более тридцати процентов.
Дэвид взял бумагу. Да, обязательство было составлено по всем правилам, внизу стояла подпись Боннера. Он молча протянул бумагу назад Шеффилду. Внезапно ему вспомнился склад Нормана, где он начинал работать. Король должен умереть... Но сейчас-то речь шла не о бригадире Тони, а о Джонасе. До этого момента Дэвид никогда не задумывался о том, что подобное возможно – Джонас казался ему непотопляемым.
Но все изменилось. Джонас споткнулся. И теперь Шеффилд приглашал Дэвида пойти с ними, чтобы он стал королем. Дэвид глубоко вздохнул. А почему бы и нет? Ведь он мечтал об этом с самого первого дня работы на складе.
Роза отложила газету на кровать и взяла сигарету. Она взглянула на часы, было начало девятого, значит в Нью-Йорке начало двенадцатого. Сейчас должен позвонить Дэвид. Если он задерживается, то обычно предупреждает. А вдруг с ним что-то случилось? Вдруг он лежит раненый на нью-йоркской улице за три тысячи миль отсюда, а она узнает об этом, когда будет слишком поздно?
Она набрала номер отеля. Трубку долго не снимали, потом раздался тихий голос Дэвида:
– Привет.
– С тобой все в порядке, Дэвид?
– Да.
– Я волновалась, почему ты не звонишь?
– У меня сейчас важная встреча.
– А ты один? Ты в спальне?
– Да, – тихо ответил он, – я в спальне.
– Ты сидишь на кровати?
– Да.
– А я лежу на кровати. – Она ждала, что он задаст обычный вопрос, но, не дождавшись, сказала сама. – У меня все по-прежнему. Ох, Дэвид, я так скучаю без тебя. Я хочу, чтобы ты сейчас был возле меня.
Она услышала в трубке звук чиркнувшей спички.
– Я уеду отсюда в конце недели.
– Я не могу ждать, Дэвид, а ты?
– Тоже.
– Приляг на минутку на кровать, Дэвид, – прошептала Роза, – я хочу, чтобы ты чувствовал меня так же, как я тебя.
– Роза...
– Дэвид, – оборвала она его, – я вижу тебя, сильного и стройного, я чувствую, как ты вдыхаешь в меня жизнь. – Роза закрыла глаза, между бедер разлилось тепло. Роза слышала в трубке его дыхание. – Дэвид, – прошептала она, – я не могу ждать.
– Роза! – хрипло произнес он, – я...
– Ты не сердишься на меня за то, что я такая жадная?
– Нет.
Роза перевела дыхание.
– Я рада, у меня для тебя есть прекрасная новость, дорогой.
– А нельзя подождать до завтра? – быстро спросил он. – У меня очень важная встреча. – Роза молчала, не зная, как поступить. – Ну вот и хорошо, дорогая, до завтра.
Не успела она ответить, как в трубке раздался щелчок. Роза в замешательстве посмотрела на телефонную трубку, потом медленно положила ее на рычаг. Потом взяла сигарету, которая дымилась в пепельнице. Едкий дым защекотал в горле. Роза сердито потушила сигарету, уткнула лицо в подушку и затихла.
Я не должна была звонить ему, подумала она, он сказал, что занят. Она встала с кровати, прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. На глаза навернулись слезы и начали скатываться по щекам. Роза медленно опустилась на колени, прижалась лбом к холодной ванной и закрыла лицо руками.
Неужели это и значит быть женщиной?
14
Морис Боннер сел в кровати и посмотрел оценивающим взглядом на девушку в кресле. Девушка была обнаженной и прекрасной. Полные крепкие груди, плоский живот, длинные стройные ноги. Когда она повернулась к столику, чтобы взять сигарету, он заметил, как на спине у нее заиграли мускулы.
Она была прекрасна. Не в обычном смысле слова, а прекрасна, как может быть, но никогда не бывает проститутка.
– Боже, какой ты безобразный, – сказала она, посмотрев на него.
Он улыбнулся, обнажив неровные зубы на вытянутом лошадином лице. Девушка не сообщила ему ничего нового. Боннер не заблуждался на свой счет, он видел себя в зеркало каждый день. Он откинул простыню и поднялся с кровати.
– Прикройся, – сказала девушка, швырнув ему полотенце. – С отвислым членом ты выглядишь, как обезьяна.
