Макс скатал сигарету, раскурил ее и сунул Майку в рот.
— Сними-ка с меня пояс, — попросил Майк.
Макс расстегнул массивную серебряную пряжку и осторожно снял пояс.
— Вот так-то лучше. — Майк улыбнулся. — Тут пять тысяч долларов. Я хранил их на тот день, когда мы поменяем жизнь. Вот этот день и настал.
— Я останусь, — упрямо повторил Макс.
Майк посмотрел на друга.
— Не заставляй меня думать, что тогда, в тюрьме, я выбрал не того, кого надо. Не порти мне настроения перед смертью.
Лицо Макса вдруг расплылось в улыбке.
— Ну, и силен ты болтать!
Майк ответно усмехнулся.
— Я смогу задержать их на целый день. За это время ты уйдешь далеко на север…
Он закашлялся и выплюнул изо рта кровь.
— Помоги-ка мне подняться, парень.
Макс поднял Майка и подставил ему плечо. Они медленно вышли из пещеры в ночь, на легкий ветерок. Секунду они постояли, наслаждаясь близостью друг к другу, теми сдержанными проявлениями любви, которыми могут делиться друг с другом мужчины. А потом Макс медленно опустил друга на землю.
— Я могу здесь обороняться вечно, — сказал Майк. — И помни, что я тебе говорю, парень. Живи честно. Больше не воруй. Не стреляй. Обещаешь?
— Обещаю, Майк.
— Если ты нарушишь слово, то я обязательно вернусь и буду тебе являться, — пообещал великан. — А теперь иди, парень. Уже светает.
Он придвинул к себе ружье.
Макс подошел к коню, сел в седло и секунду сидел, глядя на Майка, но тот так и не обернулся.
Дав коню шпоры, он помчался на север.
Только спустя час, когда солнце уже ярко светило, а Макс оказался на соседней гряде, он начал удивляться тому, что сих пор не раздалось ни единого выстрела.
Откуда ему было знать, что Майк умер, едва он скрылся из виду.
Без бороды он почувствовал себя голым. Потирая выбритое лицо, он вышел на кухню.
— Бог ты мой! — воскликнул Чарли. — Да тебя совсем не узнать!
— А без бороды ты гораздо моложе, чем мне казалось, — улыбнулась Марта, жена Чарли. — И красивее.
Макс покраснел и неловко уселся за стол.
— Наверное, мне пора двигать дальше.
Муж и жена быстро переглянулись.
— Почему? — спросил Чарли. — Половина этого ранчо — твоя. Не можешь же ты вот так взять и уехать!
Макс пристально посмотрел на него и закурил.
— Мы прожили тут уже три месяца. Давай не будем обманывать себя. Нам двоим здесь тесно.
Они молчали. Макс был прав. Хотя он участвовал в покупке ранчо, здесь пока мало дел.
— А что, если тебя узнают? — спросила Марта. — Тебя разыскивают по всему юго-западу.
Макс улыбнулся и опять потер подбородок.
— Без бороды меня не узнают.
— Тебе лучше сменить и имя, — посоветовал Чарли.
— Да, пожалуй. Пора. Все должно измениться.
Но он смог придумать себе имя только в тот миг, когда оказался под горячим невадским солнцем перед старым Кордом и маленьким Джонасом. Имя пришло как бы само собой.
Смит. Невада Смит. Хорошее имя, ничего не говорящее…
Он посмотрел на мальчишку с расширившимися от страха глазами, потом на холодный черный пистолет в другой руке. Улыбнувшись, он вернул пистолет в кобуру.
— Ну, парень, слыхал, что сказал папаша?
Он повернулся к коню и повел к бараку для рабочих. Парнишка послушно трусил следом. В бараке оказалось пусто. Он выбрал койку и убрал пожитки.
— Ты с нами останешься? — спросил мальчик.
— Угу.
— Правда? — продолжал спрашивать мальчишка. — Навсегда? Ты не уйдешь от нас, как другие? Как мама?
От этих слов у Невады что-то дрогнуло сердце, и он опустился рядом с малышом на корточки.
— Я останусь с тобой столько, сколько ты захочешь.
Неожиданно мальчишка обнял его за шею и прижался щекой к его щеке. Дыхание его было теплым и мягким.
— Вот здорово. Теперь ты научишь меня ездить верхом.
Что-то уперлось Неваде в бок. Он мягко отстранил мальчика. Ах да, револьвер!
— Подожди, малыш.
Он снял с пояса кобуру с пистолетом и повесил на гвоздь над кроватью.
И больше он никогда не носил пистолет.
16
Рина вышла из поезда в яркие подвижные тени, которыми солнце покрывало платформу. Высокий шофер шагнул вперед, почтительно прикоснувшись к фуражке:
— Мисс Марлоу? — Получив утвердительный кивок, шофер сообщил: — Мистер Смит шлет вам свои извинения, мэм. Он не мог уйти с совещания на студии. Он говорит, что увидит вас во время коктейлей.
Рина поблагодарила шофера, пряча разочарование. Три года — срок долгий.
Шофер распахнул перед ней дверцу шикарной машины. На ручке двери Рина заметила крошечные инициалы: Н. С. Закурив, Рина осмотрела салон: золотые инициалы были повсюду, даже в узоре обивки сиденья.
Собственно, удивляться было нечему. В последнее время о нем много писали газеты: ранчо в сорок акров, тридцатикомнатный особняк в центре Беверли-Хиллз…
Впервые она услышала о нем месяцев через пять после возвращения на восток. Она поехала за покупками в Нью-Йорк, и один банкир, друг отца, пригласил ее на премьеру фильма, выпущенного компанией, в которой ему принадлежал пакет акций.
— А как он называется? — спросила она.
— «Шериф мирной деревушки», — ответил банкир. — Это фильм Нормана. Берни утверждает, что это лучший вестерн.
— Я не люблю вестерны, — сказала она. — С меня этого хватило, пока я там жила.
— Норман говорит, что в главной роли он снял новую звезду. Невада Смит. Он говорит, что это величайший…
Она переспросила своего собеседника, решив, что неправильно услышала имя.
— Невада Смит, — подтвердил банкир. — Странное имя. Но у актеров всегда причудливые имена.
— Я пойду, — поспешно сказала она.
Она запомнила премьеру: толпы, яркая иллюминация, холеные мужчины и дамы в бриллиантах. А
