– Приподнимите… так! Отлично! Ланцет!..
Кончеро, стоявший у дверей, схватился за голову: «Что доктор нашел там отличного, если человек прострелен насквозь?» Силач ничего не мог поделать с собой; губы его дергались, он безмолвно плакал.
– Одна надежда на врачей, – прошептал Мануэль. – Хоть бы благополучно прошла операция!
Через несколько минут все услышали, как звякнуло что-то в тазу. Это хирург бросил извлеченную пулю.
– Тампоны… так! Перевязывайте.
Первым из соседней каюты вышел Энгер.
Он снял с лица маску, марлевую повязку и, подойдя к раковине, стал мыть руки.
– Он выживет? – спросил Мануэль.
– Ему нужен полнейший покой, – уклончиво ответил профессор. – Остается опасность внутреннего кровоизлияния.
– А сказать хотя бы несколько слов ему можно?
– Лучше бы его не тревожить.
– Но нам надо…
– Он ожил, открыл глаза… шевелит губами! – закричал обрадованный Кончеро.
Мануэль с Энгером поспешили к раненому. Реаль лежал с открытыми глазами.
– Включите передатчик, – слабым голосом попросил он.
– Включен давно, – сообщил Мануэль.
– Прошу много не говорить… только самое необходимое, – предупредил Энгер. – А лучше бы молчать и не шевелиться.
– Мне нельзя болеть, – тихо проговорил Хосе. – Я должен закончить… пароль и шифр известны только мне. Дайте возможность продержаться несколько минут.
Энгер, неодобрительно покачав головой, взглянул на Мануэля. Тот понял, что риск большой, но иного выхода не было.
– Да, – сказал он, – придется выполнить желание Хосе, хотя это и вредно.
Энгер, нахмурясь, покопался в аптечке и, вытащив коробку с ампулами, передал ее Стоману. Хирург, наполнив шприц прозрачной жидкостью, подошел к раненому и сделал подкожное впрыскивание.
Лицо Реаля стало розовым. У Мануэля отлегло от сердца, хотя он и понимал, что минутное возбуждение может дорого обойтись раненому.
– Нужно… связаться с нашими, – заговорил Реаль. – Они ждут условленного сигнала… на коротких волнах.
Мануэль растерялся:
– Но как мы это сделаем? Фернандес утонул, у нас нет другого радиста.
– Радист найдется, – перебил его Наварро. – Я знаком с передатчиком этого типа, могу попробовать.
– Хорошо, Рамон, вызывай. Волну я скажу, пригнись, пожалуйста, – попросил Хосе.
Летчик пригнулся, Реаль на ухо шепнул ему длину волны. Наварро кивнул головой и поспешил к передатчику.
Паоло стал помогать ему. Найдя переносный микрофон, он протянул шнур к изголовью Реаля и подключил его.
Дробно застучал ключ передатчика. Вскоре Наварро обрадованно сообщил:
– Они нас слышат.
Из репродуктора вначале доносилось ровное гудение, затем мужской голос внятно произнес:
– Кто вызывает? Интересно, сколько будет дважды два? Этакая детская задачка!
В углу Кончеро прошептал:
– Дважды два – четыре.
– Иногда восемнадцать! – сказал в микрофон Реаль, и глаза его заблестели.
– Четный? – радостно воскликнул голос в репродукторе. – Мы все беспокоились…
– У меня мало времени, – перебил Реаль. – Сообщаю: мы отправились за пески. Понятно?
– Да, да. Говорите!
– Известный вам толстяк пожертвовал большое корыто. Нас много, мы нуждаемся в одежде и еще кое в чем…
Реаль, видимо, от головокружения и боли, скривился. Энгер двинулся к нему, но он остановил его жестом и продолжал:
– Поторопитесь связаться с нами, согласно договоренности.
