— Конечно, я понимаю, что вы только что поженились и вам хочется уединения, но обещаю, что вы нас практически не увидите и не услышите, а Элиза сумеет быть тебе полезной. Дорогая, у нее богатый опыт ведения большого хозяйства, она умеет организовать званый обед и прочее.
Пораженная этой наглостью, Энн несколько раз порывалась что-то сказать, но только судорожно глотала воздух. Наконец она умоляюще посмотрела на Рейта. Слава Богу, он был рядом. Он-то уж знает, как обращаться с Патриком, как заставить его убраться.
Но, к ее изумлению, Рейт, вместо того чтобы попросить незваного гостя вон, заговорил с ним почти дружески:
— Ты сказал, что хочешь занять комнаты деда моей жены. Насколько я понимаю, это — бывшая хозяйская половина?
— Совершенно верно, — быстро согласился Пат, изобразив на лице притворное участие. — Я конечно же, наводил справки у миссис Диджен и выяснил, что вы их не занимаете. По правде говоря, она вообще не смогла мне объяснить, где вы спите.
Глазки его бегали с Рейта на племянницу и обратно, и Энн совсем не понравилась неискренность, мелькавшая в этом хитром лисьем взгляде.
— Разумеется, ванная в хозяйских покоях оставляет желать лучшего, так что…
— Так что, боюсь, тебе придется выбрать другие комнаты, — спокойно перебил его Рейт.
Энн не верила своим ушам. Что он говорит? Почему не скажет этому нахалу, что ему вообще тут нечего делать?
Вместо этого он протянул руку и, обняв ее за плечи, привлек ближе к себе, не обращая внимания на ее скрытое сопротивление и быстрый неприветливый взгляд.
— Мы с женой только что строили планы переделки этой части дома, — продолжал Рей. — Завтра я как раз встречаюсь с архитектором. Должен честно сказать тебе, Пат, что больше всего вам подойдут верхние комнаты. Особенно, учитывая приближающиеся каникулы. И, кроме того, как ты верно заметил, нам с Энни хотелось бы пока больше бывать наедине. Мы все-таки молодожены, — и он нежно наклонился к ней. — Не правда ли, любовь моя?
Какое счастье, что ни он, ни дядька не ждали от нее ответа!
— Под верхними комнатами ты подразумеваешь спальни в мансарде? — осторожно спросил Патрик. — Ты, что для слуг?
— Они самые, — простодушно подтвердил Рейт. — А теперь извини, Пат, нам еще нужно кое-что уладить. Поскольку ты здесь не в качестве гостя, не станем разводить церемонии. Да, чуть не забыл: боюсь, тебе придется обойтись без услуг миссис Диджен. Мне бы хотелось, чтобы они с женой организовали перевозку необходимых вещей из моей квартиры и их размещение на новом месте. Кстати, раз уж мы с тобой будем теперь жить под одной крышей, давай договоримся: полагаю, ты не обидишься, если я оставлю кабинет и библиотеку за собой. Мне сейчас хотелось бы больше времени проводить с супругой, значит, чаще придется работать дома. Подведем сеть, подключим телетайп. Не беспокойся насчет переделок, дорогая, — добавил Рейт, любовно улыбаясь прямо в ее возмущенное лицо. — Я сам все улажу с техниками и электриками. Миссис Диджен! Мы с Энни несколько устали, нельзя ли приготовить нам какой-нибудь легкий ланч в зимней гостиной? Не стану задерживать тебя, Патрик, у вас сейчас много забот. Да, не повезло вам с этой просадкой! — сочувственно покачал он головой.
В продолжение всей этой сцены Энн то и дело порывалась разразиться возмущенной речью, и только железная хватка пальцев Рейта, сжимавшего ей руку, удерживала ее. Когда же они оказались в маленькой, обшитой деревянными панелями зимней гостиной и дверь за ними плотно закрылась, оставив их в спасительном уединении, она отпрянула от Рейта и, не скрывая раздражения, воскликнула:
— Почему ты не велел Патрику убраться? Почему не дал ему понять, что не потерпишь его здесь? Ты же знаешь, что ему нельзя доверять ни в чем. Я не желаю его здесь! И не верю, что ему больше негде жить. Он хочет совсем другого!
— Чего же он хочет? — простодушно спросил Рейт.
— Он просто хочет шпионить за нами! — яростно выпалила Энн.
— Что-то подозревает, верно? — хмурясь, вопросил Рейт.
Она потерянно смотрела в сторону. Только сейчас стал проявляться подлинный смысл присутствия в их доме коварного родственника. Сперва она решила, что тот просто собирается по злобе насолить им, пощекотать нервы. Но Рейт заставил ее взглянуть на дело другими глазами, и до нее дошло наконец, что Патрик вы нашивает более зловещие планы.
По мере того как эта мысль укреплялась в ее сознании, краска отливала от щек Энн, и лицо приобретало бледный и осунувшийся вид.
— Ты хочешь сказать, он подозревает, что наш брак фиктивный? — нервно заговорила она, меряя шагами комнату. — Но это все только догадки.
Она повернулась к нему, вопрошающе заглядывая в глаза, как бы призывая с ней согласиться.
— Пока догадки, — согласно кивнул Рейт. — Но не стоит его недооценивать. Это очень опасный человек.
— Если ты всерьез так думаешь, тогда зачем было разрешать ему остаться? — взволнованно продолжала Энн. — Надо было его выгнать.
— Чтобы его подозрения только усилились? Нет, это неразумно. Я предупреждал, что подобное может произойти.
— Нет! — горячо возразила она. — Ты никогда не говорил, что дядя поселится с нами.
— Конечно, разве можно предугадать каждый его шаг. Но я говорил тебе, что мы идем на риск. Я также предупреждал тебя, что ни в коем случае не собираюсь этим браком ставить под угрозу мою профессиональную карьеру и мою репутацию. Давай уясним себе, дорогая. Мы сейчас стоим не только перед опасностью потерять Голд Краун. Если Патрик решит, что можно возбудить против нас уголовное дело… — Он помолчал, качая головой. — Люди попадали в тюрьму и не за такое.
— В тюрьму?! — Ее лицо побелело. — Нет, — прошептала она. — Нет, ты просто пугаешь меня.
Кто-то постучал в дверь. Она вздрогнула, а Рейт бросил ей предостерегающий взгляд. Он открыл дверь, впуская миссис Диджен с подносом, и Энн облегченно вздохнула. Но ее охватила тревога, когда экономка, неуверенно обведя их взглядами, будто боясь обмолвиться, все же решилась заговорить.
— Мне бы не хотелось вмешиваться не в свое дело, но ведь я столько лет прослужила здесь. Еще при вашем дедушке. Тогда уже у него с мистером Патриком были неладные отношения. Поэтому… ну, словом, мистер Патрик задавал мне разные вопросы.
— Какие вопросы, миссис Диджен? — невозмутимо спросил Рейт.
Как он может быть так спокоен после всего, что только что наговорил? — непонимающе подумала Энн. Тюрьма… Не может быть. Немыслимо.
— Ну, он спрашивал, какую спальню вы с женой собираетесь занять, — отвечала экономка. — Он, мол, не хотел бы по ошибке вселиться не в те комнаты. И еще поинтересовался, почему вещи молодой хозяйки по-прежнему лежат в ее старой спальне…
Энн только рот разинула. Как смел этот нахал заходить к ней в комнату? Он бы никогда себе такого не позволил, будь жив дед. Но, будь он жив, ничего этого вообще бы не произошло. Ей бы не пришлось выходить за Рейта, врать и притворяться.
Она даже не заметила, как невольные слезы от этих мучительных мыслей навернулись на глаза.
— Я сказала, что не знаю, какую комнату вы займете. Только он все равно не унимался. Начал выспрашивать, где вы спали после свадьбы, — экономка посмотрела на обоих и покраснела.
— Очень хорошо, миссис Диджен, — поспешил успокоить ее Рейт. — Дело в том, что мы как раз собирались посоветоваться с вами насчет комнаты. Вы, конечно, понимаете, что есть места в доме, которые моей супруге пока тяжело видеть. Скажем, спальни отца и деда. Да и я уже говорил ей, что не могу спать на той кровати, что стоит в ее комнате, — мягко добавил Рейт, заставляя Энн возмущенно сверкнуть глазами.
Ничего такого они не обсуждали, и это было бы просто смешно. Миссис Диджен отлично знает, что бывшая детская комната не годится для двоих. Там стоит обычная кровать. Односпальная.
— Мы собираемся обойти весь дом и внимательно посмотреть, что можно выбрать, — не умолкал самодовольный новобрачный. — Впрочем, какое бы решение мы ни приняли, оно будет временным, так как
