Когда диск слепящего только начал показывался в ойкумене и первые лучи коснулись стен города, в ворота Бен-аты осторожно и робко кто-то постучал. Дворовый, убирающий упавшую листву, прекратил работу, недоумённо пожал плечами и, прислушался. 'Наверное, показалось' подумал он, принимаясь снова за уборку, но стук в ворота снова повторился. Он почесал затылок и, раздумывая, 'стоит открывать или же — нет', направился к воротам, жестом поманив раба. — Кто там? — грозно спросил он, как учил хозяин. — Кому это не спиться в эдакую рань? — В ворота снова постучали, а потом раздался испуганный и умоляющий женский голос: — Мне… мне нужно, господин….
— Да говори ты внятнее и не мямли — сердито засопел слуга. За воротами послышался сдавленный кашель и отчаянная просьба: — Молю Афродитой — откройте. Мне нужно сейчас же увидеть Волка, слугу врача Архона. Это очень важно. Откройте.
Второй раб, заглядывающий в щель ограды, подтвердил: — Открывай Арис. Женщина. Она — одна и чем-то напугана. — Слуга погрузился в раздумья, не зная, что предпринять, но думал он недолго: — во дворе появился сонный хозяин. Бен-ата сладко потянулся и поёжился, а потом обратил внимание на двух рабов у ворот. — Эй, бездельники, почему бросили работу? — заворчал недовольно он. — А ты что делаешь наверху? — прикрикнул на раба, протирая глаза и прогоняя остатки сна. Рабы поклонились, а старший объяснил ситуацию. Торговец удивился и не долго думая, приказал: — Открывай Арис. Интересно, гм, гм интересно. Кто бы это мог быть и кого принесла нелёгкая?
Одна из створ ворот приоткрылась. У Бен-аты от удивления поползли вверх брови, и открылся рот… В сером длинном плаще, явно принадлежащем не бедному горожанину, стояла молодая женщина. Она испугано озиралась, не скрывая дрожь и, умоляюще глядела на торговца. Лицо было скрыто вуалью. Бен- ата прищурился, окидывая приятную глазам фигурку гостьи: — Закройте ворота, — распорядился он, ещё не зная как себя вести дальше. — А ты — незнакомка проходи — не задерживайся — обрёл он уверенность — и, не бойся. Кто тебя обидел?
— Господин! — запричитала, кланяясь, девушка. — Умоляю тебя господин, позови Волка, слугу. Архона. Это очень срочно, господин. — Она, робея, вошла во двор и испуганно оглянулась в сторону закрытых ворот, а потом… облегчённо вздохнула и откинула вуаль. Бен-ата чуть не задохнулся, увидев встревоженное и знакомое лицо молодой девушки… Он очень хорошо знал, кто она. Знал он и другое: — она тайком встречается с Волком. Он грозно посмотрел на своих рабов и прикрикнул: — Вы, — оба ничего и никого не видели, ясно?.. Ты, Арис сходи и приведи Волка, а ты, — кивнул он девушке, — ступай за мной и рассказывай, что случилось. Тебя здесь не тронут. — успокоил её и наконец, пришел в себя. Девушка несколько успокоилась, но легкая волна дрожи, не ускользнула от проницательного торговца. Что-то было не так как всегда, и внезапно он понял: — приход служанки Перисада означает, что во дворце произошло нечто весьма серьёзное и выходящее из ряда вон событие, иначе бы служанка царя Перисада не явилась в такую рань. Расспрашивать не стал, но недоброе предчувствие охватило Бен-ату. Он взял под руку не перестающую дрожать девушку и повёл за собой.
— Господин, господин! — В помещение Архона вбежал до крайности возбуждённый Волк. Вслед, хмурый фиванец, а за ним и остальные двое слуг. Один из слуг сухощавый грек, молчаливо выглянул наружу, прислушиваясь к крикам во дворе Бен-Аты, насторожился.
Архон неторопливо и бережно свернул кожаный свиток и вложил в шкатулку. Шкатулку он отнёс в окованный дубовый сундук и только после этих операций устремил своё внимание на фракийца. Глаза выдали усталость целителя. Всю ночь он чертил и наносил на пергамент символы и рисунки. Когда начала заниматься заря и за храмом Аполлона показался диск слепящего, он удовлетворённо крякнул и забормотал непонятные слова: — Ну вот, — мой труд почти завершён. Пора домой. Как мне хочется увидеть дочь, её детей и потом спокойно уйти в мир духов и богов. — Крон четырежды перепроверил итоги своего труда и с удовольствием выпил холодное молоко. Затем разжёг семь светильников и помолился всем семерым верховным богам, начав с Табити и, поблагодарил их. Тихая радость осветила лицо верховного жреца. 'Его путь окончен. Настало время объявить царю всех скифов и главным вещунам о выполненном обещании много лет назад и снять с себя бремя верховной власти.
Крон с удовольствием потянулся, разминая застывшие члены, молчаливо кивнул фракийцу и обратился в слух: — Говори Волк, я слушаю тебя, но перед этим я хочу сказать тебе вот что: Ты с честью выполнил свою службу. Сегодня я отпущу тебя домой и скажу, где найти сестру, да, да не удивляйся — сестру. Она жива. Ты получишь деньги, оружие, коня и всё необходимое для возвращения домой. Если захочешь — вернёшься водным путём в Ольвию, а там, — рядом и твоя родина — Фракия. — Волк застыл, переваривая сказанное господином… За эти несколько лун фракиец изменился. Он стал более сдержанным в выражении своих чувств и более уверенным в себе. Уроки фиванца не прошли даром. Пять дней назад ему удалось победить в состязании на мечах и копьях своего учителя… Пожилой фиванец вытер тогда пот со своего лба и дружески похлопал парня по плечу: — Я рад за тебя парень. — Волк благодарно согнулся в поклоне учителю и горячо поблагодарил его. — Я не забуду тебя мой учитель. Это раньше считал, что умею сражаться, а сейчас только понял одно — я только в начале пути к совершенству…
— Господин врач, я должен сообщить очень важную весть — выпалил скороговоркой взволнованный Волк.
— Говори, — ответил Крон, — но никогда, никогда более не называй меня господином. Итак, что произошло Волче? — Фракиец приблизился и тихо начал говорить: — Архоне, я не смогу уйти от тебя до тех пор, пока не буду уверен в твоей безопасности. — В ответ на эти слова три слуги Крона захохотали.
— Я, сейчас, Архоне, всё скажу — разволновался Волк. — Ты ведь знаешь, что я встречаюсь с одной из служанок царя Перисада. Он обещал ей свободу после свей кончины. — после этих слов слуги Крона перестали смеяться, а врач напрягся… Волк внезапно отошёл к выходу комнаты господина и позвал Кину, служанку Перисада, торопливо заговорив: — Пусть она расскажет всё, мой господин. — Крон привстал и подошёл к дрожащей девушке: — Не бойся красавица. Рассказывай, что случилось. — Служанка царя всхлипнула и зашлась плачем. — Господин врач, сегодня ночью умер мой царь и мой господин.
— Что!? — вскричал поражённый Крон и схватился обеими руками за голову. — Как он мог умереть!? Мы только беседовали вдвоём, вчера, вчера — вечером. Перисад при мне принял лекарство. — Служанка снова всхлипнула: — Я была при этом великий врач Архон. Когда ты, господин, ушёл из дворца, мой царь вызвал меня и приказал почитать ему Эсхила… — Девушка снова всхлипнула. — Когда я читала, он выпил то снадобье, что принёс ты. Царь радовался и шутил со мной и, вдруг преобразился и его лицо скривилось в гримасу боли… Мой царь и господин схватился за горло, а потом за сердце… На его губах появилась пена. Он захрипел. Я напугалась и закричала. На мой крик вбежали стражи, а потом: первая служанка с помощницей, а вслед им сын царя — Сатир. Наш царь хотел что-то сказать, но не смог. Агония длилась недолго. Потом прибежал Сантор с женой и охрана дворца. Магира начала стенать и заламывать руки, крича: — Этот Архон. — кричала она, — Архон. Это его рук дело. Вон до чего довело его лечение — и показала на снадобье. — Сатир стал возражать, а я упала без чувств…
С каждым словом служанки Перисада, Крон бледнел больше и больше. — И что дальше, дочка? Что было дальше, потом? Говори быстрее! — девушка всхлипнула и продолжила: — Я пришла в себя в комнате слуг. Рядом со мной была первая служанка. Она успокаивала меня. Чтобы мне стало легче, она предложила мне выпить воды пополам с вином. Я поблагодарила её и в этот момент её позвали. Потом я снова потеряла сознание. Я уже хотела открыть глаза, когда услышала шёпот. Говорил высокий слуга Магиры, тот, что со шрамом на шее. Он сказал первой служанке, что со мной нужно покончить, а именно — заставить выпить твоё снадобье. Когда я перестала притворяться и пришла в себя, рядом находился начальник охраны дворца — Горкос. Он приказал стражам охранять вход в мои покои и ушёл, потому что я единственная, кто присутствовала при смерти, — девушка снова всхлипнула. — Потом ушла и первая служанка.
— Ты пробовала моё снадобье, дочка? — встревожился Крон. — Нет, господин. В этот раз нет… Я вылезла через окно и бегом направилась сюда. Они хотят меня обвинить в смерти моего господина. Там, во дворце сейчас такое творится. Дворец окружён усиленной охраной и воинами, поднятыми по тревоге. Ищут отравителя. Кругом крики и ссоры. Я это слышала, стоя, у аллеи тополей. Кричали и обвиняли друг друга в смерти отца Сатир и Сантор. Они едва не подрались. Сатир схватился за меч, но взял себя в руки. Он не верит в то, что ты, господин являешься отравителем. Говорили обо мне. Перед самим рассветом все
