— Яйца.
Он снова улыбнулся.
— Тогда будем питаться яйцами. Может, омлет? Жена Жерара говорила, что я любил готовить, что у меня получался отменный омлет. Это правда?
— Да. — Она чувствовала, как отрывисто звучит ее голос, и постаралась расслабиться. Вдохнув глубже, чтобы успокоиться, она повернулась к нему лицом: — Похоже, ты уже смирился с тем, что потерял память.
Гладя сына, Себастьен дотронулся до его кулачка.
— Мне тоже так казалось, но только до тех пор, пока я не выяснил, что бросил не только жену, но и сына. Мне кажется, что если смирюсь, то память никогда не вернется ко мне. Я уже начал надеяться, что так и будет… Я так устал от этих приключений. Оттого, что у меня нет цели в жизни. Устал от собственной злости.
Глядя на нее, он слабо улыбнулся.
— Я подумывал о том, чтобы купить лодочную станцию в Пор-Вандре, открыть художественную галерею в Коллиуре. Что ты об этом думаешь?
— Прекрасная мысль, — беспомощно произнесла она. — И ты будешь жить там? В Коллиуре?
— Возможно. С ним все в порядке? — встревожено спросил он, поскольку ребенок вдруг беспокойно зашевелился.
— Гмм, — промямлила Джеллис, и они вместе посмотрели на сына. — Он просто хочет, чтобы на него обратили внимание.
Джеллис взяла ребенка, плотнее обернула шалью, посадила к себе на колено и принялась что-то нашептывать ему.
— Может, ты отдохнешь с полчасика? — спросил Себастьен и принялся разыскивать все необходимое для приготовления омлета.
— Со мной все в порядке, — поспешно ответила она. — Я просто посижу и посмотрю. — Ей было приятно смотреть, как он проворно все готовит. «Этими руками он касался меня…»
— Ты нашла записку? — тихо спросил он.
— О да. — Она вынула ее из кармана и передала ему. И не сводила с него глаз, пока он читал ее. Чтение не заняло у него много времени.
Себастьен мрачно сложил записку и вернул ее Джеллис.
— Он мой, не так ли? — спросил он, начав сбивать яйца.
— Кто?
— Ребенок. Он мой!
Глава восьмая
Потрясенная, Джеллис лишь мрачно и тупо смотрела на него.
— Он мой? — спокойно и настойчиво повторил Себастьен.
— Ну, конечно же, твой! А чей же еще?
— Может, Дэвида?
— Дэвида? — бессмысленно переспросила она.
— Да. — Он поставил взбитые яйца в холодильник, налил масла на сковородку и поставил ее на плиту.
На лбу Джеллис появились морщинки.
— Дэвида? — в замешательстве повторила она.
— Да. Ты ведь знаешь человека по имени Дэвид, не так ли?
— Да, но я не понимаю, почему… В самом деле, почему ты думаешь… То есть… Кто тебе рассказал про него?
— Натали. — Он достал из холодильника приготовленную смесь и вылил ее на сковородку.
— Когда? — спросила Джеллис. — Когда она сказала тебе?
— Когда я видел ее в Провансе.
— И что же она тебе рассказала? И откуда вообще она об этом узнала?
— Понятия не имею. Так кто же он?
— Его уже нет, — пробормотала Джеллис, не переставая тревожиться о том, что имеет в виду Себастьен.
Осторожно сняв сковородку с плиты, Себастьен обернулся и уставился на Джеллис.
— Нет?
— Он давно умер. За пять лет до того, как я встретила тебя. И ты даже не можешь думать, что…
На этот раз нахмурился он.
— За пять лет до того, как ты встретила меня?
— Да. Мы были обручены. Но когда он играл в регби, у него случился сердечный приступ.
— Сердечный приступ? А сколько ему было лет?
— Двадцать пять. У него был неизлечимый порок сердца, и однажды, во время игры в регби, он умер.
— Боже мой! — потрясенно воскликнул Себастьен. — А ты любила его?
— Да, — просто ответила она. — Но не так, как тебя…
— Понимаю.
— Правда? И что же ты понимаешь?
Он мрачно улыбнулся.
— Не знаю. Я подумал, что, может, из-за этого я уехал… из-за того, что решил… Натали сказала… — Он протяжно вздохнул и повернулся к плите. — Она сказала, — задумчиво продолжал он все с тем же угрюмым лицом, — что ей было понятно, почему я бросил тебя. А когда я спросил, почему, она сказала: «Из-за Дэвида». Сказала, что ты одновременно встречаешься с нами обоими. Что ты поехала в Англию не для того, чтобы повидаться с родителями, а для того, чтобы встретиться с Дэвидом.
— Но откуда она узнала про него? — беспомощно спросила Джеллис.
— Не знаю.
— Я не могла видеть Дэвида, потому что его нет в живых. Но если ты слышал от кого-нибудь его имя… — она нахмурилась, — то должен был спросить меня. Все это бессмыслица, Себастьен.
— Да, — согласился он.
— Так, значит, из-за этого ты приехал? Чтобы все выяснить?
— Нет.
— Нет? Но ведь ты только что обвинил меня в том, что у меня была… любовная связь? Только что обвинил меня в… обмане?
— Нет! Нет, Джеллис! — повторил он и поглядел на нее через плечо. — Мне просто надо было спросить.
— Спросить? — гулко отозвалась она и встала на ноги. — Неужели ты и вправду думал, что я попыталась бы навязать тебе чужого ребенка?
— Не знаю, — понуро отозвался он. — Ведь я же не знаю, что ты за человек.
Джеллис гневно и озадаченно поглядела на него и покачала головой.
— Это верно, — тяжело согласилась она.
— Я не знал, что мы были женаты, не знал, что у меня есть сын, когда Натали мне рассказала про Дэвида. Но теперь я знаю, и мне надо знать — все знать. Иначе…
— Что-нибудь еще может вылезти на свет Божий?
— Да.
Но Джеллис больше ничего не знала. Она глубоко вздохнула и, опустив глаза, заметила, что маленький Себастьен заснул. Она осторожно перенесла его в гостиную и уложила в коляску. «Если бы
