сигналы, требуя улыбнуться и уйти. Гордость говорила, что нельзя показывать свою слабость. Говорила, что нельзя демонстрировать свою уязвимость, и что-то еще, и еще, и еще...
– Ты как-то очень изменился что ли... – продолжила диалог Маруся.
– Может быть.
– Даже не улыбаешься.
Илья ничего не ответил.
Марусе стало очевидно, что вот сейчас они стоят рядом. Он – неприступная скала. Высокий, холодный, твердый. Она же, унизительно виляя хвостом, вьется вокруг него и пытается выбить из скалы хоть одно ласковое слово, хоть один взгляд, который, ну хотя бы слегка, хотя бы намеком, выдал бы в нем живого человека.
«Возвращайся в аудиторию», – неожиданный голос Эема в голове.
Так не вовремя! Или так вовремя?
«Сейчас».
«Быстро».
«Я хотела поговорить со своим знакомым, давно его не видела», – стала мысленно оправдываться Маруся.
«Ты только делаешь ему больно. Иди в класс».
Почему он так сказал? Почему больно?
«Скажи ему «пока».
– Ну, пока... – послушно повторила Маруся.
– Пока, – без тени эмоций попрощался Илья.
Все следующую лекцию Маруся честно проспала. Может, из-за расстройства, а может, просто накопилась усталость, что, конечно, было не удивительно, ведь последние несколько дней были так насыщены событиями, а вот времени поспать не нашлось совсем.
Эем, как ни странно, ее не разбудил и даже слегка улыбнулся, когда они встретились взглядом, сразу после того, как Маруся открыла глаза. Она лежала, свернувшись калачиком, и прижавшись спиной к стене, а он в это время рассказывал аудитории про то, каким образом можно развивать свои физические способности.
– Четко следуя линиям волокон, достраиваем цепочку, закрепляя ее в узлах. Если мы говорим про поднятие тяжестей, то двуглавую и дельтовидную мышцу следует укрепить цепочкой вдоль линии и обязательно в несколько витков опоясывающей.
– Но ведь во время поднятия мышца увеличивается в размерах? – снова спросил дотошный студент.
– Цепочка весьма подвижна, она никак не мешает работе мышц, вы словно достраиваете волокна, делая их более сильными. Но, разумеется, одними руками это не ограничивается.
– То есть достраивая цепочку одних только рук, я не смогу поднять большой вес?
– Разумеется, нет. Грубо говоря, усилив только кисть, вы сможете с легкостью крошить орехи или даже камни, – улыбнулся Эем. – Чтобы поднять очень большой вес обеими руками, придется армировать также мышцы спины, груди, живота...
– А хватит ли того количества препарата, который у нас есть, на такое подробное армирование?
– Нет. Но мы со временем доведем его количество до необходимого объема.
«Это лекция для мальчиков?» – спросила Маруся.
«Для всех. Любому может понадобиться совершить физическое действие, выходящее за пределы человеческих возможностей».
«У нас принято, чтобы этим занимались мужчины, а женщины просто бежали рядом».
«Зря прослушала, потом придется повторять для тебя».
– На сегодня занятия окончены, – попрощался со всеми Эем. – Желающие попрактиковаться могут пройти в зал к Аною. Только не ждите чуда после первой же тренировки.
– А когда будет следующая инъекция? – спросила молодая девушка в бледно-голубой косынке.
– Пока нельзя.
– А если я не доживу до следующей?
– Этого количества хватит, чтобы дожить, – ласково улыбнулся Эем.
«Она умирает?» – спросила Маруся, рассматривая несчастную девочку с тонкими руками- веревочками.
«Да».
«Вы можете ей помочь?»
«Мы стараемся».
«Значит, ваши технологии тоже не всесильны?»
«Нельзя вводить сразу много препарата. Необходимое ей количество может ее убить даже быстрее, чем болезнь. Приходится растягивать и добавлять по капле. А время идет».
«А что будет, если ввести сразу много?»
Студенты собирались и выходили из класса, благодаря Эема за лекцию. Каким-то образом он успевал отвечать и им, и Марусе.
«Чем больше препарата в организме, тем сильнее зависимость. Постепенно она может впасть в такое же состояние, как и мы».
«Но вы не выглядите умирающими».
«Это как наркотик».
«Что это за инъекция?»
«Подожди меня в коридоре».
Маруся увидела, как Эем подошел к девочке в косынке и помог ей встать. Сделав движение вверх и обхватывая Эема за плечи, девочка приподнялась, но ее коленки тут же подогнулись, и Эем осторожно опустил ее обратно на пол и сел рядом с ней. Она почти сразу обняла его и заплакала. Зрелище было настолько душераздирающим, что Маруся поспешила послушаться совета и выйти, однако оторваться от этой страшной и печальной картины она не могла и продолжала наблюдать за ними сквозь дверной проем.
Девочка спрятала лицо и только по ее вздрагивающим плечам было понятно, что она все еще плачет. Эем что-то шептал ей на ухо, потом аккуратно уложил на спину и положил ладони на ее живот.
Маруся почувствовала, как каждая ее клеточка завибрировала от нестерпимого желания помочь. Сама не понимая, что делает, она решительно вошла в комнату, опустилась на коленки с другой стороны и тоже приложила руки к животу девочки.
«Ты чувствуешь?»
«Да».
«Видишь очаг?»
«Да».
Как это происходило? Почему вдруг она ощутила это волнение и холод внутри. Каким образом, без всякой посторонней помощи увидела то место, в котором поселилось зло?
«Ты сильнее меня».
«Я не знаю, что делать».
«Выдели это место, держи его».
«Как?»
«Ты должна окружить весь участок. Держи фоном, пока я буду работать».
Глаза Маруси были раскрыты и она смотрела на свои руки, но видела совсем другое. Видела пораженный участок, похожий на большое расплывшееся чернильное пятно. Видела свет, густой и вязкий, как гель. Он шел прямо из ее рук и обволакивал пятно, запирая его в капсулу. Она даже видела действия Эема — из его рук в светящуюся капсулу спускались тончайшие серебристые нити. Они извивались, впиваясь в пятно и постепенно чернея, словно по микроскопическим капелькам вытягивая эти убийственные чернила.
«Очень медленно», – сокрушенно пожаловался Эем.
