Венецианец улыбнулся с притворной любезностью:
— Прошу, сеньор коммандор.
Приблизившись к двери, Уилл услышал, как где-то наверху плачет младенец. Выходит, Соранцо уже знает. Он вспомнил, что ворота палаццо были крепко заперты и стражники стояли, изготовив оружие.
Когда Уилл вернулся в прицепторий со Склаво, великий магистр почему-то не пожелал сразу послать их за Соранцо. Он вообще вел себя как-то странно. Почему-то встревожился. Допросив Склаво, отпустил Уилла, сказав, что вознаграждение мальчику Луке выдаст завтра утром. Уилл вернулся в покои, решив, что отнести деньги пошлет Саймона. Он намеревался заняться правкой перевода, который дал ему Эврар неделю назад, но вскоре его вызвали во двор. Там стояли те же самые четверо сицилийцев, телохранителей де Боже, и еще один человек, примерно возраста Уилла. Дзаккария представил незнакомца и объяснил Уиллу, что венецианец — бывший компаньон Гвидо Соранцо и что великий магистр назначил Уилла сопроводить венецианца к дому Гвидо, где этот венецианец его допросит. Уилл был озадачен. Получалось, что великий магистр знаком с этим компаньоном и, не исключено, с самим Соранцо. Хотя когда Уилл ему докладывал, он на это даже не намекнул.
Непонятно было и другое. Зачем великий магистр послал Анджело в дом Соранцо, когда легче вести допрос в тюрьме. Венецианец в черном плаще Уиллу сразу не понравился. В нем было что-то фальшивое. Теперь, распахнув дверь палаццо, он ощущал опасность, исходящую не только из темноты дома, но и от этого Анджело, который не раздумывая ударил стражника кинжалом.
Сверху слышался скрип половиц. Сжав рукоятку фальчиона, Уилл направился к лестнице. Его окликнул Дзаккария:
— Коммандор Кемпбелл, как ты намерен поступить со стражниками? — Глаза сицилийца блеснули в полумраке.
Уилл обернулся. У двери стояли два рыцаря, Франческо и Алессандро, со стражниками. Раненый прижимал к боку окровавленную тряпицу.
Уилл чувствовал себя неуютно под спокойным взглядом Дзаккарии. Телохранитель Гийома де Боже был лет на десять его старше, хотя и ниже по чину. Возвратившись, он, без сомнения, подробно расскажет мессиру о действиях коммандора.
Уилл кивнул Алессандро и Франческо:
— Оставайтесь здесь со стражниками. И следите за двором на случай, если Соранцо вздумает бежать.
Он стал подниматься по лестнице. Сзади следовали Дзаккария, Анджело и Карло, четвертый рыцарь-сицилиец.
Наверху длинный коридор освещали факелы. Три двери справа, четыре слева и одна в конце. Все закрыты. Уилл направился к первой двери, но остановился, снова услышав приглушенный плач младенца. Это было дальше по коридору, вероятно, вторая дверь справа. Он повернулся к Дзаккарии. Сицилиец кивнул, и они, изготовив оружие, вместе приблизились к двери. Комната была полна людей. Трое мужчин, по виду слуги, четыре женщины и шестеро детей, не считая младенца на руках полной женщины в расшитом плаще. Двое стражников с выхваченными мечами даже не пошевелились.
— Спокойно, — сказал Уилл. — Мы не причиним вам вреда.
— Зачем вы явились в мой дом? — спросила полная женщина. Ее голос дрожал от страха.
— Поговорить с Гвидо Соранцо, — ответил Уилл, опуская меч.
— Его здесь нет, — проговорила она поспешно.
Уилл не успел ничего сказать, его опередил Анджело.
— Где Гвидо, отвечай? — рявкнул он. — Иначе я отрежу твой язык.
Женщина отшатнулась, один из детей с плачем схватился за ее плащ. Тем временем из коридора донесся крик. Анджело ринулся к последней двери.
Уилл побежал за ним вслед, бросив Дзаккарии:
— Охраняйте их!
— Помогите! — раздавалось за дверью.
— Открой дверь, Гвидо, — крикнул Анджело. Выругавшись, он отступил и сильно ударил ногой. Запор с треском сломался. Анджело ворвался в комнату, выхватив длинный меч с хрустальной рукояткой.
В комнате, оказавшейся хозяйской спальней, никого не было. Кричали за окном. Уилл выглянул. На узком карнизе, уцепившись мясистыми руками за выступ камня, стоял Гвидо Соранцо. Уилл схватил его руку, когда она уже соскользнула.
— Ради Господа на Небесах, спасите меня! — завопил Гвидо.
Уилл и Анджело с трудом втащили его обратно в комнату.
Потный толстяк со стоном повалился на пол.
Анджело посмотрел на выложенный камнем двор внизу.
— Тут же два этажа, Гвидо. Ты что, вообразил себя ангелом?
Он пнул купца:
— Вставай.
— Бога ради, Анджело, — взмолился Гвидо, — не трогай мою семью.
— Никого не тронут, если ты расскажешь то, что мы хотим знать, — сказал Уилл, вкладывая фальчион в ножны.
Анджело выступил вперед:
— Коммандор Кемпбелл, позвольте дальше действовать мне.
— Почему? — спросил Уилл. Высокомерный венецианец нравился ему все меньше.
— Потому что ваш великий магистр назначил меня допросить этого человека, — холодно ответил Анджело. — А вы обязаны меня охранять.
Уилла кто-то тронул за плечо. Он обернулся. Сзади стоял Дзаккария.
— Могу я поговорить с тобой, коммандор?
Они вышли за дверь.
— Коммандор, мы обязаны выполнять приказ великого магистра. Допрашивать генуэзца он поручил Виттури.
Сицилиец говорил доброжелательно, без тени назидательности.
За дверью Анджело возвысил голос:
— Отвечай, ты, тварь.
Дзаккария глянул на дверь:
— Пусть спрашивает. Наше дело повиноваться приказам великого магистра. Верно, коммандор?
Подумав, Уилл кивнул.
— А что с его семьей?
— Стражников мы разоружили, — ответил Дзаккария. — Жену и слуг успокоили, как могли.
— Ладно, подожди меня там, — сказал Уилл.
Дзаккария хотел что-то сказать, но затем кивнул:
— Хорошо, коммандор.
Уилл стоял у двери спальни и ждал. Ползли минуты. Ночную тишину нарушали лишь плач младенца и голос Анджело за дверью. Венецианец говорил тихо, до Уилла доносились лишь обрывки разговора.
— Ты рассказал кому-нибудь? — Этот вопрос Анджело повторил несколько раз.
Затем Уилл услышал голос Гвидо:
— Это я из-за подряда! Клянусь! Мне нужен был подряд! Вот и все!
В ответ на это Анджело что-то прошипел.
Через пару минут Гвидо пронзительно вскрикнул.
Дверь распахнулась, появился Анджело, прижимая левую руку к щеке. В правой он держал окровавленный меч. Позади него Гвидо сидел на полу, ухватившись руками за грудь.
— У этого мерзавца был кинжал, — бросил Анджело. — Но дело сделано. Я узнал все, зачем приходил. — Он посмотрел на Уилла: — Теперь, коммандор, сопроводите меня обратно к великому магистру. Мне есть что ему рассказать.
Анджело направился к лестнице, а Уилл вошел в комнату и присел на корточки перед Гвидо. В груди у генуэзца зияла кровавая рана. Уилл уже начал подниматься, когда Гвидо Соранцо открыл глаза и срыгнул.
