разбросанными по полу предметами одежды. В самых неожиданных местах стояли подносы, грязные тарелки, чашки, стаканы с остатками по меньшей мере четырех обедов и ужинов.
С привычной ловкостью Аннушка сгребла всю посуду на подносы и выставила за дверь.
Покончив с этим, она подняла телефонную трубку.
– Обслуживание номеров, пожалуйста. Я хотела бы заказать завтрак в номер. Нет, не из меню. Мне нужны рисовые хлопья… и два яблока… и диетическое пепси, а еще горячий шоколад со взбитыми сливками двойной жирности. У вас это имеется? Shukran.
Клодия удивилась:
– Где ты это выучила?
– В школе со мной учится девочка из Ливана. – Аннушка взглянула на Клодию. – Если уж тебе действительно так скучно, можешь сделать мое задание по истории.
Клодия, примостившаяся на краешке соседней кровати, скорчила гримаску:
– Ты рискуешь получить за работу «неуд» с минусом. А какая тема?
– Возникновение фашизма.
– Нет уж, уволь, благодарю покорно.
Аннушка перекатилась на спину и подложила под голову подушку:
– Ну, написать о фашистах мне пара пустяков. Ко мне тут недавно заходил один, вышагивал по комнате туда-сюда, словно гусь, и орал на меня, как будто Адольф Гитлер, который вошел в раж.
Всего сутки назад Клодия, услышав это, давилась бы от смеха. Но сегодня, еще не оправившись от язвительных замечаний Гая, лишь приподняла бровь.
Аннушка, видимо, уже проснулась.
– Вы с ним поругались?
Помогите!
– Почему ты так думаешь?
– Видно по твоему лицу. И по его гнусному настроению сегодня утром.
Осторожнее, Клодия, ты ступаешь по тонкому льду.
– Мы с ним немного не сошлись во мнениях.
– О чем вы спорили? – В тоне девушки чувствовалась явная насмешка.
Думай, Клодия. По какому поводу людям случается спорить?
– О политике.
Лицо Аннушки разочарованно вытянулось.
– Какая скукотища! – Мгновение помолчав, она добавила: – Я была уверена, что он полностью приручит тебя еще до нашего возвращения домой. Он большой мастер очаровывать людей. Когда это ему нужно.
Язвительные нотки в голосе девушки были настолько явственными, что Клодия пристально взглянула на нее. Аннушка не заметила ее взгляда, потому что кто-то постучал в дверь и она отправилась открывать.
– Сделать уборку требуется? – нерешительно спросил кто-то.
– Благодарю, не надо, я люблю беспорядок. – Прежде чем закрыть дверь, она вывесила снаружи табличку с надписью: «Просьба не беспокоить».
– Если ты оставишь на дверях табличку, они не постучат, когда принесут завтрак, – заметила Клодия.
– Верно. Лучше повешу потом. – Клодия встала:
– Пойду прогуляюсь по пляжу. Если хочешь, я вернусь через часок и посмотрю, смогу ли помочь тебе с рефератом.
– Ладно.
– Нельзя сказать, что я гений в области английской литературы, – торопливо добавила она, – но можно попытаться.
– О'кей.
Не проявляй слишком большого энтузиазма, Клодия.
Однако, гуляя по пляжу, она порадовалась тому, что у нее есть чем заняться, пусть даже это будет школьный реферат. Сидеть возле бассейна в полном одиночестве было скучно, особенно когда приходится все время поглядывать на часы, чтобы успеть вовремя нырнуть в тень. Вот если бы здесь была Кейт, уж они бы не скучали.
Уж они обсудили бы каждого в пределах видимости, делая самые невероятные предположения относительно их частной жизни. Кейт, например, сказала бы: «Видишь вон того мужчину? Мне кажется, он по вечерам одевается суперменом, привязывает жену к кровати и спрыгивает на нее с гардероба». Клодия взглянула бы на этого мужчину и увидела застенчивого человека средних лет – из тех, которые вечно опасаются, что сделают что-нибудь «не так», и кажутся немного ненормальными.
Чтобы преодолеть какую-то непонятную тревогу, она нырнула в бассейн и в хорошем темпе проплыла двадцать раз от борта до борта. Почувствовав себя лучше она вернулась в комнату Аннушки.
