, сэр! У меня в любой момент могут начаться схватки. И тогда вам придется принимать у меня роды.
Я беспомощно уставилась в потолок. Йен потер пальцами лоб.
– Не обижайтесь на мою подругу, пожалуйста, – промямлила я. – У нее временное помрачение рассудка из-за беременности. Все дело в гормонах... Правда, Бьюджи?
Моя подруга встала из-за стола и со вздохом промолвила:
– Что ж, свою миссию я выполнила, а вы поговорите без меня. Мне же срочно нужно справить малую нужду. Где здесь туалет?
Йен вскочил и вызвался проводить ее.
– Не надо, я сама найду дорогу, – сказала Бьюджи и вышла из кухни, подмигнув мне украдкой.
Йен откинулся на спинку стула и бессильно уронил руки.
Я закрыла пылающее от стыда лицо ладонями. В кухне воцарилась томительная тишина.
– Однажды меня подвергли аресту за то, что я бегала по студенческому городку голой, – наконец глухо сказала я.
