вот она всмотрелась и узнала его. Джессика сумела не закричать, но все еще дрожала крупной дрожью. Слейд быстро подошел к ней. Кожа у нее была липкая от страха, лицо мокрое от слез и пота. Он решил было, что кто-то сумел проскочить мимо него, войти к ней и сильно напугать. Но сразу же отвел эту мысль.
– Что такое? – крикнул он. – Что случилось?
– Ничего. – Она отчаянно старалась подавить дрожь. Ей опять приснился кошмарный сон. Такой ужасающе яркий, явственный, он ударил по ее нервам, совершенно разболтавшимся в последнее время. Холодный ветер, соленый запах моря, рев прибоя – и чьи-то тяжелые шаги. Кто-то бежит за ней. Облака закрывают солнце, и во рту у нее появляется железный привкус ужаса. И, что самое страшное, она боится обернуться, боится увидеть лицо преследователя, потому что это кто-то из тех, кого она любит.
– Я проснулась, – еле-еле выговорила она, – и, наверное, очень испугалась, увидев, что тебя нет.
Отчасти это соответствовало истине. Но ей трудно было сознаться во всем. Она не могла допустить и мысли, что может так испугаться сна.
– Да я вниз спустился, только и всего. – Он откинул влажную от пота прядь волос с ее щеки. – Хотел убедиться, что все заперто.
– Профессиональная привычка? – Джессика почти улыбнулась и уронила голову на его плечо.
– Ага. – Несмотря на то что он обнимал ее, она все еще дрожала. «Сейчас не время читать ей нотации насчет ненадежных замков и цепочек», – решил Слейд. – Спущусь и принесу тебе бренди.
– Нет! – Она даже прикусила губу, так страстно вырвалось это восклицание. – Нет, пожалуйста, я уже и так чувствую себя полной идиоткой.
– Успокойся, Джесс. – Он тихо поцеловал ее в волосы.
Ей хотелось прижаться к нему и умолять не оставлять ее в одиночестве ни на миг. Она хотела излить на него все свои страхи, фантазии и кошмары. Но она не стала этого делать, и ради него тоже.
– Я стараюсь. У меня в доме личный полицейский, не о чем беспокоиться. – Джессика, откинув назад голову, внимательно на него посмотрела. «Сильное лицо, – подумала она. – Сильные руки и серьезные глаза».
– Ложись в постель. Ты же очень устала.
Джессика зажала нервы в кулак и выдавила из себя улыбку:
– Как одному человеку, сержант, удается справляться с двумя столь разными профессиями?
Он усмехнулся и стал массировать ее плечи, чтобы снять напряжение.
– Управляюсь. Но скажи, как женщина может выглядеть такой прекрасной в три часа ночи?
– Мама утверждает, что все зависит от строения черепа. – Улыбка Джессики повеселела, а сама она почувствовала себя легче и свободней. – Но я предпочитаю менее научную теорию… Просто я родилась во время лунного затмения.
Он пощекотал губами ее шею:
– Неужели?
– Да, а мой отец говорил, что именно поэтому у меня кошачьи глаза, чтобы видеть в темноте.
Слейд легонько ее поцеловал, отстранил и встал.
– Но если ты не поспишь, они у тебя нальются кровью.
– Очень учтиво с вашей стороны. – Джессика нахмурилась, а он стал раздеваться. – А ты как?
– Ну, я способен довольствоваться всего тремя-четырьмя часами. Она фыркнула:
– Храбрость и мужественность так и прут из тебя, Слейд.
Он повернулся, и в лунном свете она увидела мимолетную усмешку. У Джессики сердце подпрыгнуло в груди. Ведь она уже должна бы к нему привыкнуть. Переменчивые настроения, мальчишеская веселость. Иногда и чрезмерная мужская серьезность. Тело у него было гладкое, длинное, словно у пловца, но мускулы боксера в легком весе. Лицо говорило об обеих его профессиях, сочетая в себе недюжинный интеллект и вечную готовность к опасности.
"Он о тебе позаботится, – шепнул ей рассудок. – Просто верь ему, и все». Но следы усталости и постоянного напряжения уже были видны и на его лице. «Ты тоже о нем позаботься», – прибавил рассудок. И, улыбнувшись, она протянула Слейду руки.
– Идем спать.
Лежа рядом с Джессикой, Слейд притянул ее поближе к себе. Им руководила не физическая потребность обладать. Нет, он ощущал умиротворение, а это случалось с ним очень редко, отчего чувство это становилось еще драгоценнее. Несколько часов они будут просто мужчина и женщина, делящие интимность сна вдвоем. Она свернулась калачиком, чтобы поскорее согреться и погрузиться в мир покоя. Больше они не разговаривали.
Джессика лежала тихо, заставляя себя дышать глубоко и ровно, и вскоре почувствовала, что он заснул. Глаза у нее были открыты, и страх все еще гнездился где-то на краю сознания. Она смотрела, как лунный луч играет на его плече, и заснула только в туманный предрассветный час.
Когда прозвонил телефон, он вздрогнул, внезапно вынырнув из беспокойного сна. На лбу выступил крупный пот. Он боялся ответить на звонок, еще больше боялся не ответить и наконец взял трубку.
– Да, алло.
– Твое время истекло.
– Возникли непредвиденные обстоятельства, – поспешно ответил он. Зная, что, если он выкажет слабость, ему этого не простят, человек усилием воли заставил голос не дрожать. – Еще несколько дней… Их нелегко достать, когда в доме полно народу…
– Надо ли мне напоминать, что тебе платят не за легкие поручения?
– Я пытался прошлой ночью. Меня едва не поймали.
– Значит, ты был неосторожен, а мне неосторожные без надобности.
Но все же нужнее, чем слабые, мелькнуло у человека в голове, и он облизнул губы.
– Дело в том, что Джессика.., нездорова.
И человек потянулся за сигаретой, чтобы успокоить нервы. Сейчас надо думать четко и говорить спокойно, если он хочет остаться в живых.
– Она не может сейчас работать в магазине. Через пару дней я сумею убедить ее взять отпуск. Она ко мне прислушивается.
Он жадно затянулся, надеясь, что не ошибается.
– А когда она уедет, я смогу беспрепятственно достать бриллианты. – Пот выступил на верхней губе, и он смахнул его тыльной стороной руки. – Вы получите их в конце недели. Пара дней роли не играет.
Сквозь пространство, по телефонному проводу, донесся вздох, от которого у него в жилах застыла кровь.
– Ты ошибаешься, мой юный друг. Помнишь моего парижского соратника? Он тоже совершал ошибки.
Влажная трубка выскользнула из руки человека. Он вспомнил о теле, выловленном из Сены.
– Сегодня вечером, – сказал он в отчаянии. – Я достану их сегодня вечером.
– И в десять встретимся в магазине. – Голос помедлил, чтобы убедиться – орудие страха подействовало. Тихое прерывистое дыхание напуганного человека доставляло удовольствие.
– Если ты еще раз не сумеешь, я уже не стану проявлять.., понимание. Ты пока очень хорошо справлялся со своими обязанностями, и мне бы не хотелось потерять тебя.
– Я принесу их. Но потом я.., я хочу уйти из дела.
– Мы это обсудим. В десять ровно. – И с легким щелчком связь прервалась.
Глава 9
Мозг и тело Слейда очнулись от сна одновременно. О роскоши постепенного пробуждения он забыл давным-давно. За годы службы в полиции ему пришлось довести до совершенства способность спать мало и просыпаться быстро, уже готовым действовать. Со временем он надеялся избавиться от утомительной привычки, но, по правде говоря, не верил, что когда-нибудь это удастся.
Было рано, солнце над горизонтом стояло еще косо, но он все-таки посмотрел на каминные часы. Самое начало восьмого. Четыре часа отдыха сделали свое дело.
Повернув голову, он взглянул на Джессику. Увидев бледно-голубые тени под ее глазами, он нахмурился.
