Уточняя вопрос о «разграничении сфер влияния» между Англией и Германией, Саймон спросил Гесса: «Европа в этом смысле означает, конечно, континентальную Европу?
Гесс совершенно ясно дал понять о намерении Германии захватить Советскую Россию вплоть до Урала, а Саймон и Киркпатрик со своей стороны выражали полное понимание этого.
Назойливо повторялись старые мюнхенские мотивы: столкнуть Германию в смертельной схватке с Советским Союзом.
О высоком уровне англо-германских переговоров в Лондоне свидетельствует то, что по личному указанию Черчилля Гесса посетил и лорд Бивербрук, наиболее влиятельное после премьера лицо среди английских политиков. Он занимал в то время пост министра авиационной промышленности. Тайная встреча Бивербрука с Гессом состоялась 8 сентября 1941 г. за несколько дней до его отъезда в Москву на конференцию представителей СССР, Англии и США. Бивербрук именовал себя «Ливингстоном», а Гесс для стенографов значился под именем «Джонатан»[190].
К сожалению, стенограмма переговоров Бивербрука с Гессом скрыта в недрах английских архивов. Сам Бивербрук через 20 лет приоткрыл лишь немного таинственную завесу вокруг этих переговоров. В беседе с ним Гесс настаивал на необходимости заключения англо-германского союза, направленного против СССР. Гесс откровенно заявил о своем «разочаровании» ходом переговоров и, указав, что он очень рассчитывал на английских лидеров, «имеющих здравый смысл», просил Бивербрука разрешить Гессу связаться с Гитлером. Гесс пытался запугать Бивербрука «советской опасностью»[191]. Однако, будучи реалистическим политиком, Бивербрук понимал, что СССР не угрожает Англии или любой другой стране, в то время как фашистская Германия поработила многие страны Европы и пытается завоевать Англию.
Во время московских переговоров между СССР, Англией и США осенью 1941 г. Бивербрук на вопрос Сталина о цели миссии Гесса ответил, ссылаясь на свои впечатления: Гесс прибыл с чьего-то ведома в Англию, полагая, что с помощью небольшой группы английских аристократов может быть создано контрчерчиллевское правительство для заключения мира с Германией… Затем Германия с английской помощью могла бы напасть на Россию[192].
Действительно, британская дипломатия пыталась использовать миссию Гесса как средство давления на СССР. 13 мая 1941 г. Ст. Криппс в письме в Форин-офис предлагал «усилить опасения у Советского правительства тем, что оно может остаться в одиночестве».
В парламенте была высказана гипотеза о встрече Черчилля с Гессом в загородной резиденции английского премьера Чекерс. Черчилль якобы предложил Гессу заключить мир между Германией и Англией после того, как Германия нападет на СССР. Во время дебатов по вопросу о том, зачем прилетел Гесс, депутат Стоке спросил Черчилля: имеются данные, «что Гесс находился в Чекерсе. Зачем он приехал в Чекерс? Об этом говорят очень многие».
Заявление Стокса вызвало раздражение в правительственных кругах. С ответом от имени правительства выступил заместитель министра иностранных дел Батлер. Он категорически отрицал факт пребывания Гесса в Чекерсе[193]. Но нередко подобного рода опровержения буржуазных политиков лишь подтверждают обратное.
Тактика, проводившаяся Черчиллем после нападения фашистской Германии на СССР, свидетельствовала о стремлении британского премьера ко взаимному истощению Германии и СССР. Саботаж открытия второго фронта в Европе — красноречивый пример этого. В то же время Черчилль понимал, какую смертельную угрозу для интересов Британской империи представляла фашистская Германия, претендовавшая на господство во всем мире. Он не мог не сознавать: союз с Англией нужен Гитлеру для того, чтобы добиться победы над СССР, после чего следующей жертвой нацистской агрессии в борьбе за мировую гегемонию явилась бы Англия. Это соображение и стало в конечном счете определяющим в выборе политического курса Лондона.
Большую роль играли и настроения широкой общественности.
Английский народ испытывал тревогу в связи с переговорами с Гессом. Их окутывала непроницаемая тайна, и это вызывало сильное беспокойство относительно намерений кабинета. Народ знал о тысячах погибших англичан под развалинами в Лондоне, Бирмингеме, Ковентри и других городах в результате бомбардировок люфтваффе. Он помнил о простых парнях, павших на поле брани во Фландрии, в дюнах Дюнкерка, погребенных немецкими подводными лодками в холодной пучине Атлантического океана. Английский народ испытал на себе тяжесть голодной блокады. Перед его глазами стоял пример поверженных Франции, Бельгии, Норвегии, где зверствовали немецкие оккупанты. Трудящиеся были полны решимости добиться победы над фашизмом и потому резко выступали против любых сделок с гитлеровской Германией.
По всей Англии прокатилась волна митингов протеста против попыток сговора с Гитлером через его эмиссара Гесса. Отражая мнение английских трудящихся, конференция лейбористской партии 3 июня 1941 г. подавляющим большинством голосов высказалась против переговоров с гитлеровской Германией. Конференция приняла резолюцию, подтвердившую решимость английских трудящихся вести войну до полной победы над фашизмом. Даже некоторые консервативные депутаты английского парламента выступили против принятия «мирных предложений» Гесса[194].
Английский народ требовал от правительства Черчилля суда над Гессом. Он решительно отвергал сделку с фашизмом, и правительство Черчилля не могло не считаться с его волей.
Да и английская буржуазия не могла забыть, чем обернулись для нее Мюнхен, провал англо-франко- советских переговоров, разгром фашистской Германией Польши, Бельгии, Голландии, Франции.
«Необходимость обезопасить Англию от гитлеровского нашествия, антифашистская борьба английского народа обусловили провал миссии Гесса»[195].
Наличие острейших англо-германских противоречий, решительная борьба английских трудящихся против сговора с фашистскими агрессорами предопределили крах миссии Гесса. Неудавшийся «прыжок» Гесса был не только предвестником крушения внешнеполитических планов нацистской Германии, стремившейся изолировать Советский Союз. Он, как бы парадоксально это ни звучало, означал реальность создания антифашистской коалиции, которая повела бы смертельную борьбу с фашистской Германией и ее сообщниками.
До конца войны Гесс находился в качестве военнопленного в английском военном госпитале в Южном Уэльсе.
После окончания Второй мировой войны «наци № 3» Гесс предстал перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге. Рудольф Гесс был признан виновным в тяжких преступлениях против мира, против человечности. Стремясь избежать сурового приговора, он длительное время симулировал сумасшествие. Такую версию усиленно поддерживал и его защитник. Однако тщательное медицинское освидетельствование, как уже отмечалось, не подтвердило этого. Трибунал постановил: Гесс находится в здравом рассудке и должен ответить за свои преступления.
Гесс, видимо, и сам понял всю никчемность своей игры. 30 ноября 1945 г., когда его защитник доказывал, что Гесс психически ненормален, последний сделал заявление, смысл которого сводился к следующему: я не сумасшедший, а лишь симулировал потерю памяти[196]
