– Естественно.
– Все шныряешь вокруг на мягких лапах, – укорила она его. – Как, по-твоему, что я должна чувствовать после этого разговора?
– Что тебе хочется, то и чувствуй. Ты взрослая женщина. Сама себе принадлежишь.
– Это уж точно.
– С отцом разговаривать будешь?
– Какой смысл? Он никогда не обращал на меня внимания, никогда меня не слышал. Теперь я понимаю почему– Она прижалась щекой к его руке. – Что они за люди, Райан? Мой отец, Элизабет, эта женщина, которая была моей матерью?
– Не знаю. – Он мягко повернул се лицом к себе. – Но зато я знаю тебя.
– Если говорить о чувствах… – Она глубоко вздохнула. – Как ни странно, я сейчас ощущаю облегчение. Всю жизнь я боялась, что буду такой же, как моя мать. А теперь выясняется, что Элизабет мне никакая не мать. Я не яблоко, а она не яблоня… Миранда передернулась и положила голову ему на плечо. – Значит, по крайней мере об этом я могу больше не беспокоиться.
– По правде говоря, мне жаль ее, – сказал Райан– Она так много потеряла, отказавшись от твоей любви.
Миранда знала, что такое любовь: невыразимый восторг и неописуемый ужас. И была благодарна этому знанию. Ее сердце раскрылось навстречу любви. Правда, надо признать, что ключик к ее сердцу подобрал опытный взломщик.
– Мне тоже ее жалко. Но я знаю, что теперь нужно делать. Отнесу Куку записную книжку Ричарда.
– Дай мне время слетать во Флоренцию. Не хочу покидать тебя сегодня, ты слишком много перенесла. Но если ты так торопишься, вылечу на рассвете. Дай мне тридцать шесть часов. Этого будет достаточно.
– Хорошо, но не больше. Хочу поставить точку в этой истории.
– Хочешь – поставишь.
Она улыбнулась, и в самом деле чувствуя облегчение.
– Обещай, что не будешь шастать по чужим спальням, рыться в сейфах и сумочках.
– Ни в коем случае. Правда, у меня еще остался номер Картеров.
– Райан, ради бога!
– Красть ничего не буду, честное слово. Знаешь, чего мне стоило не спереть жемчуга твоей бабушки? А какое замечательное золото у Элайзы! Особенно мне понравился медальончик, я бы с удовольствием подарил его какой-нибудь из своих племянниц. Видишь, я вел себя как настоящий герой.
– Твои племянницы слишком маленькие для медальонов. – Миранда вздохнула и снова прижалась к его плечу. – Мне подарили медальон только на шестнадцатилетие. Хорошенький, в виде сердечка. В свое время бабушка получила его от своей матери.
– И ты, конечно, положила туда локон своего дружка.
– Не было у меня тогда никаких дружков. Бабушка вставила в медальон фотографию, на которой были она и дедушка. Имелось в виду, что я должна помнить свои корни.
– И как, помнишь?
– Как не помнить. Я ведь – Джонс из Новой Англии. Элизабет права. Ей я, возможно, и не принадлежу, но бабушка-то у меня была настоящая, родная.
– И теперь тебе достанутся ее жемчуга.
– Я буду бережно хранить их. Медальон я, к сожалению, потеряла. Несколько лет назад. Расстроилась ужасно. – Миранда расправила плечи. Теперь она чувствовала себя лучше. – Пойду распоряжусь, чтобы здесь навели порядок. Надеюсь, уже завтра можно будет открыть выставку для публики.
– Вот-вот, займись делом. Я загляну к тебе позднее. Отправляйся домой, и без фокусов.
– Конечно, домой. Куда же еще?
Глава 30
Эндрю возвращался домой, весело насвистывая. На его лице застыла счастливая улыбка – она не покидала его весь день. И дело было не только в сексе, хотя, чего греха таить, после столь долгого поста радости плоти были еще как кстати. Доктор Эндрю Джонс слишком долго вел одинокую холостяцкую жизнь.
И все же главное было не в сексе. Энни его любит!
Он провел в ее обществе великолепный день – мирный, счастливый, восхитительный. Душевная радость была не меньше, чем физическое наслаждение.
Они вместе приготовили завтрак и съели его в постели. Разговаривали обо всем. Мысли, слова, чувства текли рекой. Никогда в жизни Эндрю ни с кем не был так откровенен.
Разве что с Мирандой. Вот кому нужно поскорее все рассказать.
Например, о том, что в июне будет свадьба.
Не помпезное бракосочетание, как в прошлый раз, когда он женился на Элайзе. Простая, скромная церемония. Этого хочет Энни. Дома, в кругу близких друзей. Миранда будет подружкой невесты, ей это понравится.
Эндрю вошел к себе в спальню, чтобы снять измятый смокинг. Завтра они с Энни вместе пообедают, и он подарит ей кольцо. Правда, она говорила, что кольцо ей ни к чему, но тут уж он настоит на своем.
Ему не терпелось посмотреть, как кольцо будет сиять на ее пальце.
Он швырнул смокинг на кровать и скептически осмотрелся вокруг. Надо бы навести здесь порядок. Разумеется, они с Энни жить здесь не будут, но Миранда-то останется в доме.
Эндрю Джонс и его молодая супруга уедут в свадебное путешествие. В Венецию.
Улыбаясь, он снимал запонки. Внезапно он заметил боковым зрением какое-то быстрое движение, но так и не понял, что это. Перед глазами вспыхнул яркий свет, и у Эндрю подломились колени. От второго удара он рухнул лицом вперед – прямо в кромешную тьму.
Буря разразилась, когда Миранде оставалось до дома не больше мили. Потоки дождя обрушились на ветровое стекло, молния слепила глаза, а гром грохотал так, что крыша машины вздрагивала. Вот это гроза! Миранда уменьшила скорость, чтобы автомобиль не занесло на мокром шоссе. Поскорей бы домой, где светло, тепло и сухо.
Вдоль дороги стелился туман, обзор сузился. Миранда выключила радио, чтобы не отвлекаться, и покрепче взялась за руль.
Но мысли ее витали далеко.
Она вспоминала всю цепочку событий: телефонный звонок из Флоренции, ночное нападение, вынужденную задержку. Джон Картер вылетел в Италию один. Статуэтка в то время благополучно лежала в сейфе у Элизабет. Кто имел туда доступ? Разумеется, сама Элизабет. Однако благодаря знакомству с Райаном Миранда уяснила, что к любому замку можно найти отмычку. Ричард провел первые тесты. Это значит, что у него уже тогда был доступ к статуэтке. Кто помогал Ричарду? Кто дал ему пистолет, а позднее воспользовался им?
Может быть, Джон? Миранда представила себе некрасивое сосредоточенное лицо своего помощника. Или Винсент? Говорливый, дружелюбный Винсент? Неужели возможно, что кто-то из них всадил две пули в Ричарда и ударил по голове Элайзу?
А главное – зачем понадобилось это делать у Миранды в кабинете, да еще в разгар многолюдного празднества? Зачем рисковать?
Все очень просто, внезапно поняла Миранда. Удар опять предназначался ей. Скандал должен был испортить все ее труды, поставить крест на выставке, которую она так долго и старательно готовила.
Безусловно, этот удар предназначался персонально Миранде. Чем же она вызвала такую патологическую ненависть? Кого обидела?
Или нужно спросить иначе: кому это выгодно? Джону Картеру. Если репутация Миранды окончательно погибнет, если ей придется уйти из института, освободившуюся должность займет Джон. Карьера, хорошая зарплата, власть, престиж.
Неужели все объясняется так просто? А Винсент? Он так давно ее знает, их столько всего связывает. Может быть, она, сама того не зная, когда-то нанесла ему смертельную обиду? Или же ему отчаянно нужны деньги, чтобы покупать драгоценности и туалеты своей молодой жене?
