— Ну и пусть. Это их головная боль. — Он включил стартер, и мощный мотор заревел. Перекрывая его шум, Невада крикнул: — Просто это новинка. К тому времени, когда выйдет наш фильм, все об этом и думать забудут.
Телефон на столике возле кровати нежно затренькал. Рина сняла изящную трубку нового французского аппарата, в центре циферблата которого, как и повсюду, стояли инициалы Невады.
— Алло?
В трубке раздался знакомый голос:
— Привет, друг. Ну, как ты устроилась?
— Невада! — воскликнула она.
— У тебя есть другие друзья?
Она рассмеялась.
— Я распаковалась и я… потрясена.
— Чем?
— Всем. Этот дом — просто чудо! Никогда ничего подобного не видела.
— Ничего особенного. Убогая хижина, но я зову ее домом, — тихо проговорил он.
— Никак не могу опомниться! Зачем ты построил такой фантастический дом?
— Это одно из правил игры, Рина, — ответил он. — Как широкополая белая шляпа, пестрые рубашки и цветные сапоги. Без этого ты не звезда.
— И твои инициалы повсюду?
— И мои инициалы повсюду, — подтвердил он. — Но не обращай внимания. В Голливуде и не такое бывает.
— Мне столько нужно тебе рассказать, Невада. Когда ты будешь дома?
— Дома? — рассмеялся он. — А я дома. Жду тебя внизу, в баре.
— Я сейчас спущусь, только… — Рина на мгновение замялась, — как я найду этот бар? Дом такой огромный.
— Для таких случаев я держу индейцев-проводников, — сказал он. — Сейчас пошлю одного за тобой.
Она положила трубку и подошла к зеркалу. Едва она успела подкрасить губы, как в дверь негромко постучали. Подойдя к двери, она открыла ее. На пороге стоял улыбающийся Невада.
— Прошу прощения, мэм, — произнес он с шутливой серьезностью, — я все тут проверил, но вы не поверите: я оказался тут единственным индейцем!
— О, Невада! — прошептала она.
В следующее мгновение она оказалась в его объятиях, уткнувшись лицом в его мускулистую грудь, и ее слезы намочили его пеструю рубашку.
КНИГА ТРЕТЬЯ
ДЖОНАС. 1930
1
Справа под крылом показались огни Лос-Анджелеса. Я покосился на сидящего рядом База:
— Вот мы почти и дома.
Он улыбнулся, морща курносый нос, и взглянул на часы.
— Похоже, мы побили рекорд.
— К черту рекорд, — отозвался я. — Меня интересует только почтовый контракт.
— Мы его наверняка получим. — Он любовно погладил приборную доску. — Эта крошка нам его обеспечила.
Я направил самолет к аэропорту Бербэнк. Если мы получим контракт на доставку авиапочты из Чикаго в Лос-Анджелес, то в скором времени сможем охватить всю страну.
— В газетах пишут, что Форд работает над трехмоторным самолетом на тридцать два пассажира, — заметил Баз.
— И когда он будет готов?
— Года через два-три.
— Хорошо, — согласился я. — Только мы не можем ждать Форда. Раньше чем через пять лет они ничего не сделают. А мы должны быть готовы через два года.
— Два года? — Баз уставился на меня. — Интересно, как? Это же невозможно!
— Сколько почтовиков у нас летает сегодня?
— Тридцать четыре.
— А если получим новый контракт?
— В два или три раза больше. — Он пристально посмотрел на меня. — К чему ты клонишь?
— Производители этих самолетов имеют с этих контрактов больше нас, — сказал я.
— Если ты задумал сам выпускать самолеты, то ты псих! — заявил Баз. — Два года уйдут только на то, чтобы построить завод.
— Но ведь можно купить готовый.
Секунду Баз обдумывал мое предложение.
— Локхид, Мартин, Куртис-Райт завалены заказами. Разве что Уинтроп… У них увольнения: потеряли военный заказ.
— Соображаешь, — улыбнулся я.
— Пустой номер! Я работал у него. Он клялся, что никогда…
Мы уже летели над аэродромом. Я прошел к югу от него, где был завод Уинтропа. На черной битумной крыше крупными белыми буквами было выведено: «САМОЛЕТЫ КОРДА».
Едва мы вылезли из кабины, как нас обступила толпа репортеров. Вспышки слепили мне глаза. Под ноги мне попал острый камешек, и я крикнул Базу:
— Эй, брось мне ботинки!
Он со смехом швырнул мне мокасины, и репортеры засуетились, спеша заснять меня во время обувания.
Из кабины вылез Баз, и мы направились к ангару.
— Каково оказаться дома? — крикнул один из репортеров.
— Отлично, — отозвались мы с Базом.
Мы говорили правду. Пять дней назад мы вылетели из Ле Бурже в Париже. Ньюфаундленд, Нью- Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес — за пять дней.
— Вы побили рекорд скорости перелета из Чикаго в Лос-Анджелес! — восторженно крикнул другой репортер, размахивая листком бумаги. Итого пять рекордов за перелет!
— По одному в день, — ухмыльнулся я. — Жаловаться не на что.
— Означает ли это, что почтовый контракт достанется вам? — спросил еще кто-то.
От ангара мне отчаянно махал Макалистер.
— Все деловые вопросы — к моему компаньону Базу.
Оставив База им на растерзание, я подошел к Макалистеру. Он был явно озабочен.
— Я думал, что вы не успеете.
— Я же обещал, что буду к девяти.
— Машина ждет, — сказал он, хватая меня за руку. — Едем прямо в банк. Они уже там.
— Постой, кто они? — спросил я, высвобождая руку.
— Представители синдиката, согласившиеся на твои условия по использованию скоростного
