– Не вопрос! – с жаром произнесла сгорающая от нетерпения Луиза, но тут же на лице у нее появилось выражение неуверенности. – Рада, ты извини, но только у нас с Тохой вообще друг от друга никаких секретов не бывает…
– Никаких-никаких? – уточнила я.
– Никаких! – твердо произнесла Луиза.
– Интересно… – насмешливо протянула я. – А почему же тогда ты просила меня не передавать ему наш разговор про то, кто на кого запал? Или для всяких там «любит – не любит» ты решила сделать исключение?
– Да ничего я не решила! Просто Тоха мне сказал, что ты ему здорово нравишься, вот я и подумала… – Луиза виновато заморгала и, сообразив, что проболталась и тем самым с головой выдала Антона, досадливо махнула рукой. – Хотела как лучше…
– …А получилось как всегда? – продолжила я. – Ладно, не переживай. Лучше послушай, что я тебе сейчас расскажу! Только не думай, что я сумасшедшая, а уж тогда заодно и Антона постарайся в этом убедить…
– Ну, не тяни, рассказывай! – просияла Луиза, заручившись моим согласием ввести брата в курс дела, и подалась вперед.
– В общем, так случилось, что… – начала я и сделала паузу, старательно обдумывая, с чего бы мне лучше начать свой рассказ, чтобы он хотя бы с самого начала не показался малоподготовленному слушателю, точнее слушательнице, совсем уж диким и неправдоподобным.
– А вот и Тоха! – прервала меня Луиза, первой заметив приближающегося брата. – Сейчас нам двоим заодно все и расскажешь!
В это время раздался звонок, и мне пришлось отложить посвящение двойняшек в свою таинственную историю до перемены.
Глава пятая
Переполох на выставке
Я видела, что заинтригованная Луиза просто изнемогала от любопытства, да и мне самой не терпелось побыстрее признаться ей и Антону в том, что меня так угнетало. Носить в одиночку весь этот нежданно-негаданно навалившийся на меня груз становилось невыносимо, и я собиралась рассказать им обо всем на первой же перемене, сразу после урока алгебры. Однако едва мы, обогащенные знаниями из области определения функций, толпой высыпали из класса и устремились на первый этаж с намерением провести десять минут на школьном крыльце, коридор огласил донесшийся откуда-то из-за угла возбужденный женский голос.
– Опять Пожарная Машина панику сеет! – с усмешкой произнесла оказавшаяся рядом Луиза и поспешно отступила к стене.
– А почему Пожарная Машина? – полюбопытствовала я. – Потому что в красном костюме?
– Потому что фамилия у нее – Пожарская, – объяснила Луиза.
– К тому же чуть что, сразу начинает носиться, как во время пожара, и верещать громче, чем сирена, – добавил Антон и тоже отошел к стене коридора.
Увидев, что все вокруг быстренько расступились, я последовала его примеру. В следующую секунду из- за поворота на полном ходу вылетела уже знакомая мне завуч Алла Юрьевна и, не сбавляя скорости, ринулась в нашу сторону. За ней, энергично стуча по паркету высокими каблуками, торопливо следовала встревоженная Маргоша.
– Ну, дорогие мои, кто-нибудь может мне внятно и доходчиво объяснить, как оказались на выставке эти безобразия? – с негодованием провозгласила завуч, встав в проходе и отрезав нам путь к ведущей вниз лестнице.
– Какие еще безобразия? – раздался чей-то удивленный возглас.
– А вы как будто не в курсе! Вместо того чтобы, как все нормальные дети, изображать прекрасное, кто- то решил пошутить и сдал работы с невообразимо ужасными сюжетами! У-жас-ны-ми! И это самое мягкое определение, которое я сейчас могу подобрать, – сурово отчеканила Алла Юрьевна. – Кстати, Маргарита Викторовна, кто является авторами этих, с позволения сказать, шедевров упаднического искусства?
– Работы подписаны Антоном Сомовым, Луизой Сомовой и Радой Костровой, – тихо произнесла Маргоша. – Но я абсолютно уверена, что эти учащиеся не имеют к ним совершенно никакого отношения…
– Вот как? – с иронией воскликнула Пожарная Машина, но уже в следующий момент озадаченно взглянула на Маргошу. – Вы сказали, Кострова?
– Да, – негромко ответила та. – Внучка Анны Станиславовны.
– Так-так… – заметно сбавив тон, в явном замешательстве произнесла завуч и неуверенно взглянула на Маргошу. – Полагаю, что решение данного вопроса все же должно находиться в компетенции директора лицея, не правда ли, Маргарита Викторовна?
– Думаю, вы правы, – кивнула та.
– Вот и славно! – с облегчением, словно сбросив с плеч непосильную ношу, произнесла Алла Юрьевна и энергично зашагала по коридору в сторону бабушкиного кабинета.
Все стояли в недоумении, когда из кабинета вышла наша математичка.
– Кто-нибудь может мне сказать, что здесь происходит? – поинтересовалась она.
Маргоша тем временем повернулась в сторону уже заворачивающей за угол Аллы Юрьевны с явным намерением отправиться за ней.
– В чем дело, Маргарита Викторовна?
– Я сама ничего толком не могу понять. Представляете, кто-то подменил работы наших учащихся на выставке рисунков, – ответила Маргоша и бросилась догонять Пожарную Машину.
Ребята стали расходиться, а наша троица приходила в себя. Что все это значит? Что за ужасные сюжеты? Мы переглянулись. Я вдруг почувствовала неясную тревогу и торопливо выдохнула:
– Пойдемте!
– Куда? – в унисон воскликнули двойняшки.
– На выставку наших бесценных шедевров, куда же еще? – удивилась я их непонятливости.
– Все, поздняк метаться, – ответил Антон. – Оригиналы уже давно осели в частных коллекциях!
Луиза хихикнула, а мне стало еще неуютнее, и я добавила серьезно:
– Где она тут у вас находится?
– Наверху, в актовом зале, – ошеломленно сказала Луиза. – Но нам-то туда зачем идти? Я уверена, это какая-то ошибка.
– А я думаю по-другому, – мрачно бросила я, ощущая в груди неприятный холодок. – Вы идете?
– Хорошо, пойдем! – сдвинул брови почувствовавший неладное Антон, и мы зашагали по коридору в сторону ведущей на третий этаж лестницы.
– Слушай, у меня такое предчувствие, что это как-то связано с тем, что ты собиралась мне рассказать! Я угадала? – спросила меня Луиза, когда мы, перепрыгивая через ступени, преодолевали лестничные пролеты, ведущие к актовому залу.
– Угадала, – ответила я, оказавшись на площадке, в глубине которой виднелась дверь. В том, что именно за ней находилась выставка, можно было не сомневаться, потому что рядом с неприступным видом, скрестив на груди руки, стояла Арина Родионовна. Сейчас она нисколько не напоминала добродушную няню великого поэта, какой ту обычно изображают в книжках для детей. Ее решительный вид не оставлял нам никаких шансов на проникновение за границы вверенной ей территории. Кроме одного. И его нужно было во что бы то ни стало использовать!
– Здравствуйте, Арина Родионовна! Мне сейчас бабушка позвонила и попросила кое-что уточнить, – сообщила я бдительной уборщице, усиленно ломая голову, смогу ли сейчас что-нибудь вразумительно объяснить по поводу будто бы данного мне бабушкой мифического поручения.
К моему великому изумлению, Арина Родионовна, отодвинув с линии обороны наполненное водой ведро и, на мое счастье, не углубляясь в дальнейшие расспросы, распахнула передо мной дверь.
– Ну, заходи, раз надо. Эти одинаковые с тобой?
Пытаясь оправдать свой не очень хороший поступок утешительной мыслью об использовании лжи во благо, я кивнула, просочилась вместе с двойняшками в актовый зал и тут же увидела рисунки. Закрепленные
