– Вспоминал ли ты о нас на базаре Мараканды?
Будакен ответил отрывисто:
– Воины приедут, привезут подарки с маракандского базара, а вы все ложитесь спать и засыпьте золою огни.
Будакен приказал всем разойтись по шатрам. Только увидав певца Саксафара, пробиравшегося ощупью, Будакен поднялся, обнял его и спросил, хорошо ли его кормили.
– В кочевье Будакена всегда найдутся лепешка и колобок сыра для Саксафара, – ответил певец.
– Если все голодают, то и Саксафар не будет сыт, – сказал кто-то.
Будакен гневно засопел:
– Ступай, Саксафар, завтра я буду слушать твои песни!
Саксафар направился к выходу, но остановился и, подняв кверху невидящие глаза, произнес:
– Не прислоняйся к стене – она упадет, не полагайся на дерево – оно засохнет, не доверяй человеку – он предаст тебя…
– Если я раньше не убью его, – прервал Будакен.
Все огни в кочевье потухли, как звезды, задернутые облаком; все попрятались в шатры. Изредка доносился из темноты шепот – видно, все люди настороженно ждали чего-то и не спали.
Будакен сидел, скрестив ноги, перед входом в шатер и прислушивался к звукам, долетавшим из степи. Невдалеке, пережевывая жвачку, хрустели верблюды. Иногда жалобно блеял ягненок. Ветер играл концом висевшего над головой войлока.
Из степи доносились то нежный аромат кандыма и вереска, то тяжелая струя воздуха от недалеко лежащей падали. Вероятно, около нее грызлись собаки. Вот звуки замолкли. Вдруг собаки разом залились дружным озлобленным лаем, и затем голоса стали удаляться в степь. Будакен определил по лаю собак, откуда надвигалась опасность. Засунув полы одежды за пояс, с ножом в зубах, он бесшумно уполз в темноту. Уверенно двигался он вперед, прислушиваясь к злобному лаю овчарок. Одна завизжала – кто-то ранил ее… На пути – загородка ягнят. Стог сена. Только на мгновение он остановился около него и пополз дальше – недостойно воину прятаться в сене.
Быстро, как зверь, двигался на четвереньках Будакен. Когда под руками оказался сыпучий песок без бараньих катышков, Будакен остановился, нюхая воздух и поворачивая во все стороны широкое ухо. Лай собак приближался к кочевью и разливался полукругом.
Будакен снова пополз и завернул в сторону собак. Наконец на тусклом небе зачернело несколько лошадиных крупов. Слегка побрякивала уздечка. Два жеребца фыркали, обнюхивая друг друга.
– Буланый, не балуй! – прозвучал сдавленный хрип.
«Чей это голос? Не тохар ли говорит это?» – мелькнуло в уме Будакена, и он пополз к тому, кто сторожил коней. Будакен обрушился на него без шума, подмял под себя, обшарил и содрал пояс с мечом.
Тело осталось лежать неподвижно.
Два жеребца вскачь пустились по степи. На одном сидел, сжавшись, Будакен. Другой жеребец, легкий и порывистый, побрякивая бляхами, несся рядом.
Из кочевья доносился гул мужских голосов, женские вопли и неистовый лай собак.
Будакен придержал коней, прислушался и снова помчался вперед.
Свободные скифы
Выборные от каждых двенадцати шатров свободных скифов собрались на совет кочевья. Усевшись тесным кольцом вокруг огня в старом черном шатре Спитамена, они обсуждали, ехать ли на съезд сакских вождей на берегу реки Яксарта. Там должны решить – идти ли на поклон к Двурогому царю, уже захватившему Мараканду, послать ли ему дары покорной дружбы или же… зажечь огни на курганах…
Выборные сидели тесно, плечом к плечу, наклонив остроконечные войлочные шапки и жмурясь обветренными глазами на багровые угли костра.
– Если мы поедем, князья подумают, что мы снова признали княжью волю, – говорили одни.
– Нас триста шатров, мы выставим четыреста всадников. У нас своя воля, – отвечали другие.
– У князей тысячи баранов и несчетные косяки кобылиц. Они их берегут, а драться придется нам.
Снаружи послышался топот коней…
– Где шатер Шеппе-Тэмена? – прохрипел низкий голос.
– Нет Шеппе-Тэмена, но здесь шатер его. Здесь ты узнаешь, где наш охотник.
Полог откинулся, и сквозь низкое отверстие протиснулся большой, грузный человек. Темный шерстяной плащ закутывал его. Он остановился у входа, как проситель.
– Погрейся у огня, – сказал старший. – Садись к нам. Мимо ли ты ехал и хочешь передохнуть или тебя привела сюда нужда?
– Вы не узнаете Будакена? – Незнакомец скинул плащ и бросил кожаный пояс с мечом в разукрашенных бронзой ножнах. – Кто из вас узнает, чей это пояс? Я приехал просить вашей помощи против моих обидчиков, нападающих ночью.
Сидевшие скифы заволновались. Пояс с мечом переходил из рук в руки. Будакен продолжал стоять у входа. Он узнавал среди сидевших многих из своих бывших слуг. Они внимательно осматривали пояс. Один скиф снял шапку и откинул назад длинные полуседые волосы.
– Князь Будакен, взгляни на мой лоб: видишь ли этот знак?
