– Какое?
– Не знаю, но оно обязательно есть. Любой предмет, существующий в пространстве, так или иначе его структурирует. Но самое главное в том, что он структурирует психику, вводит человека в определенное состояние. Как музыка – минорный или мажорный аккорды имеют на психику разное действие, а ведь это только колебания воздуха разной частоты. Если понимать суть вещей, можно предсказать, какая структура какое состояние вызовет.
Анечка вспомнила про теорию частотного влияния лептонных структур и удивилась, как близко подошел Сергей к знаниям Института.
Они поднялись по ступеням, и морской ветер снова принялся мягко шуршать в ушах. Опять захотелось говорить громко. Яркое низкое солнце и холодеющий воздух создавали ощущение нереальности происходящего. Казалось, город действительно ожил и теперь готов выполнять команды того, кто это понял.
– Ты добрый волшебник, – сказала Анечка то, что уже давно хотела сказать.
– Что? – не понял Сергей.
– Мне дядя в детстве рассказывал сказку о добром волшебнике по имени Ветер. Он всегда приходит на помощь, если его позвать звуком дудочки.
– Правда? – улыбнулся Сергей. – Мне нравятся такие сказки.
– А я тебе нравлюсь? – Анечке показалось, что можно спросить вот так, напрямую.
– Очень, – чуть смутился он. – Теперь понятно, почему ты в парке играла на флейте.
– Да. И все получилось, как в сказке.
– А у этой истории добрый конец?
– Конечно! – улыбнулась Анечка. – Разве бывают сказки с плохим концом?
– Встречаются, – вздохнул Сергей. – Например, «Эгле – королева ужей». Кстати, она написана на берегу Балтийского моря.
– Тьфу на тебя! – шутливо нахмурилась Анечка. – Наша сказка будет со счастливым концом.
Они остановились у края дороги, и машины тут же услужливо замерли, повинуясь указанию светофора.
– Тогда вперед! – Сергей потянул Анечку за руку.
Они выскочили на набережную и спустились по короткой лесенке к Крюкову каналу. Из гранитной стены у самой воды торчало мощное чугунное кольцо.
– Чувствуешь, какая разница? – спросил Сергей, присев на корточки. – Вода и ветер словно враги.
– Да, – согласилась Анечка.
В зеленой глубине еле заметно шевелились водоросли. Вода в канале не текла, она замерла в неподвижности, даже рябь превратилась в стоячие волны. Ветер с залива гнал реку вспять.
– В воде тоже есть сила, – негромко сказал Сергей. – Но в отличие от ветра более чуждая человеку.
– Ветер мне нравится больше, – призналась девушка.
– Мне тоже.
Сергей ловко взобрался на парапет набережной и подал Анечке руку.
– Залезай сюда, я тебе кое-что покажу.
Она вскарабкалась на прогретый солнцем гранит. Канал убегал вдаль, как сверкающая дорога, над ним изогнулся мостик, срезая перспективу пространства: за ним только небо, а по бокам – дома. Рамка огромной картины.
– Смотри, сейчас из-за дома должен выехать трамвай, – прямо в ухо Анечке шепнул Сергей. – Маршрут номер один.
Ветер полностью овладел миром, по телу быстро разливалась дрожь необъятной свободы. Анечке снова захотелось летать, и тут же из-за дома действительно выполз трамвай. В свете косых лучей солнца он выглядел таким ярким, что мостик под ним словно растворился в пространстве, слившись с темной водой.
– Трамвай летит! – радостно воскликнула Анечка. – Он будто летит по небу!
Сергей рассмеялся и крепче взял ее за руку. Дрожь восторга связала их накрепко – между Анечкой, Сергеем и городом ветер стал связующей нитью. Люди, машины, троллейбусы и пыльные тротуары отодвинулись далеко на второй план. Трамвай медленно плыл в расплавленном янтаре неба.
– Йоху-у-у! – выкрикнул Сергей, раскинув руки, как крылья.
– Йоху-у-у! – радостно закричала Анечка следом за ним.
На них не обращали внимания. Сергей спрыгнул на тротуар и подал девушке руку.
– Пойдем на Васильевский, я покажу тебе еще кое-что.
Она прыгнула, совершив хоть и короткий, но все же полет.
– Здорово! – задыхаясь от восторга, сказала Анечка.
Они направились к Неве через площадь.
