тот вечер, когда твой муж разозлился?
— Сначала он не знал.
— И не догадывался?
— Это случилось позже, когда Дэниел сказал, что мы обедаем в ресторане с Элом. Тогда я ответила, что рада тому, что конфликт между ними исчерпан. Я с симпатий относилась к Элу. Дэниел сначала взорвался, услышав, что я знала об их ссоре. Он топал ногами и кричал, что я сую нос не в свои дела, но затем успокоился, стал нежен и предупредителен.
Под строгим и пристальным взглядом Линка Чандре стало трудно дышать. Она в растерянности смотрела то на Кона, то на Шейлу и видела такое же выражение в их глазах, что и у Линка.
— О Боже, — простонала она.
— Будь он проклят, — зарычал Линк.
Это были последние слова, которые пронеслись у нее в голове. Оранжерея завертелась, в глазах поплыл туман.
Линк бросился к ней, схватил за плечи, стараясь удержать. Не говоря ни слова, Шейла вскочила и понеслась в гостиную. Кон устраивал Чандре ложе, взбивая подушку на диване. Шейла с влажным полотенцем в руках появилась так же стремительно, как и скрылась.
— С ней все в порядке, — проговорила она, прикасаясь полотенцем ко лбу и щекам Чандры.
Линк присел на краешек дивана, готовый прийти на помощь Шейле. Спустя несколько минут Чандра открыла глаза, в которых застыла боль.
— Чанни, — облегченно выдохнул Линк.
— Простите, со мной никогда такого не случалось, — слабым голосом произнесла она. — Мне и в голову не приходило, что Дэниел способен на такое. Неужели он решил расправиться со мной только из-за того, что я стала невольной свидетельницей их конфликта?
— Мы, конечно, не можем считать это доказанным фактом, — в раздумье сказал Линк. — Но какая-то связь прослеживается...
— Боже, он убил Эла. Он что-то сделал с его машиной, возможно, с тормозами. Как ты думаешь, Линк?
— Тогда полиция должна была при экспертизе обнаружить неисправность, — неуверенно пожал плечами Линк.
— Но как он мог это сделать? В тот вечер они были дружески расположены друг к другу.
— Чанни, — как можно мягче произнес Линк. — Отчего тебе трудно поверить в это? Он же пытался расправиться с тобой и почти преуспел в этом.
— Я знаю, — пролепетала она. — Прости. Я только... Это все так...
— Понятно, — сказала Шейла. — Я очень сочувствую тебе.
— Ты? — вырвалось у Чандры. — Не могу себе представить, что ты сочувствуешь мне. Ты не наивная дурочка вроде меня.
Шейла с удивлением посмотрела на Чандру, потом спокойно сказала:
— Я искренне сочувствую тебе потому, что сама довольно рано стала понимать, что люди могут совершать ужасные поступки. Я вижу, что тебе хочется исчезнуть и никогда не возвращаться в тот страшный мир, который тебя окружал. Это так?
— Да, — прошептала Чандра. — Но чего он добивался? Если он расправился с Элом, чтобы никто не узнал, что лекарство несовершенно... Но я не вижу в этом смысла. Побочные эффекты известны, и Эл говорил об этом. Во время экспертизы ФАФ это быстро обнаружит.
— А не было ли у мужа каких-либо финансовых затруднений? — спросил Кон.
Чандра перевела взгляд на Кона, который держал в руках газету.
— Я не знаю. Я многого не знаю о том, в каком положении находится фирма. Дэниел не говорил со мной на эту тему. Он считал, что делиться со мной бессмысленно, ибо я не способна что-либо понять. Правда, бывало, он жаловался на нехватку средств, — сказала она после минутной запинки. — Но никого в этом не винил.
— Ясно, — сухо сказал Кон, протягивая Линку газету, в которой говорилось, что акции «Лансинг Фармацевтикал» подпрыгнули на четыре с половиной пункта сразу же после заявления Дэниела о новом лекарстве. Линк молча передал газету Чандре, не переставая наблюдать за выражением ее лица. Репортер в грубоватых выражениях сообщал в своей информации о том, что внезапный успех на фондовой бирже может служить слабым утешением для разбитого горем главы фирмы, недавно пережившего трагическую гибель молодой жены, покончившей жизнь самоубийством.
По реакции Чандры Линк понял, что она читает именно эти строчки, поскольку ее пальцы конвульсивно сжались. Очень хорошо, подумал он, увидев, как она покраснела от гнева. Такое состояние тебе полезно. Гнев поможет тебе побороть страх, в котором ты до сих пор пребываешь.
— Итак, каковы предварительные итоги? — спросила Шейла, садясь в кресло. Кон присел рядом, устроившись на валике и автоматически взяв руку жены. — Мы имеем одно умышленное убийство, а затем и попытку совершить еще одно. Какую выгоду он из всего этого извлекает?
— Оба его действия дают ему несколько дополнительных возможностей для маневрирования. Во- первых, благополучно вывернуться из затруднительного финансового положения. Во-вторых, впоследствии заявить, что создание доброкачественного лекарства ему не удалось из-за ошибок, которые были допущены его сотрудниками.
— Или он надеется, что с помощью других специалистов можно довести лекарство до ума, — добавил Кон. — Или даже продать фирму заблаговременно, до того, как фальсификация раскроется.
— Короче, — сказала Шейла, — этот делец рассчитывает цапнуть деньги и благополучно скрыться где-нибудь.
— Вполне вероятно, — согласился Линк. — Но он будет действовать так лишь в том случае, если поймет, что другого выхода у него нет. Для начала он выиграл время. Ассоциация фармацевтов не скоро определит, что ее надули. Она очень скрупулезно относится к апробации новых лекарств. На возникающие с ее стороны вопросы он будет каждый раз давать все новые и новые объяснения.
— Следовательно, — сказала Шейла, — у него в запасе месяцы, а может быть, и годы. За это время он сможет регулярно получать кредиты под лекарство, которого, в сущности, не существует.
— Да, — сказал Линк, глядя на сестру с нежностью. — Особенно теперь, когда уверен, что освободился от своего сотрудника и ликвидировал свидетеля, который мог бы разоблачить его.
— Это обо мне? — с трудом произнесла Чандра.
Линк утвердительно кивнул.
— Теперь я понимаю, почему он так прореагировал на мое желание развестись с ним. Он вовсе не ревновал меня.
— В принципе, ты права, — сказал Линк. — Он не мог позволить выпустить из своих рук опасного свидетеля.
— Увы, но я ничего не знала о его делах, — произнесла Чандра, еле шевеля губами.
— Но он не был уверен в этом. Ты могла знать вещи, которые оказались бы чрезвычайно важными, если бы началось расследование. Уверен, что ты здорово его напугала, потребовав развода.
— И поэтому он решил, что я должна навсегда исчезнуть.
— Мне кажется, — нарочито равнодушным тоном произнес Кон, — что по этому поводу могли бы начаться разные пересуды. Жена влиятельного человека сначала заявляет о разводе, затем исчезает, предположительно кончая жизнь самоубийством.
— Я тоже думал об этом, — сказал Линк. — Любой, кто близко работал с ним, мог бы стать свидетелем. И все же ему было нужно, чтобы ты погибла. Пока он думает, что так оно и есть, ты — в безопасности.
Чандра почувствовала, как мурашки пошли по всему телу. Линк заметил, что ей опять стало не по себе и крепко сжал ее ладонь, словно этим жестом хотел придать мужества.
— Думаю, — сказал Кон, — что мы вполне можем предположить, что других свидетелей у него нет. Он не отважится делать какие-либо заявления, пока не убедится, что нет никого, кто бы мог противоречить ему.
— Ты хочешь сказать, что в этом случае человек, знающий о его планах, обязательно будет
