Они выпустили Пека во двор, где тот бросился делиться пережитыми ужасами с Богартом и искать сочувствия у Пэтча, одноглазого бульдога Мэй, и ее трехлапого Чонси, метиса коротконогой гончей. Вся компания подбежала к машине Фионы, где на заднем сиденье, вжавшись носом в боковое окно, лежал Ньюмен.
— Голова или попа? — спросила Фиона.
— Тебе голова, и да поможет нам бог.
Ньюмен извивался, сворачивался в комочек, перепрыгивал через спинки, скользил, как змея, пытаясь забиться под сиденья, а поняв, что сбежать невозможно, обмяк, предоставив двум женщинам тащить отяжелевшую тушу в смотровую.
— Будь я проклята, Фи, почему ты не завела шпицев?
— Он мог быть зубастым чихуа-хуа.
— Умоляю, скажи, что ты взвесила его дома. Я не вижу способа взгромоздить его на весы.
— Восемьдесят два фунта.
Обследование продолжалось тридцать минут, и все это время шла непрерывная борьба: Ньюмен не прекращал сопротивления ни на секунду.
Задыхаясь, Фиона навалилась на пса всем телом, чтобы удержать его на столе.
— Мэй, этот пес ради меня прошел бы сквозь огонь. Сквозь огонь, по битому стеклу, под каменным дождем, но я не могу заставить его полежать спокойно для рутинного обследования. И он знал. Не успела я позвать их в машину, он уже знал, куда я их повезу. А ведь я то и дело зову их в машину, чтобы поехать поработать, поиграть, да для чего угодно. Как он узнает? Мне пришлось сначала загнать остальных — их легче одурачить, а потом втаскивать его. Ньюмен, это унизительно. Унизительно для нас обоих.
— Слава всем богам, мы закончили. — Ньюмену Мэй даже не стала предлагать угощение: он наверняка просто выплюнул бы печенье ей в лицо. — Отпусти его, и давай наконец откроем вино.
Задняя веранда прелестного бунгало Мэй выходила к морю. Раньше здесь была ферма, а потом дом перестроили в пансион «Ночлег и завтрак». Когда Фунаки перебрались на Оркас, муж Мэй захотел заняться сельским хозяйством, а Мэй перевела сюда из Такомы свою ветеринарную клинику. Ей нравилось работать дома, нравился неспешный ритм жизни, а ее мужу пришлось по душе выращивать кур и коз, работать в саду и в поле. Не прошло и четырех лет, как джентльмену надоело фермерство, и следующим его проектом стал бар на Ямайке.
— Тим переезжает в Мэн, — сообщила Мэй, когда женщины вышли с вином во двор. — Собирается ловить омаров.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Должна сказать, что с баром он продержался дольше, чем я ожидала. — Женщины уселись в кресла, собаки подбежали, виляя хвостами, свесив языки, пытаясь привлечь внимание. — Ну, разумеется, теперь мы друзья.
Мэй раздала принесенные с собой печенья.
— Они тебя любят… а печенья кажутся им отравленными только в смотровой.
— М-да, все забыто. Жаль, что у меня не получилось вырваться на базу, когда искали мальчика. У меня была экстренная операция, я не могла ее отложить.
— Ничего страшного. Поэтому мы и готовим дублеров. Чудесная семья, а малыш просто супер.
— Правда? — Мэй вздохнула. — Знаешь, может быть, даже, наверное, хорошо, что мы с Тимом откладывали рождение детей. Представляешь, что было бы? Но мои биологические часы тикают все быстрее. И в конце концов я усыновлю еще одну собаку или кошку, а может, какое-нибудь другое млекопитающее. В качестве компенсации за упущенную возможность стать матерью.
— Ты могла бы усыновить настоящего ребенка. Ты была бы потрясающей мамочкой.
— Была бы. Но… Я еще лелею крохотную надежду на то, что смогу создать семью, чтобы у ребенка были родители — отец и мать. А для этого я должна ходить на свидания и заниматься сексом. А когда я думаю о мужчинах, свиданиях и сексе, я вспоминаю, как я сексуально озабочена… Я подумываю назвать свой вибратор Стэнли.
— Стэнли?
— Стэнли добрый и думает только о моем удовольствии. Кажется, я еще побеждаю в нашем с тобой соревновании на воздержание. Четырнадцать месяцев.
— Девять, но вряд ли тот раз считается. Паршивый был секс.
— Паршивый секс — все-таки секс. Может, не стоит гордиться победой в таком дерьмовом соревновании, но правила есть правила. И поскольку Стэнли никуда не денется, я всерьез рассматриваю другие варианты.
— Женщины? Знакомства в клубах? Частные объявления?
— Все обдумано и отвергнуто. Только не смейся.
— Хорошо. Что же?
— Я лазила по сайтам знакомств в Интернете. Я даже составила краткую автобиографию и заявление. Мне просто не хватило духу нажать клавишу «отправить». Пока.
— Я не буду смеяться, но я не уверена в успехе. Ты красивая, умная, веселая женщина с широким кругом интересов. Если ты всерьез собираешься заводить новые знакомства, то просто должна чаще выходить в свет.
Согласно кивнув, Мэй отхлебнула вина и подалась вперед.
— Фи, может, ты не заметила, но мы живем на маленьком острове вдали от побережья штата Вашингтон.
— До меня доходили подобные слухи.
— Население этого маленького острова также относительно невелико. Количество одиноких мужчин значительно меньше, чем количество женщин. Иначе как объяснить, что две красивые, умные и сексуальные женщины сидят здесь в чудесный вечер и пьют вино в компании собак?
— Может, нам это нравится?
— Нравится. Да, нравится. Но мужчины нам тоже нравятся. Во всяком случае, мы думаем, что нравятся, поскольку давненько не проводили время в мужской компании. И, полагаю, не ошибусь, если скажу, что мы обе любим хороший, здоровый, безопасный секс.
— Ты права, и именно поэтому тот мой раз не считается.
— Как скажешь. Я провела пусть не научное, но тщательное исследование популяции холостяков нашего острова. Из личных соображений приходится исключить мужчин моложе двадцати одного года и старше шестидесяти пяти. Конечно, возрастной интервал слишком растянут, но мне тридцать четыре, а нищие не привередничают. Пруд мелкий, Фи, чертовски мелкий.
— Не спорю, однако, если прибавить туристов и сезонных работников, он становится чуть глубже.
— Я лелею кое-какие надежды на лето, а пока… Я серьезно рассматриваю кандидатуру Джеймса.
— Джеймса? Нашего Джеймса?
— Да, нашего Джеймса. Общность интересов, подходящий возраст. Тихоня, признаю, но приходится работать с тем, что есть. Беда в том, что он положил глаз на Лори, а браконьерствовать в команде нельзя. Правда, на острове есть один интригующий мужчина. Одинокий, возраст подходящий, владелец собаки, очень привлекательный владелец собаки. Творческая личность. Несколько молчалив, на мой вкус. Но опять же, нищие не привередничают.
— О, — только и сказала Фиона, отхлебнув вина.
— Саймон Дойл. Сильвия продает его работы. Художник по дереву, мебельщик.
— Ммм, — промычала Фиона и сделала еще глоток.
Мэй прищурилась.
— Ты его застолбила? Черт побери, может, только он и стоял между мной и сайтом «Сердечная Связь-точка-ком».
— Никого я не застолбила. То есть не совсем. Он — клиент. Я работаю с его собакой.
— Умная собака.
— Очень. А парень горячий.
