Клодия обнажила бедро и позволила запечатлеть их великолепие.
Гай взглянул на ее босые ноги с розовыми ноготками.
– Я так и знал, что забуду что-нибудь важное, – сказал он, скорчив гримасу. – Но из тебя, ей-богу, получилась прекрасная босоногая невеста!
Только в самый последний момент они заметили, что у Клодии нет подходящих к платью туфель. Хотели одолжить у кого-нибудь, но ни одна пара ей не подошла.
В сотый раз за этот день ее глаза увлажнились.
– Ох, Гай, неужели ты думаешь, что я могу расстроиться из-за каких-то туфель в такой день?
– Ну, а теперь последний, – сказала ее мать. – Поцелуй на закате солнца. Прошу вас…
– Их не надо упрашивать, дорогая, – усмехнулся отец. Маргарет Мейтленд сделала последний снимок.
– Отлично, – с удовольствием произнесла она. – Уж этим-то снимком я заткну за пояс Морин Уотер, которая хвасталась свадебными фотографиями своей невзрачной дочери. Платье на ней было чересчур вычурное, хотя и стоило кучу денег. И я не вижу ничего особенно привлекательного в старомодных «роллс- ройсах». В наши дни каждый Том, Дик или Гарри приезжает в церковь на «роллс-ройсе».
Из аэропорта Хитроу Клодия добиралась на такси до дома дольше, чем предполагала.
– Я расплачусь с вами сейчас, – сказала она водителю. – Вы не забыли, что вам следует делать?
– Вы уже несколько раз повторили это, дорогуша.
Она взглянула на счетчик, добавила чаевые и еще несколько банкнот сверх того.
– Спасибо, дорогуша. Надеюсь, вы ему не бомбу собираетесь подарить?
– Сегодня у него день рождения. И годовщина нашей первой встречи. Видите ли, он думает, что я все еще в Амстердаме. Я его предупредила по телефону, что не смогу сегодня вернуться домой.
– В таком случае надеюсь, что он будет дома.
– Будет. Я предупредила, что позвоню ему в восемь часов.
– А если дверь откроет кто-нибудь другой?
– Не откроет. Миссис Пирс уехала навестить сестру, а его дочь сейчас в Испании по студенческому обмену.
Миссис Пирс оказалась не такой уж несносной старухой. И даже если пирожки у нее получались не вкуснее, чем булочки из школьного буфета, зато начинка бывала неплохой. А если на лице экономки иногда появлялась кислая мина, так это обычно объяснялось тем, что ее мучили мозоли.
Наконец такси, прорвавшись сквозь транспортные пробки, подъехало к дому. Шторы на окнах были задернуты, так что Гай не мог увидеть их из окна.
Клодия встала в сторонке у двери, а водитель нажал кнопку звонка.
– Специальная доставка из Амстердама, приятель, – сказал он, когда дверь наконец открылась.
– Вот здорово! – Клодия по голосу поняла, что Гай очень обрадовался. – Нужно расписаться в получении?
– Нет необходимости, приятель. Пока.
Пришлось поторопиться, пока Гай не закрыл дверь. Как только водитель сбежал по ступеням вниз, она шагнула из своего укрытия.
Гай остолбенел от радостного удивления еще до того, как она распахнула пальто и предстала перед ним в короткой сорочке из черного атласа и черных чулках, которые поддерживались атласными подвязками. Клодия достала из-за глубокого выреза красную розу и протянула ему.
– С днем рождения, Гай, – произнесла она с чуть заметной дрожью в голосе.
Радостно рассмеявшись, он сгреб ее в охапку и ногой закрыл дверь. Все еще смеясь, они оба упали на диван в гостиной.
Клодия сбросила с себя пальто и перекинула через спинку дивана.
– В прошлый раз сорочка была кремового цвета, но ты тогда сказал, что предпочитаешь черную.
– Я помню, – сказал Гай и посадил жену к себе на колени.
– А еще ты сказал, что я выгляжу, как выпускница монастырской школы, которая пытается изобразить из себя соблазнительницу. Я тогда очень обиделась.
Гай провел кончиками пальцев по ногам в черных чулках, замерев на том месте, где чулки заканчивались.
– Это было еще до того, как я узнал, насколько соблазнительной ты можешь быть на самом деле.
– Тебе не кажется, что в черном шелке я все-таки соблазнительнее, чем в кремовом? – шаловливо спросила она.
– Ты была бы соблазнительной даже в рубище. – Гай провел рукой по ее волосам, остановившись там, где, как ему было известно, находилось местечко, прикосновение к которому ее особенно возбуждало. – Но соблазн в шелках – это нечто особенное.
– Так и было задумано. Ведь это твой день рождения.
– После того как ты отсутствовала целых шесть дней… – поцеловав ее плечи, Гай спустил с них узенькие бретели, – мне, пожалуй, больше по душе соблазн в натуральном виде.
