Он уже тогда работал кондуктором, а когда вернулся с войны, они переехали в эту квартиру. На следующий год у них родился сын.
Бедный маленький Томми. Он прожил совсем недолго и умер в возрасте двух лет. Дженни тогда было восемь, и она не поняла, что произошло с братом. А Элен нашла успокоение в тишине церковных сводов, и каждый день, отправляясь в церковь, брала с собой дочь. Сначала Том не обращал на это внимания, пристрастие Элен к церкви не внушало ему опасений, и он надеялся, что оно скоро пройдет.
Но оно не прошло. Том понял это, когда однажды ночью попытался приласкать жену, но встретил холодный отпор. Он прикоснулся к ее груди под хлопчатобумажной ночной рубашкой, но Элен повернулась к нему спиной.
– В этом месяце ты не исповедовался, – сказала она, – и я не хочу, чтобы ты сделал мне ребенка.
– А кто собирается делать ребенка? – он попытался все обратить в шутку. – Просто я хочу немного любви.
– Тогда это еще хуже, – ее голос глухо прозвучал сквозь подушку. – Это грех, и я не хочу его брать на себя.
– Именно об этом и шепчут тебе твои священники? О том, что ты должна отвергать своего мужа? – Элен промолчала. Том ухватил ее за плечо и попытался силой повернуть к себе. – Это так? – резко спросил он.
– Священники ничего мне не говорили, это я сама решила. Я достаточно хорошо знаю Библию, чтобы отличить хорошее от плохого. И перестань кричать, ты разбудишь Дженни.
– Я перестану кричать, – ответил Том. Тепло ее плеча передалось его рукам, он задрожал, словно в лихорадке, и взял ее силой. Оргазм сотряс его тело, и Том замер, тяжело дыша и смотря жене прямо в глаза.
Она лежала молча, не двигаясь, совершенно равнодушная, как и все время, пока он насиловал ее. Тело его дернулось в последний раз, и тогда она заговорила. Ему показалось, что ее спокойный, бесстрастный голос, звучавший откуда-то издалека, был обращен вовсе не к нему.
– Ты выпустил всю эту мерзость в меня?
Том почувствовал боль внизу живота, посмотрел на жену и скатился с нее на свою половину кровати.
– Да, я кончил в тебя, – равнодушно ответил он.
Элен поднялась с кровати и опустилась на колени на маленький коврик перед Распятием. В темноте Том почувствовал, как она повернула к нему лицо.
– Я буду молить Богоматерь, чтобы твое семя не прижилось во мне, – хрипло прошептала она.
Том закрыл глаза и отвернулся. Вот что они сделали с ней, они разрушили их любовь. В нем волной поднялась ярость.
С тех пор он никогда не ходил в церковь.
5
В церкви было очень тихо. Элен стояла на коленях перед священной статуей, склонив голову и перебирая в руках четки. Она не молилась, в голове не было никаких мыслей – только спокойствие и пустота. Это позволяло ей полностью отключиться от того мира, который находился за стенами церкви.
Чувство собственной вины, которое постоянно терзало ее вне этих стен, как бы притуплялось здесь. Маленький Томми лежал в могиле и не упрекал ее за то, что она не уберегла его во время болезни. Ее не мучили воспоминания о том, как ее обнаженное белое тело извивалось от страсти и наслаждения, в то время как ее сын лежал мертвый в этой же комнате.
Казалось, что у него легкая простуда, которая часто бывает у детей и обычно проходит к утру. Откуда ей было знать, что в тот момент, когда она шептала мужу в ухо нежные слова, мокрота попала сыну в горло и перекрыла доступ воздуха в легкие. Когда Элен встала, чтобы поправить ему одеяло, как она обычно делала это перед тем, как уснуть, то обнаружила, что он похолодел и даже уже посинел. Откуда ей было знать тогда, что это наказание за ее собственные грехи?
Отец Хадли пытался утешить ее в горе.
– Не вини себя, дитя мое. Бог дал – Бог взял. Да свершится воля Его.
Но она чувствовала, что это ее вина. Мысль о том, что она наслаждалась во время греха, терзала ее все больше, и чтобы облегчить душу, Элен наложила на себя обет исповедаться тысячу раз. Однако ласковые, успокаивающие слова священников не приносили облегчения ее душе, потому что это была ее вина, и только она сама могла искупить ее. Здесь же, в тишине церкви, перед статуей Богоматери, она чувствовала спокойствие, опустошенность и забвение.
Джонни Борк скучал. Он последний раз затянулся сигаретой с травкой и швырнул окурок в канаву. Прыщавый подросток, стоявший рядом с ним, сказал:
– Пошли узнаем, не занята ли Тесси.
– Тесси всегда занята. А потом я слышал, что она наградила одного парня трепаком, так что я туда не сунусь. – Джонас достал очередную сигарету и прикурил. Глаза его нервно бегали, осматривая улицу. – Сегодня я предпочел бы девочку, которую еще никто не трогал.
– А как ты это сделаешь, Джонни?
– Есть много способов, Энди, – загадочно произнес Джонни, – есть способы.
Энди посмотрел на него с любопытством.
– Ты так говоришь, как будто знаешь их.
Джонни кивнул и сунул руку в карман.
– У меня есть кое-что, что поможет трахнуть любую девчонку.
