— Тогда оставь их. Ты все еще здесь?
Грег быстро положил бумаги на стол и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
— Почему он работает в воскресенье?
— Не знаю, но мне наплевать. По крайней мере — сейчас. Сейчас я предоставляю тебе право действовать.
Она начала медленно развязывать его галстук.
— Мне всегда хотелось сделать это.
— Правда?
— Да.
— А что еще тебе хотелось сделать с мужчиной?
Все у нее внутри задрожало от страсти.
— Поцеловать его вот так, — сказала Абби.
Он стоял неподвижно, не касаясь ее, только смотрел на нее. Ждал. И это возбуждало ее. То, что он был настолько сильным, настолько сосредоточенным, что мог ждать. Все, что он делал, возбуждало ее. Один взгляд его ярких голубых глаз разжигал в ней огонь. Она приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Только на мгновение, чтобы ощутить тепло его губ. Потом закрыла глаза и поцеловала его по-настоящему, долгим поцелуем, едва касаясь его тела, поцеловала в губы. Это было потрясающе! И он знал, какой эффект оказывает на нее.
Она сама не замечала, что издает звуки, сводящие его с ума. Она слышала только биение своего сердца, чувствовала только вкус его губ. Это было замечательно, но ей хотелось большего. Она медленно спустила его пиджак с плеч, скинула свои туфли и провела обнаженными пальцами ноги по его ноге.
Их губы на секунду расстались, и они оба распахнули глаза. Она начала расстегивать его рубашку.
— Оставь галстук, — хрипло приказал он.
Абби кивнула и, когда рубашка присоединилась к лежащему на полу пиджаку, начала покрывать поцелуями его грудь, лизать соски — она где-то читала, что это возбуждает мужчину. Он застонал — значит, сработало.
— Что?
Взглянув на него, она покраснела, но улыбнулась счастливо:
— Я люблю тебя.
— Хорошо, — не отрывая от нее глаз, он начал снимать ее топик, затем бюстгальтер. Она оказалась по пояс голой.
Она помнила, словно сквозь сон, как он нес ее в спальню, и совсем не помнила, как он снял с нее остатки одежды.
Они занимались любовью медленно, эротично, тщательно исследовали тела друг друга, что совершенно лишило их сил.
Она улыбнулась:
— На тебе все еще галстук.
— Я чувствую себя несколько… боссом. Только Грегу не говори.
Смеясь, она поинтересовалась:
— Почему не говорить Грегу?
— Потому что он так мил, что все всегда всё ему рассказывают. Особенно пожилые леди.
— Я не пожилая леди.
— Пока еще, — пошутил он. — Если мы продолжим в том же духе, нам недолго останется.
— Так вот что нас ждет!.. Но мы не сможем продолжать, если я уеду в Англию, — промурлыкала она.
— А ты хочешь этого?
Она отрицательно покачала головой.
— Это ты хочешь этого, — она серьезно посмотрела на него. — Или?
— Нет.
— Мы ведь не будем встречаться изредка, когда нам удобно?
— Нет.
— Тогда могу я переехать сюда?
Теперь он отрицательно покачал головой.
— Тогда что?
— Я так далеко не планировал. Я не знал, чего хочу, пока не увидел тебя в коридоре больницы. Ты смеялась, я никогда не видел, чтобы ты смеялась. Ты всегда такая спокойная, холодная. Только однажды ты не была такой — когда ударилась головой о притолоку.
— Действительно, — улыбнулась она. — Продолжай.
— И я разозлился, потому что ты улыбалась другому мужчине… Я испугался, что ты можешь делить постель с другим мужчиной. Женщина, которая принадлежит мне, моя женщина. Я понял, что хочу быть единственным мужчиной в твоей жизни. Ты выйдешь за меня замуж? — серьезно спросил он.
Изумленная — так это было неожиданно, — она не могла сказать ни слова.
— Выйти за тебя? — выдавила она.
— Да.
Она испугалась:
— Я не знаю. Ты всегда говорил, что… О, Сэм! — беспомощно воскликнула она. — Я не знаю.
— Из-за того, что ты знаешь, кто я? Какое у меня прошлое?
— Нет, что ты! Но ведь ты сказал, что не любишь меня.
— Я много чего сказал. Я не знаю, люблю ли я, Абби, — честно признался он. — Я действительно не знаю. Я никогда не чувствовал ничего подобного к женщине. Никогда не чувствовал себя таким растерянным, таким беспомощным. Но я не хочу потерять тебя. Я очень боюсь.
Не уверенная в том, что ей следует ответить, она осторожно предложила:
— Может, нам стоит сначала пожить вместе, чтобы посмотреть, что получится?
Он обвел контур ее губ пальцами:
— Нам это не нужно.
— Разве? — изумилась она. — Но жениться так поспешно…
Повернувшись, чтобы смотреть ему прямо в глаза, она заметила, что он выглядит расстроенным.
— Тебе здесь не понравилось? — спросил он.
— Не в этом дело. Конечно, мне здесь понравилось.
— Тогда в чем?
— Я не знаю.
Она действительно не знала. Он погладил ее волосы.
— Я очень хотела, чтобы ты любил меня. Долго-долго. И теперь, когда все идет так хорошо, я не знаю. Я люблю тебя, Сэм, хочу быть с тобой.
Тогда почему же она боится замужества? Потому что не целиком открылась ему. Какая-то часть оставалась закрытой. Ведь она любила его. Она не знала его достаточно хорошо, но любила. Закрыв глаза, она попыталась представить их будущее, ее жизнь с ним. И ведь он не настаивал, не давил на нее. Просто ждал, гладил ее волосы. И шаг, который он хотел сделать, значил больше, чем все шаги, которые она могла сделать. С его опытом недоверия и измены… Если он думает, что у них все получится, если он готов верить, почему бы ей не сделать то же самое?
Если она скажет «нет», это будет изменой их чувствам, разве не так? Изменой его доверию к ней. Она хотела остаться с ним, не могла представить свою жизнь без него.
— Да, — сказала она.
Он взглянул ей в глаза:
— Ты уверена?
— Да, — сказала она тверже. — Я люблю тебя.
— Спасибо.
