капельку увеличим нижнюю губу, скулы в форме ромба, удлиним нос. Это приблизительно — но тоже великолепное лицо.
— Если вы рассчитываете уговорить меня…
— Но ваше мне нравится больше. Соглашайтесь, Силла. Кто откажется стать супергероем? Обещаю, Брид будет не более агрессивной, чем подруга Бэтмена.
Она не любила попадать в глупое положение, и она не нравилась сама себе, когда злилась.
— Уходите. Мне нужно работать.
— Я так понимаю, это отказ позировать.
— Понимайте, как хотите, но, если вы не уйдете, я возьму мой волшебный молот и стукну вас по голове.
Он улыбнулся и заметил, что ее руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Вот это характер. Ладно, дайте мне знать, если передумаете, — сказал он, закрыл альбом и сунул его в сумку. — Пока, — добавил он и, заложив карандаш за ухо, в сопровождении Спока пошел по дорожке прочь от ее дома.
Она кипела от негодования. Физический труд помогал выпустить пар, но злость все равно никуда не девалась. Ей везет, ей чертовски везет — поселиться в самой глуши и встретить шумного, назойливого и бесцеремонного соседа, не уважающего границ частной жизни.
Ее границ. Ее частной жизни.
Единственное, чего она хотела, — делать то, что хочет, когда хочет и как хочет, и по большей части собственными руками. Она хотела здесь построить не только новый дом, но и новую жизнь. Жизнь на своих условиях.
Силла не обращала внимания на то, что от физического труда ломило все тело. Она даже считала это чем-то вроде почетного знака — как и мозоли.
И, черт побери, она не желала, чтобы каждый ее шаг, каждое ее движение зарисовывались этим художником.
— Богиня-воительница, — вполголоса бормотала она, очищая забившиеся и просевшие водостоки. — Сделай ее рыжей, нарисуй ей коллагеновые губы и огромные сиськи. Все так.
Она спустилась с раздвижной лестницы и, поскольку водостоки были последним пунктом в ее списке дел на этот день, растянулась прямо на земле.
Ей хотелось полежать и расслабиться в джакузи, а затем насладиться часовым сеансом массажа. А завершить эти удовольствия должны были пара бокалов вина и, возможно, секс с Орландо Блумом. После этого она, может быть, почувствует себя человеком.
Из всего списка в наличии было только вино, и ей пришлось с этим смириться.
Вздохнув, она поняла, что злость прошла. Мысли были чисты, тело истощено, и она поняла истинную причину своей реакции на рисунки Форда.
Десять лет терапии не прошли даром.
Застонав, она заставила себя встать. И пошла в дом за вином.
Под рычание Спока, терзавшего плюшевого медведя, Форд обводил последний лист. Окончательный вариант должен быть цветным, но его метод заключался в том, чтобы отодвинуть этот этап как можно ближе к завершению работы.
Он уже обвел границы листа и прорисовал предметы на заднем плане своей перьевой ручкой «108 Хант». Закончив со светлыми участками переднего плана, он отступил на шаг, прищурился, внимательно присмотрелся и одобрительно кивнул. В очередной раз Сыщик, сгорбившись, опустив глаза и наполовину отвернув лицо от зрителя, отступал в тень, скрывавшую его существование.
Бедняга.
Форд очистил перо, которым рисовал, и отложил его в сторону. Затем выбрал кисть, окунул ее в тушь и энергичными мазками начал закрашивать темные области карандашного рисунка. Обмакнув кисть в тушь несколько раз, он должен был мыть ее. Процесс требовал времени, терпения и твердой руки. На последнем, самом мрачном листе Форд планировал много черного — поэтому эти места он тушевал осторожно, прекрасно зная, что от чрезмерного количества туши лист может покоробиться.
Когда работу прервал стук во входную дверь внизу — Спок ответил на это яростным лаем, — он сделал то, что делал всегда, когда его прерывали. Выругался. Пробормотав затем несколько слов — короткое ритуальное заклинание. И, сполоснув кисть в воде, он пошел вниз открыть дверь.
Раздражение сменилось удивлением — на его веранде стояла Силла с бутылкой каберне в руке.
— Успокойся, Спок, — сказал он собаке, которая заливалась лаем у порога. — Не любите красное? — спросил он Силлу, открывая дверь.
— У меня нет штопора. — Увидев Силлу, Спок сделал пару радостных прыжков и с восторгом прижался к ее ногам. — И тебе привет.
— Он радуется, что вы не десант инопланетян.
— Я тоже.
— Ладно, входите, — ее ответ вызвал у Форда улыбку. — Я поищу штопор. — Он сделал несколько шагов по коридору, остановился и повернул назад. — Вы заберете штопор, или мне открыть бутылку, и мы выпьем ее вместе?
— Пожалуй, откройте.
— Тогда немного подождите. Мне нужно сначала вымыть кисть.
— Вы работаете. Тогда я просто возьму штопор.
— Работа может подождать. Кстати, который час?
Она отметила, что он не носит часы, и взглянула на свои.
— Около половины восьмого.
— Работа точно подождет, а вот кисть не может. Мыло, вода, штопор и бокалы — все это на кухне. — Он взял ее под руку — непринужденно, но достаточно твердо, чтобы повести туда, куда хотел.
— Мне нравится ваш дом.
— Мне тоже. — Он вел ее по широкому коридору с высокими потолками, обрамленными кремовым пояском над карнизом. — Я купил его почти таким же, какой он теперь. Предыдущие хозяева сделали хороший ремонт, и мне осталось только обставить его мебелью.
— Что вас в нем привлекло? Обычно для покупателя имеется одна или две наживки. Вот это, — добавила она, входя в огромную кухню, отделенную широкой гранитной стойкой от светлой гостиной, — как раз для меня.
— А для меня — вид со второго этажа и освещение там, наверху. Я работаю наверху, так что это было главным.
Он открыл буфет, взял штопор, и Силла поняла, что в его доме все лежит на своих местах. Отложив штопор, он шагнул к раковине, чтобы вымыть кисть.
Спок исполнил замысловатый танец с прыжками и помахиванием хвостом, а затем пулей вылетел в дверь.
— Куда это он?
— Когда я в кухне, в его мозгу срабатывает пищевой рефлекс. Вот что значит этот радостный танец.
— Правда?
— Да, он очень простой парень. Еда делает его счастливым. В прихожей у него есть автоматическая кормушка. В любом случае кухней я почти не пользуюсь — и столовой тоже, потому что не устраиваю обеды, а просто ем. Я тоже очень простой парень. Но я люблю просторные помещения. Присаживайтесь, — он тщательно промыл щетинки кисти, поставил ее в стакан и взялся за штопор.
Силла села за стойку, восхищенно разглядывая сдвоенную духовку из нержавеющей стали, шкафчики из вишневого дерева, плиту с шестью конфорками и грилем под сверкающим стальным колпаком вытяжки. А также его ягодицы — накопившаяся к концу дня усталость не сделала ее бесчувственной.
Из одного из шкафчиков с узорчатыми стеклянными дверцами Форд достал два бокала и налил вино. Один он протянул Силле, затем поднял свой и облокотился на стойку рядом с ней.
— Итак.
