— Итак, — перебила его Силла. — Скорее всего, некоторое время нам придется жить через дорогу друг от друга. Так что лучше сразу все прояснить.
— Прояснить — это хорошо.
— Мне лестно, что меня представляют в образе мифической богини-воительницы, — начала она. — Необычно, но лестно. Может, мне это даже нравится — помесь Зены и Чудо-Женщины, в стиле двадцать первого века.
— Хорошо, причем недалеко от истины.
— Но мне не нравится, что вы наблюдали за мной и рисовали меня, когда я об этом не знала. Это меня не устраивает.
— Потому что вы рассматриваете это как вторжение в частную жизнь, а для меня это просто естественный процесс наблюдения.
Она сделала глоток.
— Всю жизнь люди смотрели на меня, фотографировали.
— И вам это не нравится.
— Не просто не нравится. Это меня достало. И я не хочу привозить сюда этот душок Голливуда.
— Я могу удовлетвориться вторым лицом, но мне нужны ваши глаза.
Она сделала еще один глоток вина.
— В том-то и вся трудность. Я не хочу, чтобы вы использовали другое лицо. Я чувствую себя глупо, но мне нравится, что я стану прототипом героя комиксов. Никогда не думала, что услышу от себя такое признание.
Форд мысленно исполнил танец радости не хуже, чем у Спока.
— То есть дело не в результате, а в процессе? Хотите что-нибудь съесть? Лично я хочу, — он отвернулся, открыл другой шкафчик и достал пакет чипсов «Доритос».
— Это не настоящая еда.
— И в этом ее достоинство. Всю жизнь, — продолжал он, сунув руку в шуршащий пакет, — я наблюдал за людьми. И рисовал, рисовал — с тех самых пор, как научился держать в руке карандаш. Я наблюдал за их движениями, жестами, за строением их лиц. Как они несут свое тело. Для меня это необходимо, как дыхание. Я мог бы пообещать, что не стану наблюдать за вами, но в этом случае я солгал бы. Я могу пообещать, что буду показывать вам все рисунки, и постараюсь сдержать это обещание.
Она взяла пакет с чипсами — просто потому, что он стоял рядом.
— А что, если рисунки мне не понравятся?
— Понравятся, если у вас есть хоть капля вкуса — иначе дело плохо.
Задумавшись, она положила в рот пластинку чипсов. Его тон остается непринужденным, отметила она, но за ним скрывается непреклонность.
— Это жесткое условие.
— Меня вряд ли можно назвать гибким, когда речь идет о работе. В остальном со мной можно договориться.
— Я знала подобных людей. А что будет после эскизов?
— Сюжет. Рисунки — это только половина комикса. Но вам нужно… Берите свое вино. Идемте наверх.
Он взял кисть.
— Я растушевывал последний лист «Расплаты», когда вы постучали, — сказал он, ведя Силлу к лестнице.
— Это старинная лестница?
— Не знаю, — наморщив лоб, он посмотрел на ступени. — Может быть. А почему вы спросили?
— Превосходная работа. Перила, балясины, отделка. Кто-то заботился об этом доме. В отличие от моего.
— Теперь вы о нем заботитесь. И вы наняли Мэтта — мы с ним приятели — для столярной работы. Я знаю, что его приглашали в этот дом еще до того, как я его купил. И для меня Мэтт тоже кое-что сделал, — с этими словами Форд открыл дверь студии.
Силла увидела великолепный пол каштанового дерева, красивые высокие окна и широкий, блестящий цоколь.
— Какая чудесная комната!
— Главное — большая. Изначально это была хозяйская спальня, но мне не нужно столько места для сна.
Силла рассматривала несколько рабочих мест, организованных в комнате. Пять больших, чрезвычайно уродливых шкафов для хранения документов выстроились вдоль одной стены. Вторая стена была занята полками, на которых в идеальном порядке были сложены инструменты и рабочие принадлежности. Часть комнаты занимали фигурки героев комиксов. Она узнала некоторых и удивилась, почему Дарт Вейдер и Супермен выглядят такими дружелюбными.
Центр комнаты занимала огромная чертежная доска с листами, о которых, по всей видимости, говорил Форд. С одной стороны от чертежной доски тянулась конторка с разнообразными инструментами, карандашами, кистями, стопками бумаги. Вырванные или вырезанные из журналов фотографии и рисунки — люди, пейзажи, здания. На другом конце конторки стояли компьютер, принтер, сканер — и фигурка из сериала «Баффи — победительница вампиров».
Напротив, образуя широкую дугу, стояло зеркало в полный рост.
— Здесь так много всего.
— Все это для работы. Если хотите знать, то для каждого произведения я делаю тысячи эскизов, отбирая персонажей, по-разному одевая их, манипулируя задним и передним планом, меняя место действия, — и одновременно пишу сценарий, разбивая его на листы. Затем я составляю краткое описание — маленькие, простые эскизы, которые помогают понять, как лучше разделить пространство и как правильно скомпоновать фигуры. После этого я выполняю рисунки в карандаше. Потом обвожу тушью — так примерно выглядит весь процесс.
Она подошла к чертежной доске.
— Черное и белое, свет и тень. Но книга, которую вы мне подарили, выполнена в цвете.
— И эта будет цветной. Обычно я раскрашиваю и делаю надписи от руки — это забавно, — он прислонился бедром к одному концу U-образной конторки, — и отнимает много времени. Но если книгу переводят на другой язык, а мне приходилось с этим сталкиваться, то трудно изменять нарисованное от руки облачко с текстом, чтобы вместить туда перевод. Поэтому здесь я использую цифровые технологии. Сканирую обведенные листы и раскрашиваю их в «Фотошопе».
— Потрясающие рисунки, — искренне сказала Силла. — Практически все понятно даже без надписей. Сильные образы.
— Я жду, — после паузы произнес Форд.
— Чего? — она оглянулась на него через плечо.
— Когда вы спросите, почему я трачу свой талант на комиксы, вместо того чтобы делать серьезную карьеру в искусстве.
— Вам придется долго ждать. Я не считаю пустой тратой времени, когда человек делает то, что хочет и что у него превосходно получается.
— Я знал, что вы мне понравитесь.
— Плюс вы разговариваете с человеком, который восемь сезонов подряд был звездой комедии положений с получасовыми сериями. Не Ибсен,[7] конечно, но достаточно серьезно. Люди узнают меня в ваших рисунках. Теперь ко мне утратили интерес, но я похожа на бабушку — а к ней интерес не иссякнет. Она всегда будет привлекать внимание. И люди увидят связь.
— Это вас беспокоит?
— Сама не знаю.
— У вас есть пара дней на размышление. Или… — он потянулся, открыл выдвижной ящик и вытащил
