Немного поодаль можно было безошибочно угадать другой ориентир: скалу с малиновыми прожилками, очень напоминавшую фруктовое мороженое.
Свернув направо, «рейнджровер» бойко запрыгал по камням и рытвинам и наконец выехал на широкую прибрежную полосу, о которую разбивались волны Индийского океана. Пляж был со всех сторон окружен скалами, и на нем не было ни души.
Аннушка вышла из машины и огляделась вокруг.
– А где же черепахи?
– Имей терпение, Ану, – сказал Гай, выгружая взятые напрокат складные стол и стулья и портативные холодильники с едой и питьем.
Пока Клодия раскладывала стулья, он открыл холодильник.
– Держи, Ану. – Он передал ей бутылку, которую та взяла, не сказав ни слова. Клодии он дал жестяную банку и пластмассовый стакан. – Попробуй, как на твой вкус?
В холодной банке, только что со льда, был готовый коктейль из джина с тоником.
– О-ох, как хорошо. То что надо, – сказала она, переливая жидкость в пластмассовый стакан.
Гай открыл за кольцо банку с пивом для себя.
– Маловато, этим едва горло промочишь.
Рядом стояли разложенные стулья, но после многочасовой езды в машине сидеть никому не хотелось.
– Еще полчаса, и мы могли бы пропустить поворот, – сказал он. – Солнце здесь садится очень быстро.
Аннушка побрела по пляжу и остановилась метрах в двадцати, разглядывая что-то на песке. Потом бегом вернулась к ним.
– Я там нашла целое гнездо маленьких черепашат, но они все мертвые!
– Покажи-ка мне. – Гай поднялся на ноги и пошел следом за ней. Клодия со стаканом в руке немного отстала.
Аннушка указала на углубление в песке:
– Видите?
Они заглянули в углубление. Крошечные, на вид безжизненные тельца были едва видны внутри панцирей.
– Они не мертвые. – Он положил руку на плечо дочери. – Они запрограммированы, как компьютер, и ждут наступления темноты, чтобы только тогда двинуться к морю.
– Откуда ты знаешь? И куда, интересно, мне сходить в туалет?
– За камешек, Ану. Их здесь предостаточно.
Когда Аннушка удалилась к скалам в дальнем конце пляжа, он обернулся к Клодии.
– Мне кажется, что шансы завести с ней серьезный разговор равны нулю.
– Кто знает, – сказала Клодия.
Когда спустились сумерки, они открыли второй портативный холодильник и поужинали холодным цыпленком, говядиной и салатом. Аннушка сидела между ними и уплетала за обе щеки.
– Могу поклясться, что они мертвые. Могу поклясться, что мы за всю ночь не увидим здесь ни одной черепахи.
– Я, конечно, не могу ничего гарантировать, – сказал Гай, – но когда я был здесь в прошлый раз, то черепах было множество.
– Когда это было? – спросила Клодия.
– Много лет назад, когда я впервые приезжал сюда. А нынешняя поездка, возможно, последняя, – добавил он. – Я слышал, что правительство собирается запретить туристам въезд на эти пляжи. Сюда на выходные дни приезжает слишком много народу. Это может плохо отразиться на экологии.
– Тогда почему мы сюда приехали? – задиристо спросила Аннушка. – Значит, нам можно приезжать, а другим нельзя?
– Успокойся, возможно, мы никаких черепах и не увидим, – сказал он подчеркнуто спокойным тоном. – В таком случае мы вернемся с чистой совестью, не нарушив экологии.
– Это будет означать, что мы приезжали напрасно. Кто-нибудь претендует на последний кусочек цыпленка или я могу его съесть?
– Ешь на здоровье. – Гай вдруг насторожился, поглядывая в сторону моря. – Кажется, я вижу там какое-то движение.
В нескольких ярдах от кромки воды приподнялась, словно обследуя пляж, темная голова. Следующей волной черепаху выбросило на песок. Это была крупная самка, которая сразу же принялась карабкаться по влажному песку на берег.
Они сидели тихо, не шевелясь, и наблюдали. Вскоре из воды появилась еще одна голова, за ней другая, и черепахи одна за другой поползли вверх по пологому песчаному склону. Когда первая черепаха добралась до сухого песка, Гай тихо сказал Аннушке:
– Можешь подойти поближе, Ану. Только не делай резких движений.
Аннушка, как ни странно, без ядовитых замечаний, соскользнула со стула и, подойдя поближе, стала
