было поспорить с ней, но виновник раздора как-то очень жалостливо и кисло сказал в микрофон:
«Друзья, я не призываю вас к тому, чтобы вы меня слушали, я просто прошу вас говорить чуть тише, вдруг кому-нибудь интересно, о чем я здесь болтаю…»
Теперь этот огненный мужчинка, Веничка, разглядывал отсканированный снимок-фото Саши Снегирёва — и торопливо уверял собеседников, что память зрительная у него развита необычайно, стоит только один раз взглянуть на человека, и все — он запал в память на веки вечные, что глаз у него алмаз, но с этой памятью мука страшная, он даже и не представляет, что делать с такими уникальными способностями, сколько людей ежедневно мимо него проходят — и все, абсолютно все без исключения, попадают в сейф памяти Вени и хранятся в нем, каждый на своей полочке.
Тем не менее Шуру, которую Веня видел всего месяца полтора назад, он не узнал. Рассеянно кивнул (женщины Веню не интересовали в принципе) и стал бойко болтать и изредка подхихикивать.
На Веню Шура полтинник тратить не стала. Хватит. Мужчины увидели, что их спутница посуровела, и несколько сменили тактику общения с коллегой.
— Шурочка, мы понимаем, как утомительно вам участвовать в таком нудном, кропотливом и не со-, всем привлекательном процессе, — заговорил Юра, впервые взяв девушку за локоток и отводя в сторону от Семкина. — Мы понимаем, и (глубокий вздох) обязуемся сегодня прочесать ещё несколько квадратов, благо закалка у нас старая, и дело требует трепета и тщательности…
Шура сообразила, что не наградила гонораром самого сыщика, а он, бедняга, действительно весь день мотался. Ну что значит стольник по сравнению с пятьюдесятью тысячами долларов?!
Правда, в пятьдесят тысяч долларов, а также в успех предприятия с Семкиным и Юрой Потапова верила уже очень-очень слабо. Скорее всего, она откупилась от спутников ста рублями (предпоследней купюрой в кошельке, а до зарплаты… ёлки-палки!), чтобы избавиться от этой пурги и остаться в покое.
Хотела немного побродить по городу одна, но поняла, что в таком виде это не совсем прилично, и поехала домой…
Глава 6
НОВЫЙ ШОФЁР
Снегирёв сидел на заднем сиденье автомобиля и задумчиво смотрел в окно.
Николаев включил зажигание, выжал сцепление, включил первую скорость — и машина плавно тронулась.
— Вот и день прошёл, — задумчиво произнёс Иван Давыдович, — а о моем сыне ни слуху ни духу. Я не понимаю, чем занимаются ваши люди, почему никакая работа не ведётся?
— Успокойтесь, Иван Давидович, — миролюбиво произнёс Николаев, — это вам кажется, что работа не ведётся, на самом деле она кипит. Вот скоро ваш шофёр начнёт давать показания, и все станет ясно.
— Какой шофёр? — Снегирёв впервые за сегодняшний день выказал эмоции.
— Ваш шофёр, Пётр Петрович. Он был в тяжёлом состоянии, но после операции ему стало лучше, и завтра он будет давать показания.
— Пётр Петрович жив? — удивился Снегирёв. — А мне сказали…
— Мало ли что сказали. Я говорю, он жив, значит, жив, — заверил его Алексей, — и вообще, мне не нравится, что мы выехали из дома. Вас же просили не покидать свою квартиру.
— Мне нужно в офис по делам, — сухо ответил Снегирёв и после длительной паузы медленно произнёс:
— Значит, Пётр Петрович не погиб? Слава богу… Это ведь может быть ниточкой для следствия, так?
— Так, — утвердительно кивнул Николаев и затормозил у невысокого жёлтого здания. — Мы приехали.
— А где он лежит? Может, ему что-нибудь нужно, — спохватился Снегирёв.
— Нет, ему ничего не нужно, у него все есть. А лежит он в госпитале военно-медицинской академии. И, Иван Давыдович, я прошу вас ни с кем не делиться этой информацией. Это нужно в интересах следствия.
— Да-да. Я понимаю, — торопливо ответил кандидат и вышел из машины.
Николаев последовал за ним.
На втором этаже старого особняка располагался офис Снегирёва. Николаев сразу оценил вкус хозяина. Белый цвет превалировал над всеми остальными, все было строго, чинно и в то же время элегантно. Узкая лестница, покрытая мягкой дорожкой, вделанное в стену зеркало, что зрительно увеличивало пространство…
Снегирёв быстро прошёл в свой кабинет. В это время в офисе почти не было людей.
Где-то был слышен звук работающего принтера и женские голоса.
— Иван Давыдович, я прошу вас — недолго.
— Разумеется, Алексей. Мне только нужно забрать кое-какие бумаги.
Они прошли мимо секретарши — грудастой девицы в сером костюме, которая, близоруко сощурившись, раскладывала на компьютере пасьянс. При виде шефа она было нажала кнопку отмены, но Снегирёв, едва кивнув, прошёл мимо, и девушка, облегчённо вздохнув, поправила волосы. Николаев последовал за ним в кабинет.
Кабинет Снегирёва представлял собой небольшую прямоугольную комнату. В центре традиционно располагался длинный стол. На окнах белые жалюзи, в углу высокий шкаф. Рядом со столом Николаев увидел небольшой сейф. Снегирёв подошёл к сейфу и начал освобождать его. Содержимое сейфа было также традиционным: папки с документами, дискеты. Наконец Снегирёв извлёк из дальнего угла небольшую коробку. Он переложил её в объёмистый кожаный чемодан и закрыл замки.
— Вот и все, — сухо произнёс он, — можем возвращаться домой.
— Иван Давыдович, извините, это не праздное любопытство. Но я должен знать, что находится в этой коробке, — произнёс Алексей просто.
И Снегирёв так же просто ответил:
— Здесь деньги. Я должен быть готов, Алексей, к любому ходу событий.
Мелодичным переливом зазвонил телефон селекторной связи.
— Да, — Снегирёв нажал кнопку, — я слушаю.
— Иван Давыдович, вам звонят с телевидения. Журналистка просит о встрече, — доложил приятный женский голос, по всей видимости принадлежащий грудастой секретарше. — Она хочет поговорить о сегодняшнем… происшествии…
— Настя, какая встреча, какая журналистка. Мне сейчас не до того, — раздражённо ответил Снегирёв. — И попрошу, отложите все встречи, назначенные на завтра.
— Хорошо, Иван Давыдович. Снегирёв хотел отключить связь, но девушка остановила его:
— Секундочку, Иван Давыдович, тут пришли результаты рейтинга на сегодня.
Ваш рейтинг вырос на двадцать процентов.
— Спасибо, Настя, это все?
— Да.
— Едем домой. — Снегирёв направился к выходу.
В машине, полностью оснащённой подслушивающей аппаратурой, сидел Краснов и сосредоточенно курил. Молодой парнишка, механик Володя, настраивал микрофон.
— Нам, Вовка, нужно быть начеку. Если рыбка клюнула, то она клюнула.
— Не волнуйтесь, Андрей Викторович, все в полном порядке. Все три жучка работают. Если что будет интересное, мы все с вами услышим.
— Ну смотри, слухач, — погрозил ему пальцем Андрей и надел наушники.
Кроме обычных уличных шумов на первом магнитофоне ничего не было.
— Бабуля топает по стриту, — отметил Краснов. — Так, а что у нас делает друган Витя?
Виктор Поваляев вышел из подъезда и быстрым шагом направился в сторону автобусной остановки. Следивший за ним оперативник не отставал от пресс-секретаря ни на минуту. Ему не приходилось слишком изощряться, чтобы не быть замеченным: Поваляев спешил и шёл не оборачиваясь. На автобусной остановке было полно народу, общественным же транспортом и не пахло. Люди тихо переминались с ноги на ногу, чтобы хоть как-то согреться, и уныло посматривали на дорогу. Пресс-секретарь
