окном в этой комнате, выглядываешь из окна кухни. Ты изменила дом. – Он повернул ее лицом к себе. – Ты изменила меня. Я хочу вернуться. Если ты будешь со мной.
Дора сомневалась, что неожиданное головокружение имеет хоть какое-то отношение к ее заживающим ранам.
– Думаю, мне надо присесть. – Она опустилась на полосатые подушки и сделала два глубоких вдоха. – Ты собираешься сюда вернуться? Ты хочешь сюда вернуться?
– Да.
– И ты хочешь, чтобы я жила с тобой?
– Если это лучшее, чего я смогу добиться. – Он вынул из кармана маленькую коробочку и сунул ей в руки. – Но я бы хотел, чтобы ты вышла за меня замуж.
– Можно… – Голос изменил ей. – Можно немного воды?
Джед запустил пятерню в волосы.
– Проклятье, Конрой, конечно. Сейчас принесу.
Дора подождала, пока он не вышел из комнаты, и только тогда набралась смелости открыть коробочку… и обрадовалась, что подождала, потому что ее рот широко раскрылся. Она все еще как завороженная смотрела на кольцо, когда Джед вернулся с хрустальным бокалом, наполненным тепловатой водой из-под крана.
– Спасибо. – Дора сделала огромный глоток. – Какая громадина.
Джед вытащил сигарету.
– Да, он слишком большой.
– О нет. Бриллиант не может быть слишком большим. – Она положила коробочку на колени, но по- хозяйски накрыла ее рукой. – Джед, я думаю, в эти последние недели тебе было очень нелегко, как и мне. Возможно, я не…
– Дора, я люблю тебя.
Она осеклась на полуслове и не успела собраться с мыслями, как Джед уже сидел рядом с нею, сжимая ее пальцы так, что у нее захрустели кости.
– Только не проси еще воды. Если не хочешь отвечать сейчас, я подожду. Я только хочу, чтобы ты постаралась снова полюбить меня.
– Так вот из-за чего все эти подарки и телефонные звонки? Ты пытался расшатать мою оборону, пока я не могла пошевелиться.
Джед взглянул на их сплетенные руки.
– Правильный вывод.
Дора кивнула, затем встала и подошла к окну. На этой лужайке она посадила бы тюльпаны и желтые нарциссы.
– Хорошая работа. Чертовски хорошая работа, Скиммерхорн. Хотя изменили все книги. Как я могла противостоять полному собранию первого издания Нэнси Дру? – Она опустила взгляд на огромный квадратный бриллиант, зажатый в ее руке. – Ты использовал мою слабость к романтике и материальной выгоде.
– Я не такой уж плохой вариант. – Джед подошел к ней и положил ладонь на ее волосы. – У меня, конечно, есть недостатки, но я чертовски богат.
Дора улыбнулась.
– Это могло сработать раньше, но я и сама теперь богата, поскольку получу щедрое вознаграждение за Моне. Может, я и алчная, Скиммерхорн, но у меня высокие требования.
– Я с ума по тебе схожу.
– Вот это уже лучше.
– Ты – единственная женщина, с которой я когда-либо хотел провести жизнь. – Он легко поцеловал ее в шею, и она вздохнула. – Единственная женщина, которую я когда-либо любил или хочу любить.
– Отлично.
– Дора, я не смогу жить без тебя.
Слезы обожгли ее горло.
– Прямое попадание.
– Я могу надеяться, что ты постараешься снова полюбить меня?
– С чего ты взял, что я переставала?
Его пальцы непроизвольно сжались, дернув ее волосы, и она поморщилась.
– А брак? Ты попробуешь?
Дора усмехнулась. Может, это и не самое романтическое предложение, но ее оно вполне устраивает.
– Джед, нам нужны будут кружевные шторы. И у меня есть кресло чиппендейл, которое будет отлично смотреться у камина.
Джед повернул ее к себе, обнял ладонями ее лицо, заглянул в ее глаза, и его паники как не бывало.
– Дети?
– Трое.
– Хорошее число. – Он прижался лбом к ее лбу. – Наверху, в главной спальне, есть кровать. Кажется, Георг III.
– На четырех столбиках?
– И с балдахином. Останься сегодня со мной.
Она засмеялась и поцеловала его.
– Я уж думала, что ты никогда не попросишь.
Примечания
1
Сакоташ – блюдо из зеленой кукурузы, бобов и соленой свинины.
2
Нэцке – японские резные фигурки, носимые на поясе в XVII–XIX веках.
3
Эмиль Галле – знаменитый французский художник по стеклу, начало XX века.
4
Костяной фарфор – особый сорт фарфора с добавкой жженой глины.
