Облако пыли зависло недалеко от их лагеря. Рев неожиданно закончился и стал, виден силуэт человека, восседавшего на железной повозке. Кайрат вспомнил, что слышал от шамана, дескать, в городе существуют самодвижущиеся тележки — шаламгай, управляемые с помощью магии. То, что сейчас перед ним была одна из них, ягычи не сомневался. Кайрат взглянул на Урнура и понял, что виду столь диковиной повозки тот не удивлен.
Между тем кочевник слез с шаламгая, подбежал к хану и припал на левую ногу.
— Хан, — проговорил он.
Урнур взглянул на гонца. Его он видел в городе. Кешикет служил при хане Улукбеке. Первой мыслю было, что с отцом что-то случилось. В голове Урнура, проскочила мысль, что тот ушел на Небеса, отчего и нагрелась вдруг прозрачная пластина на его доспехе, но гонец все развеял:
— Хан, — повторил он. — Ваш отец хан Улукбек, требует, чтобы вы с вашим братом прекратили это не нужное кровопролитие, в котором гибнут лучшие войны ханства Ченгизи.
Урнур взглянул на воина. Потом перевел взгляд на поле боя.
— Если я остановлю. Прикажу отступить. Мой брат Мэнэр бросится в погоню и перебьет тех, кто остался в живых…
— Еще один гонец в это же время прибыл к хану Мэнэру.
— Да но если он отдаст приказ, то тогда мои люди начнут преследовать его, — проговорил хан Урнур.
Правитель вдруг задумался. Подозвал к себе Кайрата. Он хотел было приказать тому, чтобы тот скакал к хану Мэнэру, но тут взгляд его упал на поле битвы. Воины его брата стали отступать. Первой мыслю было послать минганов их преследовать, вспомнив, как нагрелась пластина и, взглянув на гонца, посланного отцом, приказал отступить.
Кайрат-бек стоял недалеко от шатра хана Урнура, и провожал взглядом удаляющийся отряд Мэнэра с его верными джабгу. К нему подошел Чойжи, приветствовал ягычи и пожелал тому многих лет. Кайрат ответил тому той же любезностью.
— Что произошло? — спросил он. — Казалось, воины хана Мэнэру вот-вот разобьют нас, еще чуть- чуть и мы бы дрогнули, побежали, но неожиданно враг стал отступать. Словно не они владели преимуществом, а мы. Развернули коней и понеслись к своей ставке, мы уже собирались преследовать, но ягычи Язим приказал возвращаться. Для нас бившихся насмерть это стало неожиданностью, но мы побоялись ослушаться. Почему прекратилась битва?
— Прибыли гонцы от Великого хана. Отец Урнура и Мэнэра требует, чтобы те в скорости прибыли в Джучистан, — молвил ягычи, — и туда же должен прийти затем хан Улзий.
Чойжи понимающе кивнул. Кайрату нравился этот молодой воин. Он был из его племени, и чуть старше брата ягычи — Арвая. Батыр хорошо держался в седле, превосходно владел каражаду и карахомом. Способен был, а Кайрат лично присутствовал в тот момент, когда он на охоте убивал бурундука, выстрелом из той же каражаду, прямо в глаз. Как говорил Сумум-бек: смышленый малый. К тому же у Чойжи был необычный дар. Он быстро овладевал новыми умениями.
— Что за зверь такой? — Проговорил вдруг молодой батыр, указывая рукой на шаламгай. — Я раньше ничего подобного никогда не видел.
— Это не зверь, — проговорил Кайрат. — Механизм, способный перемещать людей, как скажем лошадь на дальние расстояния, но делать это довольно быстро. Это мне шаман рассказывал, пояснил ягычи, — пойдем ближе, посмотрим.
Они направились к шаламгаю. Не дойдя пары шагов, остановились. Причиной стал взгляд гонца Великого хана. Казалось, что оба воина, сделав, по крайней мере, еще шаг войдут на священную территорию. За нарушение, которой им грозит — смерть. О чем свидетельствовал неоднозначная реакция посла. Тот потянулся к палашу, что весел у него на поясе.
— Я ягычи хана Урнура, — проговорил Кайрат. — Это мой воин, мы хотели бы взглянуть.
— Нельзя, — прорычал гонец, доставая палаш из ножен.
Кайрату достаточно было одного слова, чтобы воины хана Урнура скрутили бы тому руки, а затем оттащили бы его в сторону. Тогда ягычи и Чойжи спокойно бы смогли осмотреть агрегат и даже получили бы возможность прикоснуться. Вот только сейчас перед ним был не гонец хана Мэнэра, и не посланец хана Улзий, а все-таки человек правителя Улукбека. Гневить правителя Ченгизи было не в интересах Урнура. Кайрат уже хотел оттащить Чойжи в сторону, но тот взгляда от непонятного механизма.
— Пойдем Чойжи, — попытался увести того ягычи.
— Я могу, и отсюда насладится дивным зверем, — проговорил батыр, не обращая внимания на тысячника.
— Это не зверь, — проворчал гонец, поняв, что от любопытного воина ему не отделаться, — а механизм созданный мудрецами. На нем можно перемещаться на местности куда быстрее, чем на лошади. В его теле заключены души коней наших предков.
— И сколько? — полюбопытствовал Чойжи, понимая, что у него появился хоть какой-то шанс найти общий язык
— Пять.
Кайрат улыбнулся. Он заметил, что батыра не интересовало, как тех удалось загнать внутрь этой железной повозки с двумя колесами. Удивительно, поразился ягычи, как такая странная конструкция держала равновесие, не опрокидываясь на бок.
— А как он работает? — не унимался между тем Чойжи.
Гонец замялся, казалось, что он и сам не знал ответа на этот вопрос. Принцип действия всех механизмов, что были созданы мудрецами на протяжении всего времени, с тех самых пор, как в этой местности оказался улус Джучи, хранился в секрете. И этой тайной владели только шаманы. Между тем гонец взглянул сначала на Кайрата, а потом на Чойжи, собрался было уже ответить батыру. Да вот только ягычи не суждено было услышать его ответ. Подбежал охранник хана.
— Ягычи! — Произнес он, кланяясь, — Хан требует тебя к себе.
Кайрат-бек вынужден был оставить Чойжи. Почти бегом, чтобы не гневить хана Урнура он добрался до шатра. У входа остановился, отдышался, поправил мундир и вошел внутрь.
— Хан? — проговорил ягычи, подходя к повелителю и опускаясь на колено.
— Небеса хотят, чтобы ты отправился со мной в Джучистан, — проговорил правитель улуса.
Кайрат невольно улыбнулся. Он заметил, что его реакция на слова хана не осталась незамеченной. Урнур встал, подошел к ягычи и дотронулся до плеча.
— Я не знаю, что хотят предки, — проговорил он, — но я бы наделся, что ты не изменишь мне, мой верный ягычи. Готовься к поездке в столицу планеты и возьми с собой самых преданных людей. Дорога будет долгой, а у нас нет механизмов, способных преодолевать расстояния так же быстро, как шаламгай гонца великого хана. А теперь ступай.
Кайрат вышел из шатра, не зная, что и думать. Он никогда и не мечтал оказаться в столице — славном городе Джучистане. Лишь только во сне ему иногда снилось, что въезжает он в городские ворота на белом коне в окружение доблестных минганов. Ягычи взглянул на Чойжи, тот все еще беседовал с гонцом. Вот только теперь батыру удалось приблизиться к шаламгаю ближе. Казалось чуть-чуть и воин Великого хана, дозволит Чойжи коснуться механизма рукой. Вот только этого не произошло. Увидев, вышедшего из шатра ягычи, батыр прекратил разговор. Направился к Кайрату.
— Собирайся, — молвил тысячник, когда тот подошел, — завтра выезжаешь вместе со мной в Джучистан.
Чойжи удивленно взглянул на ягычи.
— Хан Урнур берет меня с собой в столицу. Просил подобрать преданных людей.
Батыр заулыбался.
Ширэ Джиладкан вот уже пятнадцать дней находился в городе. Для этого он уговорил хана Улукбека снять для него небольшой домик, где-нибудь на окраине и предоставить ему для охраны кешикетов. Мера была вынужденная. Горожане, прознав, что нищий пророк не покинул пределов Джучистана, отыскали того. Если бы не арбаны, круглосуточно стерегшие все подступы к жилищу дервиша, то на узких бы улицах было бы не протолкнуться. Вечером второго дня глашатай зачитал указ хана. Улукбек грозил смертной казнью каждому, кто нарушит покой пророка. Правитель сам пытался пригласить Ширэ Джиладкана к себе во
