союзными державами становились все более и более заметными. В Потсдаме гораздо явственнее, чем в Тегеране и Крыму, проявились тенденции США и Англии диктовать свою волю.
Советская делегация в Потсдаме встретилась с тактикой шантажа, давления, обструкцией вместо поисков компромисса. «Первое время, — вспоминал участник конференции Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, — конференция проходила очень напряженно. Советской делегации пришлось столкнуться с единым фронтом и заранее согласованной позицией США и Англии»[828] .
Дело доходило до угроз со стороны Трумэна немедленно покинуть конференцию, как когда-то на Генуэзской конференции 1922 г. Ллойд Джордж заказывал специальный поезд для отъезда, оказывая давление на советских делегатов. Правда, этот прием Трумэна не имел успеха — ему было спокойно сказано главой советской делегации, что и советской делегации хочется домой.
Центральное место в работе Берлинской конференции заняла германская проблема. Ее решение являлось завершающим этапом многочисленных переговоров между правительствами СССР, Англии и США в ходе войны в Европейской консультативной комиссии. Об ожесточенности дискуссий по вопросу о будущем Германии, о репарациях, о германском флоте свидетельствует то, что соответствующие решения были приняты лишь на последних пленарных заседаниях конференции [829]. Речь шла о том, пойдет ли развитие Германии по демократическому пути, или она снова превратится в милитаристское государство, вынашивающее идеи реванша, как это было после окончания первой мировой войны.
Делегация США, поддержанная Англией, как это было и в Крыму, вновь выступила с планом расчленения Германии на три государства: южногерманское со столицей в Вене, северогерманское со столицей в Берлине и западногерманское, включавшее Рур и Саар[830] .
Эти расчлененные государства, где были бы реставрированы старые порядки, оказались бы в политической и экономической зависимости от США и Англии, стали бы рассадником реваншистских сил. По словам Моргентау, некоторые политики США считали: «Германия нужна нам как оплот против России и коммунизма»[831].
Советская делегация выступала против расчленения или уничтожения Германии, твердо настаивая на том, что нельзя отождествлять германский народ с гитлеровской кликой и проводить по отношению к нему политику мести, национального унижения и гнета. Напротив, необходимо обеспечить надлежащие условия для развития Германии как единого, миролюбивого, демократического государства.
Решающий вклад советского народа в победу над фашизмом, мощь Советского государства обусловили крупные успехи советской дипломатии в Потсдаме, хотя обстановка была, как мы отметили, очень сложной и трудной и сопротивление дипломатов Англии и США советским предложениям весьма сильным. Тем не менее в конечном итоге главы правительств СССР, Англии и США согласовали решения, предусматривавшие в дальнейшем осуществление жизни немецкого народа «на демократической и мирной основе».
Участники конференции заявляли о своей решимости искоренить германский милитаризм и нацизм, уничтожить германский военный потенциал, с тем чтобы «Германия никогда больше не угрожала своим соседям или сохранению мира во всем мире»[832].
В соответствии с целями оккупации должно быть осуществлено полное разоружение и демилитаризация Германии, ликвидирована вся германская военная промышленность, полностью и окончательно упразднены все сухопутные, морские и воздушные вооруженные силы Германии, уничтожен генеральный штаб и другие военные или, полувоенные организации, с тем чтобы навсегда предупредить возрождение германского милитаризма и нацизма. Потсдамские соглашения предусматривали уничтожение фашистской партии, роспуск всех нацистских организаций: СС, CA, СД, гестапо[833].
Главы правительств трех держав решили также ликвидировать германские монополии, картели, синдикаты, тресты, являвшиеся носителями милитаризма и реваншизма [834]. Именно пушечные короли круппы, тиссены, стиннесы и другие монополисты Германии вдохновляли Гитлера на разбойничьи походы, финансировали фашизм.
В итоге обсуждения германского вопроса союзники согласовали принципы, предусматривавшие развитие Германии как единого, демократического и миролюбивого государства.
Острые дискуссии развернулись в Потсдаме по вопросу о репарациях с Германии. Было справедливо и законно, чтобы Германия возместила хотя бы малую часть ущерба, нанесенного СССР и другим странам. Только сумма ущерба Советской стране от прямого уничтожения имущества на ее территории исчислялась в 679 млрд рублей[835], а общие потери составляли гигантскую цифру в 4 трлн долларов. СССР требовал уплаты минимальной суммы — 20 млрд долларов. Однако из-за неуступчивой позиции, в первую очередь английской делегации и нового министра иностранных дел лейбористского правительства Эрнеста Бевина, поддержанного делегацией США, сумма репараций так и не была определена в Потсдаме[836]. Не было принято и советское предложение об установлении совместного четырехстороннего контроля над кузницей оружия — Руром. В будущем Англия и США надеялись использовать Рур как арсенал союзников и Германии.
Однако, несмотря на разногласия, в Потсдаме были приняты важнейшие решения, предусматривавшие широкую программу демократизации, демилитаризации, денацификации и декартелизации Германии, создававшие предпосылки для ее мирного и демократического развития в будущем.
Острая борьба в Потсдаме развернулась по польскому вопросу, обсуждавшемуся на нескольких заседаниях. При этом политики Англии и США — Трумэн и Бирнс, Черчилль и Иден, Эттли и Бевин наглядно продемонстрировали свое открыто враждебное отношение к народно-демократической власти в странах Центральной и Юго-Восточной Европы.
Английская и американская делегации на конференции фактически пытались ревизовать ялтинские решения о границах Польши на севере и западе. В частности, Черчилль и Трумэн выступили вопреки решениям, принятым в Крыму, против «существенного приращения территории» Польши на севере и западе, против границы, идущей по реке Западная Нейсе с включением Свинемюнде и Штеттина (Шецина)[837].
Черчилль отступил от решений, которые были приняты английским правительством по вопросу о Польше еще в 1944 г. Об этих решениях свидетельствует письмо тогдашнего постоянного заместителя министра иностранных дел Англии А. Кадогана, направленное 2 ноября 1944 г. министру иностранных дел польского эмигрантского правительства в Лондоне Ромеру. Письмо излагало часть дипломатических переговоров СССР, Польши и Англии. Черчилль поручил Кадогану сообщить Ромеру — и это подтвердил Бевин в 1947 году, — что в вопросе о польской западной границе правительство Англии придерживалось такого мнения: Польша должна иметь право «передвинуть польскую границу по линии Одера, включая штеттинский порт»[838]. Правительство Англии совместно с правительством СССР готово было «гарантировать независимость и неприкосновенность новой Польши»[839]. Англия была готова тогда сделать это даже и в том случае, если бы правительство США не поддержало требования Польши о новой границе и независимости страны.
Однако в Потсдаме Трумэн и Черчилль настаивали, чтобы вопрос о западной границе Польши был отложен до мирной конференции. Более того, делегация США не обещала «поддерживать на Германской мирной конференции какую-либо определенную линию в виде западной границы Польши»[840].
В Потсдам по настоянию советской делегации были приглашены представители польского Временного правительства национального единства во главе с президентом Болеславом Берутом. Они дали глубокое историческое, социальное и экономическое обоснование законных прав польского народа на западные земли, в разное время захваченные немецкими завоевателями и превращенные ими в базу германского империализма.
Черчилль, встретившийся утром 25 июля с Болеславом Берутом в своей резиденции на Рингштрассе, с
