– Эй, красавчик, – раздалось у него за спиной.
Жак обернулся и увидел перед собой высокого парня в пилотской куртке.
– Пшел прочь… – брезгливо ответил Жак, даже не потрудившись достать парализатор.
– Пойти-то я пойду… Но чуть позже.
– Не выводи меня из себя! – психанул Жак. – Ты сильно рискуешь!
– Мы, земляне, вообще славимся рискованностью, – усмехнулся пилот. – Девушку на ноги опусти. Пожалуйста.
Жак облокотил Тану на борт скутера, развернулся и хотел уже врезать наглецу, но неожиданно наткнулся на ствол малокалиберного плазмомета. От удивления он шумно выдохнул.
– С ума сошел? – спросил он незнакомца, пытаясь незаметно достать парализатор.
– Это вы тут кажется все с ума посходили. Вали отсюда. Живо!
– Да иди ты сам! Знаешь вообще, с кем разговариваешь? Да я тебя одним пальцем… Пшел отсюда, это моя машина!
Землянин понял, что дальнейший разговор не имеет смысла. Он с размаху шарахнул Жака стволом плазмомета по лицу, снеся ребрами охлаждения лоскут кожи, а затем пару раз добавил тяжелой рукоятью в подбородок и печень. У Жака от ужаса и боли перехватило дыхание. Он согнулся пополам, хватая ртом воздух, а из глаз непроизвольно брызнули слезы.
– С моими деньгами я тебя из-под земли достану… – прошипел Жак на остатках воздуха. – Знаешь хоть, кто я?
– Рядовой лакорский мудак, – без запинки ответил землянин.
Он хорошенько прицелился и нанес Жаку два точных, мощных и звучных удара в пах. Красавчик побледнел, закатил глаза, рухнул на мостовую и свернулся калачиком, похожий на подыхающую гусеницу.
– Спасибо, Дима! – прошептала медленно приходящая в себя Тана.
– Не за что, капитан! Всегда буду рад полетать с тобой.
В это время, с удивлением оценив результат драки, из дверей агентства выскочил охранник с пенобоем наперевес. Смирнов Дима не стал медлить, а выпустил из плазмомета короткую очередь ему под ноги. Брызги расплавленных ступеней фонтаном взметнулись ввысь, одним своим видом выжигая в душе незадачливого стража чужой собственности остатки храбрости. Уронив пенобой, он метнулся под защиту бронированных дверей.
– Поехали, капитан! – землянин распахнул перед Таной дверцу скутера. – На такой машине полиция нас точно не остановит.
– Пока Жак не придет в себя.
– Уверяю, это случится не скоро. Первых показаний от него можно будет ждать лишь к завтрашнему утру.
– А охранник?
– У нас в запасе есть двадцать минут, которые этот старый пердун просидит в сортире от страха. Что я, лакорцев не знаю? Черт-те сколько я тут прожил! Вперед! – Смирнов Дима прыгнул в пилотское кресло и лихо поднял машину над мостовой. – К орбитальным лифтам? – с улыбкой спросил он.
– Конечно! – ответила Тана. – Братишка давно меня там поджидает.
– Он знает, что я тебя прикрывал?
– Нет. Я сама решила подстраховаться, прекрасно понимая, что Мак может нанять кого-то из наших. Ведь он наверняка видел мой снимок в журнале.
– Ты там выглядишь на все сто! – улыбнулся Дима. – А куртка – дерьмо.
– Я бы сама такую никогда не надела. И знаешь… Я дико рада, что мы тебя наняли вторым пилотом. И еще больше я рада, что обратилась к тебе за помощью.
– Взаимно! – подмигнул ей землянин. – Надеюсь, не забудешь мой адресок. Если тебе понадобится моя бесшабашная голова, только свистни. Прилечу с края галактики.
– А ведь твой настощий дом как раз на краю галактики. Там ведь Сол и Терра?
– Да. Я туда и собираюсь в ближайшее время. Гляну хоть одним глазком на историческую родину.
Через десять минут они бросили скутер Жака у станции орбитальных лифтов.
– Провожу-ка я тебя до пирса, если не возражаешь. Дабы еще кому не пришло в голову задержать твой отлет.
– Буду рада! – с улыбкой ответила Тана.
Она вдруг поймала себя на мысли, что не испытывает к землянину ни малейшего отвращения, несмотря на то, что он мужчина. И даже его комплименты были приятны, поскольку никак не затрагивали ее половой принадлежности. Дима относился к ней скорее как к человеку, чем как к женщине, и это… навевало почти романтическое настроение. В капсуле лифта она, как бы невзначай, еле заметно коснулась его руки. Землянин никак не отреагировал. Не отдернул руку и не бросился ее целовать или обниматься.
– Тебе уже лучше? – спросил он. – После удара парализатором?
– Намного лучше! – улыбнулась Тана, имея в виду совершенно другое.
Она вдруг со всей ясностью поняла, что испытывала отвращение не к мужчинам, а к сопливым
